Крепостные мастера. Книга вторая. Снайпер - Наиль Акчурин

Как оказалось, для человека труд – вдохновенный, самозабвенный и результативный труд – это спасение от невзгод и депрессии. Нашлись в цехах колонии свободные станки, конечно, не такие точные, как в институтских цехах, но работать можно. Ведь и заказы самоокупаемая колония выполняла самые простые, не требующие космической точности. Василий покрутил сначала одну ручку, затем другую, подумал: жить как-то надо – и втянулся в работу. «Золотые» руки мастера востребованы во все времена.

И все бы ничего – сносный быт устраивал, блатные не трогали. Начальство и мужики выказывали уважение. Да вот только не давал покоя Василию дух проклятого Петьки. Обычно он приходил к нему ночью во сне. То жалостливый, с одним лишь вопросом: «За что ты меня так? Я ведь только смеялся над тобой…» Грустные Петькины глаза были полны слез, а голос казался чужим – тихим и дрожащим.

А иногда он среди ночи, смеясь, врывался в его душу: «Ну что, многого ты добился, убив меня?!» Это был настоящий Петька, которого Василий хорошо знал и не мог забыть.

Сердце в ночи сжималось от боли, и он просыпался. Открывал глаза и пытался понять, явь это или сон. Долго лежал, собираясь с мыслями. И самому себе отвечал: конечно же, ничего он не добился и ничем не может быть оправдано убийство человека.

Эта боль откровения, вместе с Петькиным духом, иногда и днем врезалась ему в сердце жгучей болью. Тогда он останавливал станок, садился на стул и пытался отогнать мрачные мысли, которые тянули его в бездонную пропасть. Он будто стоял на ее краю. Судьба не дала ему в нее упасть, значит теперь нужно постараться удержаться самому.

Много людей прошло тюремную школу, со многими Василию довелось познакомиться. Хотел он этого или не хотел, выбирать ему не приходилось. Спекулянты и взяточники, грабители и убийцы всех возрастов и сословий олицетворяли оборотную сторону советской жизни. Ни с кем Василий тесную дружбу заводить не хотел. Во-первых, не умел дружить, а во-вторых, ничего общего у него с этими людьми не было и быть не могло. Так, по крайней мере, ему казалось. Он оставался одиночкой, он один стремился отстоять свою честь и достоинство в любых условиях, и во что бы то ни стало. Поэтому, наверное, многие мужики прониклись к нему уважением. И бывали случаи, когда они просили Василия разрешить их бытовые споры. Но быть арбитром нелегкая задача и всегда ответственная, поэтому он почти всегда брал самоотвод. Ведь спорщики подчас ставили на кон свою честь, которая в застенках слишком дорого стоит. Самые, казалось бы, пустяковые споры кончались трагедией.

Размышляя о своей жизни, Василий пытался проанализировать и понять, в чем ее суть. Что помешало ему тогда стать счастливым человеком? Где он ошибся? И есть ли искупление его вины? Но, к сожалению, ответа не находил. Одно лишь он усвоил, ответа ему никогда не найти в учебниках марксизма-ленинизма. Раньше как бы об этом Василий не задумывался. Не обращал внимания на лозунги и призывы партии: пятилетку в три года, экономика должна быть экономной, партия наш рулевой. Был всегда к ним равнодушен. Но время не терпит равнодушия и долго не может ждать от нас ответа на поставленные жизнью вопросы. Василий постепенно начал задумываться над тем, что истинные ответы надо искать в других учениях. Он стал анализировать свою жизнь и приходил к выводу, что происходящие события в большей степени зависят не от внешних факторов, а от внутреннего состояния человека, его духовности. А иногда и попросту являются зеркалом его души. И Василий от этого открытия содрогнулся. Ведь он-то в свою душу за всю жизнь ни разу не заглядывал…

Василий прервал свои мысли. Достал из тумбочки стола записную книжку, долго листал, медленно переворачивая страницу за страницей, пока не нашел нужного ему адреса и телефонного номера. Посмотрел на часы, обдумывая, звонить ему сейчас или отложить звонок на следующий день. Для воспитанного человека все сроки приличия для подобного поступка уже давно прошли, но жизнь делового человека под стандарты не подпадает. Упущенные часы и минуты зачастую оборачиваются потерянной выгодой. Поэтому после небольших колебаний Василий постучал по кнопкам телефона и стал ждать ответа.

– Да, – наконец на другом конце провода ответил мягкий мужской голос.

– Здравствуйте, это Понкратов, – Василий не стал называть абонента.

– Слушаю тебя, Василий.

– У меня небольшие проблемы.

– Слушаю тебя, – повторили в трубке.

– Есть кооператив «Меридиан», он переправил в Экономбанк города Орска большую сумму денег за холодильники. В банке возникли проблемы с зачислением денег на расчетный счет. Эту проблему необходимо решить как можно быстрее. Иначе мы потеряем предприятие, которое нас кормит.

– Мне необходимо знать точные координаты банка, номер платежного поручения и число, когда оно было отправлено.

– Записывайте, – Василий сообщил все необходимые данные.

– Записал, что еще?

– Пожалуй, все.

– Как у тебя идут дела?

– Да, в общем-то, неплохо.

– Как Лагуна?

– Под контролем.

– А как движется наша научная работа?

– Да пока никак.

– Это плохо. Запомни, Василий, тебе нужно реализовать свое предназначение в жизни, все остальное, поверь мне, херня. Так что не забывай об этом. Если тебе нужны дополнительные средства, скажи, не стесняйся, мы скупиться не будем.

– Да нет, спасибо, Альберт Станиславович, дело не в деньгах.

– А в чем?

– Пока не знаю.

– А кто знает, Василий? Пора нам встретиться и обсудить этот вопрос.

– Встретиться можно. Только где и когда?

– Я завтра приеду в твой ресторан пообедать.

– Приезжайте. Только завтра на обеденный час у меня уже запланирована встреча. – И Василий пояснил: – Из Красноармейска давний друг должен приехать.

– На который час у вас запланирована встреча.

– Точное время не оговаривалось.

– Ну, тем более, если мы придем одновременно, я закажу себе еще несколько блюд, и буду ими наслаждаться.

– Все шутите?

– Да нет же, в твоем ресторане действительно хорошо готовят. Так что ты молодец, что смог все организовать. Давай до завтра. Береги себя, Василий.

– До свидания, – произнес Василий, когда в трубке уже раздались короткие гудки.

Он буквально кинул трубку. От разговора с Альбертом в душе вновь появился неприятный осадок. Все, что в жизни Василий имел, чего достиг, всем от начала и до конца он был обязан этому человеку. И, тем не менее, он для него был неприятен. Альберт оставался для него чужим, беспрекословно повелевающим, подавляющим его сознание, его психику и нервную систему. Василий это понимал и, наверное, от этого ему становилось не по себе. У него было чувство, будто в его не подготовленную к атаке бесов душу вылили ушат помоев, и теперь ему предстояло их переработать. В такие моменты его тело сотрясала дрожь, и он долго лежал в ванной, будто смывая с себя грязь или негативную энергию, повторяя много раз вслух и про себя: «Господи помоги!»

Когда неприятный черный осадок в его душе начинал растворяться, он мог дальше жить и работать.

После разговора с Альбертом, Василий стоял под холодным душем до тех пор, пока тело его не стало содрогаться от холода. Этот озноб он никак не мог остановить, растирая тело полотенцем.

– Да ты с ума сошел, – Зинка в очередной раз прикусила язык, но, видя, что ее выпад остался не замеченным, накрыла Василия одеялом и сама прижалась к нему разгоряченным телом.

– Разве можно так долго стоять под холодной водой?

Василий молча переносил болезненный холод. Эта боль как очищение была намного приятнее душевных мук, которые подавляют волю и разум.

Зинка в отличие от Марии была энергетическим вампиром. И Василий в минуты вспыльчивости и несдержанности легко отдавал ей все негативные эмоции. А эта дуреха, ничего не замечая, перемалывала весь смрад своей душой. Но вместе с негативными эмоциями она неосознанно забирала душевные силы Василия. После сладкой ночи с Зинкой ощущалась усталость, в такие часы и минуты Василию было необходимо общение с Марией, в которой находился неиссякаемый источник жизни. В нем Василий утопал и черпал вновь жизненную энергию и силы. Он и сегодня мечтал прижаться к ее округлостям и без памяти погрузиться в сладкий освежающий сон. Однако проявил слабость, за которую в душе себя корил. У него, честно говоря, не было сил ублажать сегодня похоть жены. Так говорило его сознание. Но, когда он ощутил рядом с собой горячее, полное желаний женское тело, разум его притупился. Прикосновения ароматных губ и нежных, любящих рук пробудили восхитительные и в тоже время низменные инстинкты. Василий не старался их победить. Он парил и улетал в экстазе.

Почему же такие отношения не сложились у него с первой, законной женой, с которой, у них был общий ребенок? С женщиной, которую он по- настоящему любил и любит до сих пор. Он готов был все ей простить и бросить к ее ногам все, что имел.