Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT - Дмитрий Старков

Да, все это было очень похоже на правду. На чужое сумасшествие вообще много чего можно списать и много чего объяснить им. Но проклятое, с нездоровым граничащее, любопытство Димыча не позволяло удовлетвориться таким красивым, так замечательно похожим на правду объяснением. А вдруг причина все-таки не в безумии этого типа? Чего же тогда ожидать завтра, послезавтра и впредь — вообще всякий раз, выходя на улицу?

И чем он, Петяша, вообще обязан?..

Для ответа на эти вопросы — прав Димыч, зараза такая, любознательная, — имеющейся в наличии информации недостаточно.

Другой вопрос: стоит ли дополнительная информация того, во что обойдется ее добывание?

По чести сказать, сейчас, когда под рукою имелась приличная выпивка, соответствующая закуска и достаточно обнадеживающие перспективы на будущее, ни в чем разбираться — не желалось.

Хотелось лишь одного: покоя.

И в этом единственном, естественнейшем человеческом желании, Димыч, похоже, собирался ему, Петяше, отказать. Он, вновь утвердившись за кухонным столом, откупорил принесенный с собою «Ахтамар» и во многозначительном молчании разлил его по емкостям, одна из коих, кстати сказать, представляла собою химическую мензурку, а другая — маленький пластиковый стаканчик из-под йогурта. Судя по всему, он намеревался вот-вот заговорить о чем-то, без сомнения, еще усилившем бы тревогу в мыслях Петяши, но как раз в этот момент в комнате зазвонил телефон.

11

Собственно говоря, Петяша даже не понял поначалу, что это там дребезжит — давно не слыхал этого звука, отвык.

— А-а, ты заплатил, наконец? — поинтересовался Димыч.

Петяша машинально покачал головой — нет, когда бы?

Жизнь вновь подбрасывала непонятное, пугающее своей непонятностью, ставящее перед необходимостью действовать, когда хочется прямо противоположного.

Покоя…

Телефон звонил. В звонке его явственно звучало: «Хер вам на все рыло, уважаемый Петр Алексеич, а не покою».

Пройдя в комнату, Петяша снял трубку и неприветливо произнес:

— Слушаю вас.

— Господин Луков? Петр Алексеевич? — спросил из трубки этакий вальяжный, исполненный солидности и вместе с тем энергичный голос.

Столь официальное начало не предвещало ничего хорошего. К тому же, к обращению «господин» Петяша как-то до сих пор не привык, не было оно связано в его голове ни с чем приятным и положительным, а посему — воспринимал он его, скорее, в ироническом смысле и вообще недолюбливал.

Потому он, с наигранной злобой, «качая» сквозь зубы голос, процитировал:

— Я — не господин; господа — все в Париже!

На противоположном конце линии последовала небольшая заминка.

— Э-мммм… Возможно… В общем, Петр Алексеевич, с вами говорит Анатолий Леонидович Швыдко, из издательства «Норд-Зюйд». Вот какое дело: нам порекомендовали к рассмотрению четыре ваших романа, в общей сложности — шестьдесят семь листов. «Страна восходящего пива», «Кирпичом по котенку, котенком по кирпичу…», «Долгая, нудная сказка» и «Стоит ли пить боржом?..» Мы ваши рукописи прочли, обсудили и решили опубликовать. У вас ведь — книг еще не издавалось, я не ошибся? Так, если между нами не возникнет особых разногласий, скоро уже в руках держать будете…

За последние дни Петяша уже успел устать удивляться удивительному. Вот сейчас, в данный конкретный момент, от него явно ждали какой-то ответной реакции, но его, как на грех, хватало лишь на тупое, безмысленное молчание в трубку.

Однако на противоположном конце его молчание было расценено иначе.

— Вы — кому-либо еще продали права на эти романы?

— Нет.

На это коротенькое слово Петяши-таки хватило.

— Вот и хорошо, тогда — и проблем никаких. Словом… Вас — из расчета семьдесят пять долларов за лист — устроит?

Шестьдесят семь листов, по семьдесят пять каждый, да умножить на — по какому там курсу в обменнике принимали доллары? Вот блин, забыл. Или вообще не обратил внимания… Сколько же это денег получается?

Безуспешно пытаясь осознать, осмыслить и прочувствовать предлагаемую сумму, Петяша вновь затянул паузу, и собеседник вновь истолковал это по-своему.

— Хорошо. Пусть будет, скажем, девяносто. Больше вам все равно не предложат; читатель вас, что ни говори, еще не знает… Хотя написано — превосходно, мы это обязательно будем издавать! — Голос в трубке расчетливо смолк на пару секунд, дабы собеседник успел переварить лесть и хоть немного размякнуть извилинами. — Как? Я могу считать, что предварительная договоренность между нами — есть?

К этому времени Петяша приблизительно припомнил обменный курс и худо-бедно справился с вычислениями.

По семьдесят пять за лист — выходило солидно.

По девяносто, значит… еще солидней.

— Можете.

— Вот и хорошо. Значит, сегодня мы проект договора подготовим, а завтра в обед, где-нибудь около часу, вы к нам подъезжайте… Запишите, пожалуйста, адрес и телефон.

Раскопав в скопившейся на столе груде барахла карандаш и пустую пачку из-под папирос, Петяша записал продиктованный адрес. По адресу выходило, что находится издательство на проспекте Газа, недалече от Калинкина моста.

— Значит, подъезжайте к часу; если договор подпишем, сможете сразу и аванс получить.

— Х-хорошо.

— Должен вам еще сообщить: мы, пока разыскивали вас, чтобы не терять даром времени, взяли на себя смелость… Словом, сейчас все — уже на стадии макета; самое позднее, через месяц книга поступит в продажу. Да, может быть, у вас еще что-нибудь готовое имеется? Привозите, посмотрим с удовольствием.

— Хорошо.

— До встречи, Петр Алексеевич. Всего хорошего.

Послушав несколько времени короткие гудки отбоя в трубке, Петяша взглянул на папиросную коробку с адресом, перевел взгляд на телефон, еще вчера не подававший никаких признаков жизни…

Нет, вот теперь он точно не станет ни в чем разбираться. Все, что ни делается, — к лучшему, а гармония мира — не знает границ. А он, Петяша, подумает обо всем этом завтра.

А сегодня просто пойдет на кухню и выпьет еще кофе.

С коньяком.

Вприкуску, мат-ть его за ногу.

12

Добрый, чуткий и вообще невредный Димыч, наконец, понял Петяшино настроение. Дождавшись, пока Петяша расскажет, кто и зачем звонил, он сварил кофе и завел беседу о литературе, за коньяком плавно перетекшую в разговоры «о геополитике» — так между ними принято было обозначать пустопорожнее философствование, треп ни о чем и различной степени забавности, в коем оба находили немалое удовольствие.

За «геополитикой» усидели оставшийся «Ахтамар».

Между делом Петяша уломал Димыча оставаться ночевать, чтобы назавтра ехать по издательским делам вместе.

По этому поводу изготовили обильный ужин, выпили еще кофе, отыскали позабытый-позаброшенный хрен знает, с каких пор, будильник, дабы завтра не проспать, и тут дверной звонок, видимо, решил, что пора бы снова напомнить хозяину о своем существовании.

От нового неожиданного резкого звука у Петяши похолодело в животе. Внутренности словно бы сжались в тугой ледяной ком.

Проклиная себя за то, что не оборвал до сих пор эту пакостную кнопку, он на цыпочках отправился к двери и прислушался, прильнув к филенке ухом.

За дверью, слышно переступив с ноги на ногу, кашлянули.

Кашель был явно не Елкин, а больше Петяша никого не ждал и не желал видеть. Потому он с чистой душой провозгласил:

— Кто бы ты ни был — иди в жопу… родной!

Но неожиданный гость оказался настырен.

— Братан, открой, пожалуйста! — Голос, заметно напряженный, несмотря на наигранную развязность, был Петяше вовсе незнаком. — Извини, что поздно; я не грабитель и… Звать меня Боря, ты меня не знаешь, но у меня к тебе важное дело. Открой; не через дверь же разговаривать…

Проклиная мысленно все звезды в небе и нравственные законы внутри, Петяша удержался от высказывания вслух сообщения о том, что он у своей мамы — единственный сын (обычного своего ответа на обращение «братан» от незнакомых) и нерешительно оглянулся на неслышно подошедшего Димыча.

Тот, перехватив поудобнее палку от швабры, уже довольно давно на всякую потребу поставленную близ входной двери, ободряюще кивнул.

Отшагнув в сторону, Петяша провернул замок.

Нежданный визитер переступил порог, и Петяша, притворив за ним дверь, проворно щелкнул выключателем.

Вошедший в свете яркой лампочки оказался молодым — двумя-тремя годами младше Петяши — человеком, довольно богато одетым и по-модному стриженым.

И Петяша узнал его сразу.

— Димыч…

Димыч в ответ на Петяшино подмигивание опять согласно кивнул и снизу вверх, без замаха, хлестко и аккуратно впечатал конец палки в затылок вошедшего. Тот без звука качнулся вперед и осел на пол.