Когда приближаются дали… - Владимир Немцов

Квартира была почти готова, оставалось лишь вставить рамы, навесить двери да произвести еще небольшие отделочные работы. А водопроводные трубы, электропроводка? Неужели все это скрыто в стене? Надя решила, что и отопительная система тоже где-то там внутри. Чистенькая квартирка, ни строительного мусора, ни подтеков краски на полу. Хоть завтра въезжай.

Но странное дело. В самой большой комнате, которую Надя приспособила бы под гостиную, посреди пола чернела, как прорубь, дыра. Надя не утерпела и спросила:

— Александр Петрович, здесь будет погреб? Вот уж неудобно!

Взяв Надю за руку, отчего она смутилась и еще ниже наклонила голову, Васильев подвел ее к отверстию в полу.

— Потом это заделается. Но когда мы будем делать второй дом, то в раздвижной форме, именно на этом месте, должна стоять ваша телекамера.

Тут Васильев рассказал о самом главном, чего с таким нетерпением дожидался Багрецов.

— Что мне нужно от вас? — говорил Васильев, попеременно обращаясь то к Наде, то к Вадиму. — Когда возводятся стены этого дома, внутри не должно быть ни одного человека. А контроль необходим. Я хочу собственными глазами видеть, что делается внутри формы, следить по приборам за всем этим сложным процессом. Мне нужно знать, как идет наслоение, контролировать толщину, прочность, однородность различных слоев. Многое зависит от температуры, влажности, давления струй… Сотни обязательных условий, не говоря уже о чисто химических реакциях, в которых я не искушен. Мне крайне необходима ваша помощь. Итак, телекамера будет стоять здесь.

Васильев указал на темнеющий люк посреди зеленого ячеистого пола и, выяснив у Нади ряд технических вопросов, обратился к Багрецову:

— Ваши датчики необходимо установить в стенках формы таким образом, чтобы непрерывно следить за технологическим процессом. Я уже распорядился, чтобы сделали отверстия в форме, на разных наиболее ответственных участках. Потом мы с вами посмотрим чертежи.

Багрецова это несколько уязвило. Конечно, Васильев может поступать как ему заблагорассудится, но, прежде чем сверлить дырки в стальной форме, надо бы посоветоваться со специалистами в области телеметрии. А вдруг датчики не подойдут по габаритам или на них будет сказываться влияние магнитных полей? Что тогда? И, как всегда, со свойственным ему прямодушием Вадим признался, что чертежи надо было ему показать раньше, а самое главное, он не понимает существа дела, и если от него требуется сознательное отношение к работе, то для общей пользы он просил бы хоть кратко, но пояснить, за каким, собственно говоря, процессом необходимо наблюдать.

— Я же понимаю, — волнуясь продолжал Вадим, — что это не обычный процесс литья или прессовки. Тут все гораздо проще…

Васильев жестом остановил его:

— Но если бы вы знали, сколько сложностей в этой кажущейся простоте! Теперь по существу. Вы нетерпеливы, мой друг. Прежде всего я кратко сформулировал задание, а сейчас постараюсь удовлетворить ваш законный интерес к тому, что происходит внутри формы. Потом, если захотите, можете ознакомиться с протоколами, отчетами и всякими другими бумагами.

— Очень захочу.

Надя ущипнула Вадима за руку, а Васильев, испытующе взглянув на него сквозь стекла маски, сухо заметил:

— Пожалуйста. Кстати, среди этих бумаг найдете инструкции и описания приборов, которые вы привезли. Я взял на себя смелость заранее подготовиться. Одну минутку… — предупредил он и, подойдя к стене, стал ее выстукивать.

— Что? Получил? — привстав на цыпочки, чтобы дотянуться до Димкиного уха, прошептала Надя. — Я очень рада.

А чему тут радоваться? Действительно получил. И по заслугам. В самом деле, почему, зная принцип работы и характеристики прибора, его точные габариты в миллиметрах, необходимо было дожидаться великого специалиста Багрецова? Конструктору Васильеву лучше знать, где сверлить дырки.

Не замечая смущения Багрецова, — да и как заметишь под маской? — Васильев похлопал по стене и, на секунду задумавшись, обратился к Наде:

— Вы когда-нибудь видели краскопульт? Маляры, например, стены красят.

Надя растерянно пожала плечами. В ее маленькую комнату как-то приходили маляры белить потолок, но работали без всяких механизмов, обыкновенной кистью.

— Тогда как бы вам объяснить? — поглаживая дырчатую нашлепку маски, проговорил Васильев. — Краскопульт — это…

Багрецов пришел ему на помощь:

— Надя знает. Представь себе пульверизатор, только не для одеколона, а для краски.

— Совершенно справедливо, — подтвердил Васильев. — Но в наших условиях мы разбрызгиваем не краску, а массу, напоминающую жидкий бетон, цемент. Мы вроде бы оштукатуриваем внутренние стенки формы, но постепенно накладываем слой за слоем, который на воздухе быстро густеет. Первоначально разбрызгивается тяжелая масса, она твердеет и становится очень прочной даже без железного каркаса. Потом накладывается основной слой лидарита, он похож на газобетон — легкий, звуконепроницаемый, прекрасный теплоизолятор. Так делаются стены.

— А потолок? А перегородки? — спросила Надя, невольно оглядываясь.

— То же самое. Сквозь этот люк, — Васильев указал на пол, — поднимается система форсунок. Она вращается. Струи жидкого лидарита ударяют в стенки формы, фонтаном бьют вверх и оседают на потолке. А перегородки делаются позже. Сейчас поймете как.

Васильев пропустил Надю вперед. Выйдя из сырого дома, она с облегчением сняла маску, вынула из кармана зеркальце и причесалась. А Вадим все еще никак не мог опомниться, позабыл о маске, думая, насколько просто и убедительно решается задача массового строительства. Ведь это же переворот в технике! Ведь Васильевские дома, по существу, цельнолитые. Возможности производства их неограниченны. Интересно все-таки узнать насчет перегородок. Неужели они заготавливаются раньше, а потом вставляются внутрь? Это сложно. «Не очень изящное решение», как говорят конструкторы.

Васильев снова куда-то ушел. Вероятно, туда, где находились подсобные помещения. Ясно, что на строительстве должна быть компрессорная, где сжимается воздух, — иначе как же разбрызгивать лидарит? Должны быть специальные устройства для размельчения и размешивания массы, электроподстанция, диспетчерская. Да мало ли что! На голом месте, без подготовки, домишки не начнешь формовать.

Вскоре Васильев вернулся, — оказывается, он распорядился, чтобы внутренность стройкомбайна была открыта для обозрения. Обе половинки его стальной формы поехали в разные стороны, наконец замерли, и Васильев жестом предложил следовать за ним.

Однажды Багрецов видел док для ремонта судов. Нечто похожее представилось ему, когда он вошел на платформу стройкомбайна. С обеих сторон поднимались высокие стены с ребрами и сварными швами. В платформе было сделано несколько люков. В одном из них торчала странная конструкция, напоминающая голую елку, но из металлических трубок. Как догадался Багрецов, это и были форсунки для разбрызгивания лидарита.

— Осторожно, — предупредил Васильев. — Дальше не ходите.

Снизу из длинной щели поднималась стена, сделанная из металлических блестящих полос. По этому принципу, но только из дерева, делаются крышки бюро, летние шторки, крышки детских пеналов и табакерок. Эта железная штора, разматываясь внизу под платформой, поползла вверх между двумя рельсовыми стояками и, наконец, остановилась.

Вадим оглянулся. За его спиной поднималась еще одна стена. В ней был вырезан прямоугольник двери. Между стенами находилась система форсунок. Не нужно быть специалистом, чтобы понять, каким путем делаются междукомнатные перегородки. Стальные шторки обрызгиваются лидаритом, а когда он достаточно затвердеет, шторки спускаются вниз. Потом форсунки перемещаются в другой люк, и через некоторое время уже готовы новые перегородки.

Принцип-то ясен, но еще многое было непонятно Багрецову. Почему, например, лидарит не прилипает к шторкам перегородки, да и вообще к стенкам формы? Если лидарит имеет усадку, значит, сам отходит. Или чем-то смазывают форму, как делают хозяйки с противнем. Это не проблема. Интересно устроены оконные «карманы», они забраны решеткой, — видно, на ней лидарит не оседает, а проскакивает, и его удаляют с наружной стороны формы.

Васильев подробно рассказывал Наде, как установить телеконтролер, чтоб осматривать стены. Лучше всего вместе с мощными фарами, под форсунками. Пусть вращается.

Надя усомнилась, будет ли что видно. Во-первых, с какой скоростью станет поворачиваться телекамера? Если быстро, то какой же тут контроль? Оказалось, установка вращается медленно. Во-вторых, сквозь пары, брызги ничего не увидишь. Но и тут Васильев успокоил Надю. Паров нет, газ летучий, прозрачный, а брызги — тяжелые, далеко в стороны не разлетаются. Во всяком случае, надо попробовать. Внизу под форсунками — мертвое пространство, там можно установить любую аппаратуру, и с ней ничего не сделается.