Ложь во спасение - Джереми Бейтс

Зак, однако, и не думал сбавлять обороты:

— Вы всерьез полагаете, что я поверю, будто вы живете на озере Уэнатчи и каждый божий день таскаетесь в такую даль в школу?

Катрина с беспокойством заметила, что в главный зал вошла Моника. Оглядевшись, новая подруга заметила ее, помахала рукой и направилась к ним.

— Послушайте, Зак, — зашептала Катрина, про себя удивляясь, как же быстро она оказалась в роли защищающегося. — Если вас это так волнует, у меня два дома, один у озера, другой здесь, на Уилер-стрит. Теперь-то вы успокоитесь?

— А зачем вам два дома? — Он смотрел на нее с подозрением.

— Хватит об этом.

— Я вижу, зарабатываете вы гораздо больше моего!

— Хватит, я сказала.

Зак пожал плечами и двинулся прочь, как раз когда подоспела Моника.

— Похоже, спасать вас необходимости не возникло, — заметила она, глядя вслед удаляющемуся парню. — Вообще-то, ничего против него не имею. Но вы же слышали Грэма: Зак у нас любитель приложиться. Причем о-очень большой любитель.

Катрина лишь покачала головой. Сказать ей было нечего.

— И о чем вы тут болтали? — полюбопытствовала Моника.

— Да ни о чем, просто поздоровались.

— Ладно, идемте. — Девушка взяла ее под руку. — А то пропустите все веселье.

Они вернулись на террасу, как раз когда официант принес еще два кувшина с пивом. Катрина отхлебнула из своей кружки, немного поклевала совершенно безвкусный картофель фри и попыталась настроиться на беззаботный лад. То и дело она поглядывала на Зака, стоящего у другого конца стола и болтающего с какой-то учительницей.

Интересно, о чем он говорит? О ней? Об их встрече на шоссе? И если да, рассказывает ли правду или же собственную версию произошедшего?

Из раздумий Катрину вывел голос Моники: в городе несколько картинных галерей, не хочет ли она заглянуть в одну из них на выходных? Не подумав, Катрина согласилась. Внимание ее все так же было сосредоточено на дальнем конце стола.

Катрина встала и направилась в туалет, больше для того, чтобы избавиться от чрезмерной взвинченности: ощущение было такое, будто она перепила кофе.

Когда она вернулась, Зак поднялся и принялся стучать по кружке вилкой, привлекая внимание всех собравшихся.

— Тост за нашу новую учительницу, — объявил он и вскинул кружку, расплескав при этом пиво. — За Кэт!

Все тут же начали требовать от Катрины речь, и она неохотно встала, прочистила горло и заговорила:

— Спасибо, Зак. Как вы все знаете, сегодня мой первый день в Каскадской средней школе. И, насколько я могу судить по увиденному, это чудесное место для работы, полное замечательных людей. Уже предвкушаю близкое знакомство с вами и надеюсь на прекрасный учебный год впереди.

Учителя одобрительно закивали и захлопали.

Девушка уже собиралась сесть, как вдруг Зак, по-прежнему нависавший над столом, торжественно возвестил:

— Кстати, Кэт сообщила мне, что у нее есть коттедж на озере. И еще, что она хотела бы устроить там вечеринку, прямо на этих выходных, чтобы познакомиться с нами поближе.

Теперь учителя и вовсе не жалели ладоней: идея вечеринки вызвала всеобщее одобрение.

Катрина метнула на Зака испепеляющий взгляд. Тост оказался коварной ловушкой.

— Вечеринка на озере! — воскликнул Боб, учитель математики. Это был сущий медведь с короткой, аккуратно подстриженной бородой и зычным голосом. — Пожалуй, с этим я справлюсь!

Все разом заговорили, посыпались вопросы и предложения. Катрина только диву давалась, как стремительно начали развиваться события. Однако ей нужно было как-то выкручиваться. Взять и честно во всем признаться? Рассказать, что она брякнула Заку про коттедж у озера только потому, что этот хам до чертиков ее напугал и ей захотелось побыстрее выгнать его из машины? Все были уже навеселе, так что дело вполне может обернуться шуткой. Или, при пессимистичном варианте развития событий, она превратится в Сьюзи Лиммик — затравленную ябеду.

— Вообще-то, — словно бы со стороны услышала девушка собственный голос, — эти выходные не подходят.

— Это почему же? — хмыкнул Зак.

— Потому… — Медленно протекла секунда, за ней так же мучительно потянулась следующая. «Потому что у тебя нет коттеджа. Просто возьми и скажи! Нет у тебя никакого долбаного домика у озера!» — Потому что у меня почти нет мебели, — выдавила она наконец.

— И что с того? — не унимался Зак. — Эй, кого-то волнует, что не на чем будет сидеть?

— Да нет, конечно же, черт побери! — с готовностью отозвался Боб.

— А коттедж далеко, Кэт? — поинтересовалась Моника.

— В получасе езды, — живо подсказал Зак.

— Вся дорога, скорее, час, — осторожно возразила Катрина.

— Я не вожу, — посетовал кто-то.

— Я тоже.

— И я, если пью!

— Как насчет такси?

— Дороговато выйдет.

И как раз когда Катрина обрела было надежду, с рациональным предложением выступил Зак:

— Можно договориться с Лэнсом, чтобы отвез нас на школьном автобусе. Скинемся баксов по пять — должно покрыть все затраты.

Ажиотаж вспыхнул с новой силой, одна за другой обговаривались детали предстоящей вечеринки.

Настоящий цирк! Сущий кошмар!

Зак поймал взгляд Катрины и торжественно поднял кружку.

Глава 5

Зак продрал глаза. Сплошной мрак. Проспал, что ли? Опоздал на работу? Да нет же, в комнате хоть глаз выколи, и утреннего света не видно за окнами подвала. Он повернул голову к часам: двадцать два часа три минуты.

Парень с силой потер глаза и сел. Комната так и заплясала перед ним. Черт! Оказывается, он спал полностью одетым, даже в куртке и ботинках. Первая мысль: опять перебрал. Вторая: и где же, черт побери, он так наклюкался? А, вспомнил Зак, в «Утках и селезнях». И проторчал там до… Да, до которого часа? Воспоминаний на этот счет у него не сохранилось, помнилось только, что, когда подходил к дому, уже начало темнеть. Следовательно, в отключке он пробыл всего лишь пару часов.

На нетвердых ногах Зак направился в ванную, включил свет и зажмурился от рези в глазах. Потом долго, чуть ли не целую вечность, мочился. Наконец встряхнул и убрал хозяйство, застегнул молнию — и тут же ощутил рвотный позыв в желудке. Сложившись пополам, принялся блевать в унитаз. Зак блевал и блевал, пока в глотке не начало жечь от желудочной кислоты, а глаза не заполнились слезами. Парень сделал глубокий вдох, однако подняться не мог, пока в желудке еще что-то оставалось.

Перед общественными пространствами Зак испытывал страх. Потому-то походы в пивные и прочие заведения превращались для него в марш-бросок на выносливость. Первая паническая атака на него обрушилась, когда в тринадцать лет он посетил фестиваль в сиэтлском Парке мира. Затем приступы последовали один за другим, и в конце концов