Приключения на «Зеленой дубраве» - Олег Рой

Вот и сегодня пришел Митрофан с кладбища домой, плюхнулся на скрипучую лавку и разлегся, безразлично глядя в потолок. Как вдруг кто-то застучал в дверь.

— Опять Дашка, черт бы ее побрал! — воскликнул в сердцах Митрофан, поднимаясь с лавки. Дарья приходилась ему родной сестрой и жила в соседней избе с мужем и четырьмя ребятишками. После кончины Любаши она стала часто наведываться к брату, пытаясь помочь по хозяйству, но кузнеца такая опека только раздражала. Он открыл дверь с намерением высказать сестре все, что накипело, и вдруг застыл в изумлении — перед ним стоял самый странный человек, каких ему доводилось видеть. Крохотный, но не карлик, просто мужчина маленького роста, ему, кузнецу, чуть выше пояса будет. Глаза большие, бегающие, черненькие, как у зверька какого-нибудь, нос широкий, точно у поросенка, с раздувающимися ноздрями, щеки круглые и румяные, что твои наливные яблоки. Из-под странной остроконечной шляпы выбивается кудрявая челка, придавая гостю какой-то нелепый и даже смешной вид.

Когда дверь распахнулась, Дорн струсил окончательно. Такими здоровенными детинами в его мире не были даже тролли, разве что великаны выше, но они не в счет. Однако делать нечего, нужно вступать в переговоры.

— Добрый день! Простите меня за незапланированный визит, но мне необходимо побеседовать с Митрофаном-кузнецом, — неслыханно витиевато для этих краев заговорил молодой гремлин.

— Ну я Митрофан, — кивнул в ответ кузнец. — А чего надо-то?

— Мне чрезвычайно нужна ваша помощь, уважаемый Митрофан! Дело повышенной важности и сложности. В общем, я прошу помочь мне обезвредить ведьму, обитающую по соседству, — краснея и запинаясь произнес Дорн.

— Ведьму? — выпучив глаза, повторил Митрофан. — Это чего же, шутка, что ли, такая?

Глаза кузнеца налились кровью, а кулаки сжались. Если маленький незнакомец шутит над его бедой, то он разорвет его на части!

— Подождите, подождите, премного прошу, не торопитесь с выводами, — чуть ли не падая в обморок от страха, взмолился Дорн. — Вы просто не можете себе представить, какой путь я проделал, чтобы помочь вам одолеть ведьму. Так неужели вы мне не поможете? По-моему, это в наших общих интересах!

— Ты хочешь сказать, незнакомец, что эту колдунью можно победить? — покачал головой кузнец. — Вранье это! Уже столько лет она обитает в нашем лесу, и никто никогда не мог ее одолеть. Сколько добрых молодцев полегло, настоящих богатырей. Всех погубила злая ведьма. Неужели ты, маленький человечишко, можешь с ней справиться?

— Я могу, действительно могу! — вскричал Дорн и вдруг взмолился. — Мне больше ничего не надо, только бы ее уничтожить, — и он вытер рукой сбежавшую по щеке слезу.

— Ладно, выкладывай, что тебе надобно, — проговорил Митрофан, смягчившись. Вдруг и впрямь гость не шутит.

Дорн зачем-то оглянулся по сторонам, подошел вплотную к кузнецу и, вынув из-под полы своего плаща деревянный ларец, с гордостью вручил его Митрофану.

— Это волшебный ларец, вернее, его макет! — торжественно произнес он, с трепетом ожидая, когда кузнец закончит рассматривать ларчик.

— И что с ним делать? — спросил Митрофан, пожав широченными плечами.

— Нужно выковать точно такой же из металла, — пояснил Дорн. — Тогда мы пойдем все вместе — и хорошо б, чтобы нас было побольше, — к ведьме в лес. Если открыть ларец, ее засосет в него, словно в болото!

— Откуда знаешь? — недоверчиво спросил кузнец.

— Я знаю, я точно знаю, — торопливо уверял Дорн. — Мне дал этот макет э-э-э… очень добрый волшебник, он борется со всякими ведьмами, колдунами и прочей гадостью…

— Ну а если твой волшебник сбрехал? — не сдавался Митрофан.

— Своей головой ручаюсь, — поклялся Дорн. — Если не удастся, делайте со мной что хотите, — он поднял руки вверх, словно сдаваясь, и тихонько прошептал себе под нос: — Всё равно ничего хорошего мне тогда не ждать.

«Странный малый, — думал про себя кузнец. — Ишь чего наплел… Хотя… Поверить ему разве? Мне теперь ни бояться, ни терять нечего. Эта ведьма отобрала у меня все, что я имел. Не одолею ее, так хоть попытаюсь отомстить за Любашу.»

— Да, и еще, — добавил Дорн, увидев по лицу кузнеца, что тот уже начал склоняться на его сторону. — Мы значительно ограничены во времени. Нам нужно все сделать за ближайшие два дня.

— Ну, тогда я возьмусь за дело сейчас же, — оживился кузнец.

— Простите великодушно! А нельзя ли мне кусочек этого славного пирога? Такое впечатление, что я не ел с самого своего рождения! — Дорн покраснел, а круглый животик забурчал, точно присоединяясь к просьбе.

— Да бери что хочешь, угощайся, — добродушно разрешил кузнец.

Гремлин не заставил себя упрашивать и ту же впился зубами в хрустящую горбушку. Хоть на время переложив заботу о ларце на чужие плечи, он повеселел и накинулся на Дарьину стряпню, отдав должное и румяному пирогу, и куриной похлебке, и пареной брюкве, и соленым груздям, и вишневому варенью. Так что в эту ночь съестных запасов у кузнеца сильно поубавилось.

Глава третья

в которой рассказывается, как бесстрашный Дори победил ужасную ведьму… но не совсем

Всю ночь Митрофан трудился в кузне, выковывая копию ларца, а на рассвете разбудил своего гостя, посапывавшего после сытного ужина на печи, и показал готовую работу. Увидев результат его трудов, Дорн так и ахнул. Ларец получился точь-в-точь, как оставшийся в Кронин оригинал, только еще страшнее, еще величественнее. Глаза орла на крышке сверкали хищным блеском, клюв жадно приоткрылся, словно поджидая добычу, а крылья серебром переливались на солнце.

— Ну как? — любовно разглядывая орла, поинтересовался кузнец.

— Ты самый настоящий волшебник, Митрофан! — искренне заверил Дорн. — Не знаю, мог ли кто-то сделать лучше! А теперь надо народ собирать. Много народу.

Митрофан потупился. Неподдельное восхищение странного маленького человечка было ему очень приятно. Кузнец понял, что сделал работу по-настоящему хорошо. И в этот момент почему-то искренне поверил, что в битве с ведьмой ларец сработает.

Вечером, когда люди вернулись с полей и огородов, по деревне разнесся призывный звон. Обычно он извещал жителей о пожаре или иной беде. Потому каждый раз, когда раздавались резкие звуки импровизированного колокола, сделанного из железной скобы и большого кузнечного молота, люди вздрагивали, зная, что повод, по которому их скликают, вряд ли будет добрым. Однако в этот раз у колодца селян ждала странная картина. Незнакомый потешный человечек колотил по железяке, а рядом стоял суровый кузнец. У его ног, на перевернутом ведре, красовался сундучок с птицей на крышке. Крестьяне окружили кузнеца и странного человечка плотным кольцом. Со всех сторон посыпались недоуменные вопросы. Что случилось? Зачем кузнец созвал их? Какого черта задумал? Звучно откашлявшись, Митрофан взял слово.