Дроны над Курской дугой - Алексей Андров

Сталин кивнул и пригласил жестом пройти к столу. Там уже находились маршал Василевский и нарком вооружений Устинов. На столе между ними — развёрнутые схемы, донесения разведки, несколько чёрно-белых фотоснимков с фронта и технические диаграммы. Обстановка не допускала лишних слов.

— Садитесь, — произнёс Сталин с характерным акцентом. — Мы перейдем сразу к делу.

Сталин кивнул Устинову. Тот подал Громову стул. Василевский жестом пригласил сесть.

— Садитесь, товарищ инженер. Разговор будет прямой. У нас мало времени, — сказал Сталин. — Вас уже ввели в курс обстановки?

— В общих чертах. Курское направление. Подготовка немцев к стратегическому летнему наступлению, — коротко ответил Громов.

Сталин поднял взгляд:

— Немцы перебрасывают танковые корпуса. В число которых будут входить и новейшие танки и самоходки. Мы ждём удар в июле. Мы хотим знать, чем ваши аппараты могут помочь на новом стратегическом направлении? Не абстрактно, не в будущем. Сейчас.

Громов разложил на столе свои документы. Первый лист — схема боевого дрона: алюминиевый корпус, крыло типа «ласточка», две выносные балки с зарядом.

— Да, товарищ Сталин. Мы доработали конструкцию ударных беспилотников. Аппараты несут заряд на основе комбинированной взрывчатки: ТГА и гексоген. Вес — около 3,5 килограммов. В случае прямого попадания в танк средней категории — гарантированное поражение. По тяжёлым — как минимум, выведение из строя. Разрывается внутри моторного отсека или под башней.

Василевский чуть подался вперёд:

— А если попадание касательное?

— Гусеница, система охлаждения, оптика — все уязвимые элементы. Даже не пробивая броню, дрон может ослепить танк, остановить, превратить его в мишень для артиллерии.

Устинов аккуратно пролистал одну из схем. На ней была отмечена система радиоконтроля.

— Какой у него радиус действия?

— В боевом режиме — около сорока километров от точки запуска. Есть система автопилота. Возможна коррекция курса через бортовой ретранслятор. Если нет сигнала — включается программа самонаведения по тепловому контуру или фиксированному объекту.

Сталин сдвинул трубку на край стола:

— И точность?

— На последних испытаниях — отклонение от заданной цели не превышало шести метров. При боевом весе это допустимо. Плюс — пикирующая траектория.

— Вы проверяли работу на действующих танках? — поинтересовался Василевский.

Громов кивнул:

— Да. Один из Пе-8 с испытательной группы сбрасывал аппараты на позиции в районе Гжатска. При попадании в корму — взрыв внутри отсека. При касательном — танк загорелся.

Сталин задумался, затем встал, медленно подошёл к карте. Его пальцы остановились на изогнутом выступе Курской дуги.

— Где вы предлагаете их использовать?

— Здесь, — Василевский показал южный фас. — Белгород, район Яковлево, район Сырцев. Предположительно, туда пойдут тяжёлые корпуса. В случае начала прорыва, дадим команду на взлет ударных «Комет». И наносим удар по головной колонне. Затем — по командным точкам и мостам.

Устинов задал следующий вопрос:

— Сколько аппаратов вы можете собрать до конца июня?

— При текущем темпе — около тысячи в месяц. Если усилить линию — до тысячи двухста. Потребуется дополнительно еще один заводской цех.

Сталин вернулся к столу:

— Что будет, если аппарат попадёт в руки противника?

— Мы встраиваем механизм ликвидации. При отклонении от курса более 30 процентов — срабатывает плавкий предохранитель. Все схемы — закодированы.

Пауза. Сталин смотрел прямо на Громова:

— Мы не можем позволить себе проиграть эту летнюю кампанию.

— Понимаю.

— Хорошо. Товарищ Василевский, оформите приказ. Товарищ Устинов обеспечьте снабжение. Громов поступает пока в распоряжение Ставки. Пусть готовит группы. И пусть ваши «Кометы» будут готовы к запуску. Но перед этим мы дадим вашим ударным беспилотникам задание, чтобы проверить насколько они будут хороши в деле. Это будет связано со снабжением горючего в тылу противника.

Громов встал.

— Буду ждать приказа.

Сталин кивнул:

— Тогда все хорошего. Желаю успеха.

Когда дверь за инженером закрылась, Устинов покачал головой:

— Знаете, Иосиф Виссарионович… Я бы не удивился, если бы он прилетел к нам сам, на одном из этих аппаратов.

Сталин усмехнулся:

— У него все еще впереди.

* * *

Ставка. Через двадцать минут после разговора со Сталиным Алексей Громов оказался в кабинете начальника Генерального штаба с картой оперативного направления на стене. Василевский стоял у окна, положив руки за спину. На столе перед ним лежала свежая аэрофотосъёмка и папка с пометкой «совершенно секретно».

— Алексей Андреевич, — начал он негромко, не оборачиваясь, — мы знаем, что у противника в районе Фатежа, в пятнадцати километрах к западу от Курска, действует передвижная нефтебаза.

Он подошёл к столу, развернул один из снимков. Чёрно-белое зернистое изображение: рельсовая ветка, от неё отходят площадки с полукруглыми тенями — резервуары, цистерны.

— Вот она. Принимает топливо с юга, из Брянска. Дальше, по заправщикам, прямо в танковые батальоны. «Тигры» и «Пантеры» не поедут на воде. А если мы ударим сюда — остановим колонны до того, как они тронутся.

Громов наклонился над снимком. Опознал систему насосов, маскировочные тенты, виднелась даже линия слива.

— Работают по всем правилам, — прокомментировал он. — Цистерны сливаются в закопанные резервуары. Оттуда — в автоцистерны. Замаскированы неплохо, но видно, что ночью у них активно идёт работа. Боятся наших бомбардировок.

— Вы можете накрыть эту точку ударом?

Громов вытащил из планшета свернутую схему боевого дрона.

— Можем. Поднимем два аппарата с термобарическим зарядом. Лететь будем ночью. Выход на цель — по данным ОСНАЗ. Координаты уже известны. Один аппарат идёт на насосный узел, второй — в скопление цистерн у насыпи. Если попадём в момент слива — эффект будет как от авиабомбы.

— Сколько взрывчатки несёт дрон?

— До четырёх килограммов в термобарическом заряде. Главное — не бронепробитие, а волна. Взрывной фронт разносит всё в радиусе пятнадцати метров. Открытый бензин воспламенится. Вторая волна добьёт машины.

Василевский провёл пальцем по маршруту на карте.

— Сколько нужно времени на подготовку?

— Десять часов. Нам потребуется выехать ближе к передовой. Есть точка в районе Обоянского шоссе — заброшенная деревня, оттуда меньше двадцати километров до цели. Поставим машину, поднимем антенну и дрон выйдет сразу на цель. Возвращаться не будет — заряд большой, батарея работает на один вылет.

— А связь?

— Прямая по радиоканалу. В случае сбоя сработает автопилот. Установим таймер на самоуничтожение через нужное время после старта. Аппараты не попадут в руки врага.

Василевский вновь взглянул на фотоснимок. Там, словно на ладони, вырисовывались чёткие силуэты бочек, зенитная точка, две будки охраны.

— Здесь танки не стоят. Они в лесу, километрах в десяти, но топливо возят оттуда. Если уничтожим узел — машины останутся на месте. Конечно, немцы найдут горючее и способы его доставить. Но мы выиграем время.

Он на мгновение замолчал, потом твёрдо произнёс:

— Это и будет вашей главной задачей на ближайшее время.