Человек со шрамом - Виктор Аннинский

Поэтому он ломал голову над другой актуальной проблемой: как завязать с ней знакомство? Не придумав ничего лучшего, он дождался, когда стюардесса проходила по проходу, остановил ее и тихо, на ухо, изложил свою просьбы. Та сначала не соглашалась, но Вадим знал как улаживать такие дела. Он незаметно сунул ей две купюры, и стюардесса сменила гнев на милость. Вскоре стюардесса что — то долго объясняла соседке прекрасной незнакомки, и спустя несколько минут соседом красивой девушки стал Свиридов. Дошла вторая купюра до полной женщины, которая сидела теперь на его прежнем месте, или нет — он не знал. Да это его и не интересовало. Он уже рассказывал девушке что — то веселое, а она сдержанно улыбалась…

В аэропорту Свиридов заверил Оксану, что его встречают, и он с удовольствием подвезет ее до дома. Он не соврал, но сильно озадачил девушку: прямо перед выходом из здания аэропорта их дожидались две машины. Одна из которых оказалась сверкающим черным лаком «Мерседесом». Кроме двух крепких парней, которые следовали за ними от самого самолета, из серой «Девятки» появились еще двое.

До города N доехали с комфортом: в машине приглушенно звучала со вкусом подобранная музыка, а сам Свиридов на правах хозяина предлагал Оксане различные охлажденные напитки из встроенного бара. Но она выпила только стакан вишневого сока.

Во дворе старого четырехэтажного дома, наполненного запахом цветущих акаций, «Мерседес» остановился. Свиридов забрал у водителя дорожную сумку Оксаны и вызвался донести ее багаж до квартиры на четвертом этаже. Сначала девушка отказывалась, уверяя, что сумка совсем легкая. В действительности, она не хотела, чтобы ее дед в первый же вечер видел ее с новым поклонником. Она знала, что он потом будет долго ворчать. Но кавалер настоял на своем и проводил ее до самых дверей.

— Идите, Вадим. Давайте сумку… Спасибо, что проводили — я уже дома.

— Еще нет, — не согласился Свиридов. — А вдруг вашего деда нет дома? — с затаенной надеждой спросил он. Ему чертовски хотелось, чтобы так и оказалось.

— Куда же он денется? Он домосед… — Оксана нажала кнопку звонка и слегка удивилась: вместо знакомого дребезжанья послышались соловьиные трели.

— Кто там? — послышался из — за двери мужской голос, и девушка удивилась еще больше: голос был незнаком.

— Это я, Оксана. А где дед?

— Какой еще дед?

— Петр Иванович. Петр Иванович Донцов, — с заметной тревогой повторила Оксана.

— Он здесь больше не живет, — послышался тот же голос. — Поменял квартиру. Теперь живет в соседнем доме. В пятой квартире. — За дверью послышались удаляющиеся шаги и всё стихло.

— Ничего не понимаю, — обескуражено прошептала Оксана. — Дед ничего не писал ни о каких обменах…

— Ничего страшного, — успокоил ее Вадим. — Сейчас всё выяснится.

Через несколько минут Оксана нажала кнопку звонка квартиры Љ 5… и ничего не услышала. Звонок не работал. Пришлось долго стучать. На шум открылась соседняя дверь: — А, это ты, Оксаночка… Тут такое горе, такое горе… Нет там никого — не стучи!

— Что с дедом? — побледнела Оксана. — Что случилось?

— В больнице он, уже три дня, — сочувственно сказала женщина. — Тут такое было! Такое! И милицию вызывали, и скорую помощь…

Соседка вкратце пересказала небывалый скандал и добавила: — В психиатрическом отделении он, вроде, как с «белой горячкой». А ключи от квартиры у меня. Сейчас принесу.

Оксана плакала, уткнувшись в плечо Свиридова, а тот как мог успокаивал ее. Как — то незаметно они перешли на «ты».

— А твой дед сильно выпивал?

— Нет, — всхлипывала девушка, — можно сказать, вообще не пил. Только в праздник рюмочку или две. — Она снова разрыдалась.

Соседка принесла ключи и Свиридов отпер дверь.

Внутри квартира представляло собой странное зрелище: комната и кухня оказались завалены мебелью, стопками книг и как попало сваленными вещами. И мебели, и вещей для однокомнатной квартиры было слишком много.

— Он поменялся на однокомнатную квартиру? — с сильным удивлением спросила соседку Оксана.

— Даже не знаю, что и сказать… — растерянно ответила та. — Квартира это однокомнатная, но Петр Иванович кричал, что там было три комнаты. И что его обманули и украли две комнаты.

— Украли две комнаты?! — с изумлением повторил Свиридов.

— Ну, я не знаю… Но он кричал, что украли. И обзывал старого хозяина ворюгой и аферистом. А Березин сказал, что у старика «белая горячка».

— Березин — это прежний владелец?

— Да. Звать Лёвой, отчества не знаю. Жил один.

— Вы еще говорили, что он обзывал их ворюгами и аферистами. Кого он еще имел в виду?

— Своего соседа по старой квартире, Давиденко, кажется. Но я его плохо знаю — он недавно переехал сюда.

— Я знаю его, — сказала Оксана. — Давиденко Яков Ильич. — И снова начала плакать.

Свиридов поблагодарил соседку и закрыл дверь. Потом сказал: — Не плачь, Оксана. Похоже, он стал жертвой какой — то аферы. Разберемся. Еще не вечер!

На глаза ему попался договор обмена. Он внимательно его прочитал и помрачнел. Потом вытащил из кармана сотовый телефон — вещь по тому времени редкую и дорогую — и набрал номер: — Это Свиридов. Мне нужны полная информация на Давиденко и Березина… — он продиктовал установочные данные. — Срочно! Далее, — он взглянул на свои часы: было половина седьмого, — вышлите машину за заведующим психиатрическим отделением Горбольницы и вежливо привезите его на работу. Приедешь вместе с ним, инструкции получишь на месте. Держи связь. Жду!

Оксана даже перестала всхлипывать, настолько ее удивила и манера разговора Вадима и то, что она услышала: — А разве ты, Вадим, работаешь в милиции? Ты же говорил, что директор сети магазинов?

— Говорил. Всё верно. Но в моем подчинении служба охраны и некоторые другие тоже. Возьми что — нибудь из одежды своего деда, мы сейчас едем в больницу.

Пока Оксана рылась в вещах, Свиридов заметил, что к шкафу, стоящего у стены ведет плохо расчищенная дорожка. Переступая узлы, коробки и ящики, он добрался да этого шкафа и заглянул за него. Там была глухая стена, обклеенная невзрачными обоями. «Странно, что старик мог тут искать? Зачем он разбирал подступы к шкафу? Может быть, здесь была дверь, ведущая в другие комнаты?»

Он снова набрал номер: — Группу экспертов на выезд, адрес… Результаты предварительной экспертизы доложить мне лично!

Слово «экспертиза» произвела магическое действие. Оксана окончательно перестала всхлипывать и начала верить, что ее новому знакомому удастся разобраться с этой запутанной историей.

Уже по дороге в больницу телефоны и рации в «Мерседесе» звонили и пищали каждые несколько минут. Свиридов внимательно слушал, коротко отдавал новые распоряжения, а в паузах успокаивал Оксану.

Она пила кофе с коньяком — в машине оказался не только бар, но и автоматическая кофеварка — и удивлялась. Как прихотлива и непредсказуема жизнь: вот, что бы она сейчас делала, если не случайное знакомство? Сидела бы на узлах и ревела в три ручья… Вадим ей нравился: он старше ее, но выглядит отлично: подтянут, строен, собран. И очень уверен в себе. Было видно, что он привык распоряжаться многими людьми. А они привыкли выполнять его приказы. Ей почему — то казалось, что власть Вадима над людьми далеко выходит за пределы чисто служебных отношений.

Когда черный «Мерседес» в сопровождении двух «Девяток» подъехал к старому, обветшалому зданию психиатрического отделения, там уже было полно машин и людей. Оксана осталась в машине и через стекло видела, как к Вадиму подходили люди, что — то говорили ему и получали новые распоряжения. Минут через двадцать появился ее дед в сопровождении мужчины в белом халате, и она выскочила ему навстречу…

Вскоре «Мерседес» со своим постоянным эскортом уже несся по улицам вечернего города. По дороге Донцов сбивчиво рассказал свою историю и тем самым восстановил неясные моменты. Да, за шкафом была дверь, а в договоре было написано «трехкомнатная квартира».

— Я сам был в тех комнатах, сам! И на балконе был… Всё видел собственными глазами, — сокрушался старик. — А мне никто не верит. В дурдом определили…

— Вы стали жертвой аферы, Петр Иванович, — подвел черту Свиридов. — Но обещаю, что приложу все силы, чтобы вы получили обратно свою квартиру, а жулики, причастные к этой истории — по заслугам.

— На их стороне закон, — вздохнул Донцов. — Не могу понять, как в договоре оказалось совсем другое — я ведь внимательно читал его.

— Разберемся, Петр Иванович, еще не вечер! Я отвезу вас в гостиницу. В той квартире жить пока нельзя, там слишком много вещей.

Но старик уперся насмерть: потеряв одну квартиру, он панически боялся оставить без присмотра и другую.

— Ну, хорошо, — не стал с ним спорить Свиридов. — Я дам вам в помощь четырех человек, и за час — другой они помогут разобрать вещи и мебель. Всё лишнее пока свезут на склад, на хранение.