Голос в ночи - Глеб Голубев

Кажется, он обиделся, потому что поспешно ответил:

— А освобождение из цепей и пут? Таких мастеров — мы называем их на своем профессиональном жаргоне «клишниками» — немного на свете. Тут фокус в том, чтобы при сковывании умело напрягать мускулы, значительно увеличивая их размер, а потом быстро их расслабить. Я могу даже смещать кости в суставах и задерживать дыхание на две минуты. Такое владение своим телом дается лишь многолетней тренировкой.

— Да, это ловко у вас получилось, — согласилась я. — Но как же все-таки вы ухитрились так быстро выбраться из запертого сейфа? Вы в самом деле умеете проходить сквозь стены?

— Умею, — улыбнулся он.

— Как? Научите меня!

— Ну, во-первых, этому сразу не научишься. Начинать надо с детства. А потом: я не имею права разглашать профессиональные секреты. У фокусников тоже есть «кодекс чести»...

Он неожиданно взмахнул рукой, словно ловя надоевшую муху, — и в руке у него появилась новая сигаретка. Жакоб достал зажигалку, зажег ее, держа в некотором отдалении. И на моих глазах сигарета вдруг стала расти, вытягиваться к огню — и превратилась в сигару!

Я захлопала в ладоши и как девчонка закричала:

— Еще! Еще!

Но тут дверь открылась, на пороге появилась раскрасневшаяся от кухонного жара матушка Мари в белом накрахмаленном передничке и грозно спросила:

— Долго я буду вас ждать?!

Доктор Жакоб поспешно сунул магическую сигару в пепельницу и состроил испуганную гримасу.

Мы прошли в маленькую столовую и сели за стол, уставленный такими вкусными вещами, что я, к стыду своему, немедленно почувствовала страшный голод. Чтобы скрыть смущение, я поспешно сказала:

— Вы ловкий человек, доктор. Жаль, что вы не можете помочь моей тете.

— Да, вот именно, вернемся к нашей тете, — усмехнулся он. — Я должен посмотреть ее. Вполне возможно, у нее обычное психическое расстройство. Тогда мы поищем более опытного специалиста, раз вы мне не доверяете.

— Но она давно ничем не болела. За последний год, насколько я помню, обращалась к врачам только дважды, и то по пустякам, — к дантисту да к глазнику. Доктор Ренар считает, что у тети прекрасное здоровье для ее возраста.

— Кто такой этот доктор Ренар?

— Местный врач, живет рядом с нами. Он не профессор, но мы ему верим. Он очень опытный, все в округе его уважают. Тетя признает только его. Он ухаживал до последних дней и за дядей Францем, ее покойным мужем. Доктор Ренар каждый день бывает у нас, завтракает, обедает с нами и давно уже стал как бы членом нашей семьи.

— А что случилось с вашим дядей?

— У него обнаружили рак желудка. Мы, конечно, скрывали, но он догадывался. Переписывался со всякими врачевателями — знаете, сейчас это модно: хиропрактика, радиэстезия...

— Знаю, — кивнул Жакоб.

— Он стал очень религиозным, жертвовал большие суммы различным организациям. Тетя сердилась, отговаривала его. А теперь сама... Она уверяет, будто «небесный голос» сказал ей, что наказывает ее за неверие и за насмешки над дядей Францем.

— Вот как? Значит, «глас небесный» даже знаком с вашим покойным дядюшкой? Подозрительная осведомленность в ваших семейных делах.

Жакоб задумался, уставившись в свою тарелку, потом поднял голову, посмотрел на меня каким-то отсутствующим взглядом и спросил:

— В чем же заключаются галлюцинации у вашей тети, расскажите подробнее.

— Началось все с того, что она стала слышать по ночам какой-то голос, я же вам говорила.

— Давно?

— Месяца три назад, в конце зимы.

— И что он ей внушает?

— Требует, чтобы покаялась в грехах, одумалась, переменила свою жизнь и посвятила остаток ее богу. Потом он начал всячески нахваливать секту «Внимающих голосам космического пламени» и потребовал, чтобы тетя им помогла. Она уже дважды переводила в Берн довольно крупные суммы, и каждый раз голос ее хвалил за это.

— Откуда она узнала адрес, по которому переводила деньги? От покойного мужа? Он имел какие-нибудь дела с этой сектой?

— Нет, по-моему, никогда.

— Откуда же ваша тетя узнала их адрес?

— Голос назвал. Проснувшись утром, она его прекрасно помнила, хотя вообще-то память у нее не очень хорошая на цифры и адреса.

— Любопытно, — пробормотал Жакоб. — Очень любопытно. А сама она посещала сборища этой секты? Встречалась с кем-нибудь из них?

— Ни разу.

— Почему?

Пожав плечами, я неуверенно ответила:

— Просто у нее не возникало такого желания.

— Странно... А как ей слышится этот голос — звучит внутри головы или доносится откуда-то извне? Это важно.

— Я подробно ее не расспрашивала... По-моему, она просто слышит его, и все. Как мой голос.

Доктор Жакоб недовольно хмыкнул, потом спросил:

— На головные боли она не жалуется?

— Нет.

— Не говорит, будто у нее такое чувство, что ее голову словно распирает изнутри?

— Нет.

— И на бессонницу не жалуется?

— Нет, она спит крепче меня.

— А других галлюцинаций у нее не бывает, кроме «небесного голоса»?

— Вы знаете, последнее время с ней стало твориться что-то странное. Однажды она вдруг якобы увидела в саду цыгана с ручным медведем, хотя никого там не было. Мы с доктором Ренаром тут же уложили ее в постель, и она быстро успокоилась. А на прошлой неделе ей показалось, что в сад забежал волк и прячется в кустах. Она умоляла нашего садовника застрелить его. Мы обшарили все кусты, но никакого волка не нашли. Все ей пригрезилось.

— Может, эти галлюцинации ей тоже внушает голос?

— Не знаю, она ничего не говорила.

— Это может быть и болезнь, — в глубокой задумчивости, забавно наморщив лоб, пробормотал доктор Жакоб. — Но в этом безумии есть явная система. Я сильно подозреваю, что ваша любимая тетя стала жертвой ловких мошенников.

— Как? — испугалась я.

— Вот это-то нам и предстоит узнать. Уж больно подозрительны «небесные голоса», дающие совершенно конкретные и весьма земные приказания. Ваша тетка богата?

— По-моему, да, хотя я никогда не интересовалась особенно... Дядя оставил ей значительное наследство, он был богат, удачливо играл на бирже, пока не заболел.

— Вы ее единственная наследница?

— Послушайте! — вспыхнула я.

— Не обижайтесь, я вовсе не хочу вас уличать в каких-то корыстных замыслах.

— Я неплохо зарабатываю и вполне могу обеспечить тете спокойную старость, если она пожелает раздарить все свои деньги. Показать вам чековую книжку?

— Не надо. Я вполне верю, что вы искренне любите свою тетю и хотите ей добра. А какая у вас профессия, если не секрет?

— Художница.