Том 1. Стихотворения 1838-1855 - Николай Некрасов

«Если, мучимый страстью мятежной…»*

Если, мучимый страстью мятежной,Позабылся ревнивый твой другИ в душе твоей, кроткой и нежной,Злое чувство проснулося вдруг —

Всё, что вызвано словом ревнивым,Всё, что подняло бурю в груди,Переполнена гневом правдивым,Беспощадно ему возврати.

Отвечай негодующим взором,Оправданья и слезы осмей,Порази его жгучим укором —Всю до капли досаду излей!

Но когда, отдохнув от волненья,Ты поймешь его грустный недугИ дождется минуты прощеньяТвой безумный, но любящий друг —

Позабудь ненавистное словоИ упреком своим не будиУгрызений мучительных сноваУ воскресшего друга в груди!

Верь: постыдный порыв подозреньяБез того ему много принесПолных муки тревог сожаленьяИ раскаянья позднего слез…

«Еду ли ночью по улице темной…»*

Еду ли ночью по улице темной,Бури заслушаюсь в пасмурный день —Друг беззащитный, больной и бездомный,Вдруг предо мной промелькнет твоя тень!Сердце сожмется мучительной думой.С детства судьба невзлюбила тебя:Беден и зол был отец твой угрюмый,Замуж пошла ты — другого любя.Муж тебе выпал недобрый на долю:С бешеным нравом, с тяжелой рукой;Не покорилась — ушла ты на волю,Да не на радость сошлась и со мной…

Помнишь ли день, как, больной и голодный,Я унывал, выбивался из сил?В комнате нашей, пустой и холодной,Пар от дыханья волнами ходил.Помнишь ли труб заунывные звуки,Брызги дождя, полусвет, полутьму?Плакал твой сын, и холодные руки,Ты согревала дыханьем ему.Он не смолкал — и пронзительно звонокБыл его крик… Становилось темней;Вдоволь поплакал и умер ребенок…Бедная, слез безрассудных не лей!С горя да с голоду завтра мы обаТак же глубоко и сладко заснем;Купит хозяин, с проклятьем, три гроба —Вместе свезут и положат рядком…

В разных углах мы сидели угрюмо.Помню, была ты бледна и слаба,Зрела в тебе сокровенная дума,В сердце твоем совершалась борьба.Я задремал. Ты ушла молчаливо,Принарядившись, как будто к венцу,И через час принесла торопливоГробик ребенку и ужин отцу.Голод мучительный мы утолили,В комнате темной зажгли огонек,Сына одели и в гроб положили…Случай нас выручил? Бог ли с помог?Ты не спешила печальным признаньем,Я ничего не спросил,Только мы оба глядели с рыданьем,Только угрюм и озлоблен я был…

Где ты теперь? С нищетой горемычнойЗлая тебя сокрушила борьба?Или пошла ты дорогой обычнойИ роковая свершится судьба?Кто ж защитит тебя? Все без изъятьяИменем страшным тебе назовут,Только во мне шевельнутся проклятья —И бесполезно замрут!..

Август 1847

«Ты всегда хороша несравненно…»*

Ты всегда хороша несравненно,Но когда я уныл и угрюм,Оживляется так вдохновенноТвой веселый, насмешливый ум;

Ты хохочешь так бойко и мило,Так врагов моих глупых бранишь,То, понурив головку уныло,Так лукаво меня ты смешишь;

Так добра ты, скупая на ласки,Поцелуй твой так полон огня,И твои ненаглядные глазкиТак голубят и гладят меня, —

Что с тобой настоящее гореЯ разумно и кротко сношуИ вперед — в это темное море —Без обычного страха гляжу…

1848

«Когда горит в твоей крови…»*

Когда горит в твоей кровиОгонь действительной любви,Когда ты сознаешь глубокоСвои законные права, —Верь: не убьет тебя молваСвоею клеветой жестокой!

Постыдных, ненавистных узОтринь насильственное бремяИ заключи — пока есть время —Свободный, по сердцу союз.

Но если страсть твоя слабаИ убежденье не глубоко,Будь мужу вечная раба,Не то — раскаешься жестоко!..

Вино*

1

Не водись-ка на свете вина,Тошен был бы мне свет.И пожалуй — силен сатана! —Натворил бы я бед.

Без вины меня барин посек,Сам не знаю, что сталось со мной?Я не то чтоб большой человек,Да, вишь, дело-то было впервой.Как подумаю, весь задрожу,На душе всё черней да черней.Как теперь на людей погляжу?Как приду к ненаглядной моей?И я долго лежал на печи,Всё молчал, не отведывал щей;Нашептал мне нечистый в ночиНеразумных и буйных речей,И на утро я сумрачен встал;Помолиться хотел, да не мог,Ни словечка ни с кем не сказалИ пошел, не крестясь, за порог.Вдруг: «Не хочешь ли, братик, вина?» —Мне вослед закричала сестра.Целый штоф осушил я до днаИ в тот день не ходил со двора.

2

Не водись-ка на свете вина,Тошен был бы мне свет.И пожалуй — силен сатана! —Натворил бы я бед.

Зазнобила меня, молодца,Степанида, соседская дочь,Я посватал ее у отца —И старик, да и девка не прочь.Да, знать, старосте вплоть до землиПоклонился другой молодец,И с немилым ее повелиМимо окон моих под венец.Не из камня душа! Невтерпеж!Расходилась, что буря, она,Наточил я на старосту ножИ для смелости выпил вина.Да попался Петруха, свой брат,В кабаке: назвался угостить;Даровому ленивый не рад —Я остался полштофа распить.А за первым — другой; в куражеОт души невзначай отлегло,Позабыл я в тот день об ноже,А на утро раздумье пришло…

3

Не водись-ка на свете вина,Тошен был бы мне свет.И пожалуй — силен сатана! —Натворил бы я бед.

Я с артелью взялся у купцаПеределать все печи в дому,В месяц дело довел до концаИ пришел за расчетом к нему.Обсчитал, воровская душа!Я корить, я судом угрожать;«Так не будет тебе ни гроша!» —И велел меня в шею прогнать.Я ходил к нему восемь недель,Да застать его дома не мог;Рассчитать было нечем артель,И меня, слышь, потянут в острог…Наточивши широкий топор,«Пропадай!» — сам себе я сказал;Побежал, притаился, как вор,У знакомого дома — и ждал.Да прозяб, а напротив кабак,Рассудил: Отчего не зайти?На последний хватил четвертак,Подрался — и проснулся в части…

«Поражена потерей невозвратной…»*

Поражена потерей невозвратной,Душа моя уныла и слаба:Ни гордости, ни веры благодатной —Постыдное бессилие раба!

Ей всё равно — холодный сумрак гроба,Позор ли, слава, ненависть, любовь, —Погасла и спасительная злоба,Что долго так разогревала кровь.

Я жду… но ночь не близится к рассвету,И мертвый мрак кругом… и та,Которая воззвать могла бы к свету, —Как будто смерть сковала ей уста!

Лицо без мысли, полное смятенья,Сухие, напряженные глаза —И, кажется, зарею обновленьяВ них никогда не заблестит слеза.

«Вчерашний день, часу в шестом…»*

Вчерашний день, часу в шестом,Зашел я на Сенную;Там били женщину кнутом,Крестьянку молодую.

Ни звука из ее груди,Лишь бич свистел, играя…И Музе я сказал: «Гляди!Сестра твоя родная!»

1850