Знаки-собаки. Знаки-собаки - Сергей Cупремов

Пятидесятилетнему мужчине не оставалось ничего другого, как начать колоться. Профессор долго выбирал выражения, мямлил, ссылался на конфиденциальность и даже попробовал грубо, но неубедительно прекратить встречу. Лора была непреклонна.

– Что еще за штучки? У кого из нас в паспорте стоит буква «Ж»? Джентльмен, не идите на компромисс с совестью! Ваше поведение достойно моего собственного смачного комментария в Интернет-дневнике. Поверьте, за мной не встанет! Там и фамилия и должность ваши будут приписаны вдобавок к имени. Особо я подчеркну манеру поведения с дамами. Дескать, вот что армия с мужиками делает. Уже потираю руки, предвкушая, насколько популярен будет мой мемуар…

– Вот не надо так, а! Я вам в ответ тоже начирикаю…. Давайте присядем. Я закурю? Вы сами многое прочли, что вам не понятно? Легенды читали? Есть в них доля-толика правды. Никакого абсурда с оборотнями в «замещении» нет. Возьмусь сказать, что это самый что ни на есть эволюционный процесс. Вот сравнение: вы живете себе, живете, и кажется, что переросли вы всех своих окружающих и умом, и способностями. Возникает вопрос: как с таким невероятным знанием обрести круг знакомств, чтобы вас поняли, чтобы не приняли за идиота?

Профессор перешел на абстрактное описание личности.

– Индивидуум считает, что с ним все в порядке. Только взгляд расширился, прояснились многие вещи про жизнь. Он стал другим. Вот только толпа не внемлет. Нет контакта. Где его найти? – профессор вопрошающе посмотрел на Лору.

– Не знаю! – промолвила запутавшаяся женщина, – можно в Интернет-сообществах поискать…?!

– Да что вы все про Интернет! У него что, душа есть, у интернета вашего? Вам живое общение нужно, или вы за Интернетом замужем; он вас ласкает, утешает, подбадривает?

– Проехали! Дальше, – цинично огрызнулась Лора, понимая что с этим мужиком по-другому не получается. Но тот стоял на своем:

– Ищите? Но сейчас таких людей немного, и по виртуальному миру они не ходят. Такие индивидуумы с этим миром толком-то разобраться не могут. Не забудьте, мы вообще про собак говорить начали. Верно?! С людьми происходит подобная схема замещения, поэтому будет проще понять на примере человеческих существ.

Значит это только одно – освободилась ниша! – На этих словах профессор поправил очки, отчего глаза за стеклами сделались вдвое крупнее. – И этот продвинутый индивидуум может ее занять. Порой до осознания этого факта добираются своим умом. Когда не получается, скажем, что-то мешает, то несчастный сильно мучается. Ему становится тесен мир, как старые джинсы! Понятно?

– Не-а! – искренне промычала Лора.

Собеседник проигнорировал женскую реплику:

– В свободной нише сразу оказывается очень много простора. Гигантское пространство! То ему было тесно, а теперь – наоборот. Новому генотипу становится страшно в «нише». Куда он ни посмотрит – не видать конца и края.

– А с кем он в нише общается? В моем понятии ниша – это что-то исключительно узкое, – полюбопытствовала Лора.

– Используйте слово «этаж» или «отсек». Пока это не проверено в достаточной степени, чтобы причислить к известным категориям. Формулировки можно менять. В отсеке не узко и не широко. Там не видно границ. Они, конечно, есть, но их не видно. А общения там предостаточно! Человеческое существо попадает в место, где такие же, как он. Продвинутые! Общения там через край. Даже мозгов не надо – вся информация в первозданном виде воспринимается. Как семя идеи, на глазах прорастающее в гигантское дерево. Контакт происходит быстро. «Продвинутые» могут идти по разным улицам в разных городах, при этом разговаривать себе без воздействия на слух окружающих…

– Вы имеете в виду, они живые люди и ходят по улицам, а не живут в отсеке? Я что-то здесь не поняла! – сморщила лоб Лора.

– Мы, уважаемая, обречены заблудиться в терминах. «Отсек» не является конурой. Он не место в нашем большом городе или за его пределами – он внутри всего. Так понятно? – ученый стал негодовать, что сказанное становится слишком сложным для среднего человека.

– Они что, психи? В своем мире живут. Вы так и говорите! Но при чем здесь моя собачка? Она не бешеная! Я ей все уколы еще три месяца назад сделала…

– Успокойтесь вы! Я не говорю, что ваш э-э… друг бешеный.

– У меня друга нет. Только муж. И он точно не псих. Возможно, более серьезный, чем я. Но вот он-то про собачку стал подозревать. Для меня она самое нормальное существо.

– Допустим, – профессор стал чувствовать глубокую некомпетентность в общении с женщинами, не входящими в научные круги. Одновременно его подозрительный ум стал пускать флюиды недоверия – может, эта хитрюга использует психологические приемы, чтобы выудить дополнительную информацию?

Глава 14

«Лжелиза» тоже понимала, что время расходуется неэффективно, а она так ничего еще не добилась. Лора занервничала:

– Вы слишком витиевато рассказываете. Можно доступно про замещение у собак что-то прояснить?

– Увольте! Про человека получается витиевато, а про пса будет понятно? Так? Он вроде размером поменьше и голова маленькая – мозгов мало. Не в извилинах дело! Когда собака думает, у нее нет логической цепочки. Или последовательность выстроена не так, как у людей. Одновременно могут возникать четыре, а порой и пять мыслей. Одна всегда связана с обонянием – нюх, сами знаете, у собак на порядок более развит, чем у людей. Еще четвероногие снабжены приспособлением, улавливающим токи земли. Это вообще отдельный разговор. Вот уже – два! У человеческих существ такого нет, или способность совсем не развита. Мне продолжать?

– Ага! – Лора уловила, что собеседник поддался профессиональной эмоции и сейчас может брякнуть лишнего.

– Да что я с вами говорю? Мы говорим на разных языках! – отчаялся собеседник. – Человеку сложнее занять свободную нишу, чем собаке. Если та живет с хозяином и привыкает к нему, через несколько лет она становится… такой же, как он, но в теле собаки и с собачьими мозгами. Мысли, существовавшие как четыре условных информационных потока разноокрашенной эмоциональной динамики, сливаются в единую струю. Положим, пес ощущает запах. Потом осознаёт его влияние на свою психику, а затем рассматривает возможные действия при этом запахе. Получается завершенный цикл! Поведение животного больше не опирается на инстинкты, и мыслительный процесс скорее напоминает… человеческий. Даже если на тарелке вкусная еда, собака может повременить с приемом пищи, сделать что-то более важное. Например, поприветствовать хозяина и узнать от него новости. Может имитировать. Победа над инстинктом означает, что животное доросло до человека. Так понятно?

– Ну да! Потом-то что? Ниша на каком этапе появляется? – съязвила Лора.

Не обратив внимания на колкость, ученый провозгласил:

– Тогда и появляется. В нише открывается дверь. И собака может забежать. До этого она гуляла туда-сюда по коридору, условному коридору. Но в один момент распахнулась дверь – за ней светло, ясно. Поймите, иная собака испугается такой двери, хотя, может, и подошло ее время перехода. Дальше пройдет только смелая! Но для этого она сначала должна умереть… – профессор запнулся. Он не рассчитывал рассказывать так далеко.

– Мне повезло, что я не видел такого, только догадываюсь. Хочу оказаться не прав – смерть не должна быть последним словом в эволюции. Домыслы в науке не считаются…

В приемную, где проходила их беседа, без стука вошел лейтенант. Подойдя к профессору, он отдал честь и открыл рот для сообщения. Тут он заметил женщину, но не усмотрев в ней ничего подозрительного, сухо отчеканил:

– Сатурн при смерти. Вам приказано явиться в лабораторию!

Глава 15

Лора приложила усилия, чтобы не вскрикнуть и не засветиться, что знает про Сатурна. Оба мужчины, обгоняя друг друга, устремились в длинный коридор, и о Лоре уже никто не вспоминал. Только издалека до нее донесся знакомый голос, обращенный то ли к лейтенанту, то ли еще куда-то:

– Ворона, твою мать!… накаркала!

Женщина пребывала в недоумении: ее интересовало, чье же место займет сейчас бедненький Сатурн?

«Конечно, этого солдата, как его звали… э, Баум!» – нарисовалось отчетливо в ее сознании. «Лжелизе» сделалось радостно, будто она знала этого Баума и была уверена, что более достойного места для Сатурна просто не найти. Только представить: занять нишу славного парня!

Ну, что могла знать эта собачка – только команды, дрессировку, черствых военных. Теперь она увидит природу, восхитится ее красотою и познает прекрасные человеческие чувства! Ощутит любовь, долг, славу! Вкусит, однако, и предательство, боль, одиночество. Но все лучше, чем жить в шкуре и подчиняться инстинктам. Потом, какой замечательный подарок – у нее появится интеллект. Человеческий ум, который можно обучить, призвать к рассуждениям, выбирать и… любить!