Иди и не греши. Сборник (СИ) - Винниченко Игорь Александрович

— Во сколько встреча? — спросил Хосе, глянув на часы.

— В восемь, — отвечал Ривкин. — У киоска на первом пути. Она сказала, что будет в розовом свитере.

— О’кей, — сказал Хосе со вздохом. — Будем ждать.

Распахнулась дверь, и Артур даже отскочил в сторону. Это был Веня Давидович.

— Ох, извините, — пробормотал он, не видя прикрытого пистолета Хосе. — Лазарь Михайлович, автобус пришел. Я начинаю погрузку, ага?

— Конечно, — выкрикнул Ривкин. — Иди и погружай их поскорее.

Счастливый Веня выскочил, а Ривкин скривился.

— Ребята, вы же видите, я с вами охотно сотрудничаю… Вы позволите мне отправить автобус, а то у нас полный сумасшедший дом.

— Без тебя отправят, — буркнул Хосе. — На кого вышел Шаронов с этими бумагами? На Алхимика?

— Разумеется, — сказал Ривкин. — На кого же еще!.. Мне шепнули, что эти бумаги открывают все двери в кабинете министров.

— И в морг тоже, — добавил Хосе.

— Вы об Алике? — кивнул головой Ривкин. — Да, такая печальная смерть. Когда его хоронят?

— Его уже похоронили, — сказал Хосе.

Додик смотрел в окно и любовался красотками, которые с воем, криком и смехом погружались в «Икарус».

— Милые девочки, — отметил он тоном знатока. — А когда они возвращаются на свое поле?

— У нас месячный контракт, — объяснил Ривкин.

— Я непременно загляну, — сказал Додик.

— Конечно, — обрадовался Ривкин. — Почему бы нет. Ведь мы отлично понимаем друг друга, не так ли?

— Заткнись, — рявкнул Хосе. — Я не верю тебе ни на грош, старая ты лиса. Нет, сначала ты сдай нам девку с бумагами, а потом поговорим об удовольствиях.

— Я уже ваш, — прошептал Ривкин взволнованно. — Чего мне на этом деле рисковать, скажите мне. Это гешефт Алика Шаронова, а не мой, ведь так! Я только посредник, и мне нет смысла лезть на пулю…

Открылась дверь, и вошла секретарша.

— Лазарь Михайлович, тут к вам какая-то девушка…

— Всех в автобус, — вскочил Ривкин. — Отведите ее к Венечке, и пусть он ее срочно оформляет.

— Но она…

— Никаких разговоров, — перебил ее Ривкин. — Мне надоел этот бардак, Нелечка, я мечтаю о том, когда они исчезнут…

— Но это…

— Все! — едва не заорал Ривкин.

Тут из-за спины секретарши послышался голос:

— Лазарь Михайлович, я к вам.

Это была Настя Романишина.

4

По случаю жары она осмелилась даже снять платок, повязав голову пестрой ленточкой, может, именно поэтому бандиты, которые могли ее видеть на почте близ монастыря, в этот момент не узнали ее. Или они были настроены на мысль о проститутках, которые погружались в автобус?.. Зато Ривкин, который никогда ее не видел, понял все сразу.

Он буквально выскочил из кресла.

— Милочка, разве же можно так опаздывать! — возмущенно закричал он. — Автобус уже ждет вас больше двух часов! Немедленно на погрузку!

— Но я хотела… — растерянно начала было Настя, но Ривкин уже подскочил к ней.

— И знать ничего не хочу, — заявил он решительно. — У нас с вами контракт, и если вы вздумаете отказываться, я вас просто разорю. Пойдемте, я сдам вас с рук на руки…

Парни от такого напора несколько растерялись.

— Я на секунду, — предупредил их Ривкин и поспешно вывел Настю за руку из кабинета.

Артур покачал головой и с завистью заметил:

— Видал, какая телка? Минимум косметики, никакой экспрессивности, зато какая сексапильность? Это высший класс, я вам говорю.

— Я этого не понимаю, — буркнул Хосе. — Это вешалка какая-то, а не бабца. Какой от нее кайф?

— Это кайф для всяких снобов, — усмехнулся Додик. — А нам надо что попроще, не так ли?

И он помахал рукой из окна девице внизу, что стояла у автобуса. Там была пышная крашеная блондинка с умопомрачительным бюстом.

В приемной Настя попыталась развеять недоразумение.

— Я вовсе не та… — начала говорить она, но Ривкин перебил ее, говоря тихо, но очень жестко:

— Тихо, девочка, тихо… Эти парни в моем кабинете пришли по твою душу, их интересуют бумаги Шаронова.

— Но я не понимаю… — пробормотала Настя.

— Они убили его, — сказал Ривкин.

Настя побледнела, почувствовав слабость в ногах.

— Это правда?

— Да, эти парни работают серьезно, — сказал Ривкин, оглядываясь на дверь кабинета. — Сейчас ты сядешь в автобус и поедешь с нашими девочками…

— Но у меня поезд через полтора часа!..

— Тебе оплатят все издержки, — пообещал Ривкин. — Бумаги у тебя?

— Да, — сказала Настя. — И я хотела бы отдать их…

— Ни в коем случае, — прошипел Ривкин. — Бумаги у тебя заберут по дороге. Не волнуйся, тебя доставят куда надо первым классом. Никому ни слова, понятно?

Настя решительно покачала головой.

— Ничего не понятно!.. Я вовсе не желаю участвовать в этих ваших играх…

Тут из кабинета вышел Додик, с подозрением на них покосившийся, и Ривкин заговорил другим тоном:

— Ты берешь меня за горло, деточка, но я согласен… Твоя ставка будет удвоена, и в гостинице у тебя будет номер по высшему классу. Согласна?

Настя глянула настороженно на Додика, пожала плечами и произнесла чуть капризно:

— Но я надеюсь, что все это не пустые слова?..

— Под мое слово можно закладывать душу, — ухмыльнулся Ривкин удовлетворенно.

Настя от этой образности передернулась.

— Торгуетесь? — спросил Додик, закуривая сигарету.

— Уже все решили, — сказал Ривкин. — Все, Лота, ступай, скажи Венечке, что я согласен.

Настя еще раз глянула на Додика, на Ривкина, пожала плечами и пошла к выходу. Ривкин перевел дух.

— Лота, — хмыкнул Додик, провожая Настю взглядом. — Я бы с ней не прочь загудеть куда-нибудь на Канарские острова, а?

Ривкин ухмыльнулся.

— Эта девочка работает на дипломатическом уровне, — сказал он.

— Это видно, — согласился Додик со вздохом. — Пошли…

Настя осторожно спустилась вниз, вышла на улицу, где Веня Давидович с помощью секретарши и двух парней усаживал, регистрировал и успокаивал девушек.

— Вы… кто? — спросила Настю секретарша, которая уже видела ее.

— Ваш начальник назвал меня Лотой, — сказала Настя со вздохом.

— Лота, наконец-то! — воскликнула секретарша. — Венечка, Лота здесь!..

— Где? — закричал в свою очередь Веня, — давай ее сюда!..

Секретарша подвела Настю к нему, и тот изумленно уставился на девушку.

— Это Лота? — спросил он с подозрением.

— Извините, но так меня назвал ваш начальник, Лазарь Михайлович, — сказала Настя.

— Но вы же не Лота, — сказал Веня. — В чем дело, что это за игры?

Настя глянула на него мрачно.

— Это очень серьезно, — сказала она. — Я должна выехать вместе с вами. Поверьте, мне этого хочется еще меньше, чем вам.

— Ну, почему, — сказал Веня, хмыкнув. — Я вовсе не против приятного знакомства. Знаете, у вас есть свой шарм… Садитесь, если Лазарь распорядился. Потом разберемся.

Настя поднялась в салон, где девушки шумно и суетливо устраивались со своими вещами, и, пройдя вдоль кресел, остановилась у свободного места.

— Здесь не занято? — спросила она у сидевшей там девушки.

Та добродушно улыбнулась.

— Новенькая? Садись, конечно…

Настя поблагодарила ее кивком головы и села, положив сумочку на колени.

— А где твои шмотки? — спросила соседка. — Меня Дианой зовут, а тебя?

— Настя, — ответила Настя.

— Где работаешь? — спросила Диана с интересом. — Я что-то тебя не припомню. В «Космосе» или попроще?

— Попроще, — сказала Настя с вежливой улыбкой.

Веня поднялся в салон и громко спросил:

— Все сидят?

— Сидят, — сказал кто-то, — и ты сядешь в свое время, Венечка.

Девушки рассмеялись.

— Типун тебе на язык, — отвечал Веня. — Все, милочки, мы отправляемся. Все паспорта у меня, бумаги, визы и прочий хлам. По всем вопросам обращаться ко мне или к ребятам.

Рядом с ним поднялись двое его помощников, один белобрысый с прической ежиком, в темных очках, и другой, худой, длинноволосый, с вытянутым подбородком.