Невидимая птица - Лидия Червинская

«Будьте вежливы с цветами…»

Будьте вежливы с цветами,с насекомыми, с мечтами,с книгой, со сковородой,с музыкой, машиной.

Будьте вежливы с водой,с горною вершиной.С лампой, звездами, луной…

Будьте вежливы с женой,с кошкой, с проституткой…

Будьте осторожны с шуткой.Равнодушные к судьбе,будьте вежливы в борьбеза существованье…

Будьте сдержанны: прощаньес тем, кто тяготится вами,только повод к раздраженью.

Будьте вежливы с цветами:с розой, ландышем, сиренью.

ФЕВРАЛЬ

«Иди, мой друг. Господь с тобою…»

Иди, мой друг. Господь с тобою.Прости. Иди своим путем.Я с несговорчивой судьбоюостанусь. Долго ли теперь…Мелькнуло небо голубоеулыбкою перед дождеми скрылось…Мне не счесть потерь.Не счесть надежд и вдохновенийнепостоянных, как февраль,стыдливых, как прикосновенье,как слезы тех, кого не жаль.

Кто их узнает, эти складкиморщин у светлых глаз твоих?Иди без страха, без оглядки(дождь притаился и затих).

Разлука будет вечно длиться.Но вечность не страшнее дня,в котором нечему случиться…Прости. Я научусь молитьсяза тех, кто не любил меня.

«Защищенность комнаты ночной…»

Защищенность комнаты ночной– с улицы глухое грохотанье –это жизнь, а за твоей стенойсмертников бессильное метанье.

В темноте как будто пульсом бьетсямысль без слов – она слышна в тиши.Суть твоей, такой живой души,кажется, мечтанием зовется.

Ты ведешь с собою разговориногда часами, до рассвета…В отраженье деревянных шторчередуется полоска светас очень ровною полоской тени.

В полном одиночестве своем,чуждый всем – ты близок мне во всем,где надежды нет и нет сомнений.

«С непостижимой уму быстротой…»

С непостижимой уму быстротойв памяти стерлись война и победа.Стихла тревога, заглохли восторги…В Англии умер Георгий Шестой,добрый Георгий.

Завтра хоронят монарха (и деда,мужа и сына, брата, отца).Завтра взойдет на престол королеваЕлизавета…

Это история – нет в ней конца.

На фотографии, первая слева,женщина в трауре. В скромной печали,в будничной, вдовьей, покорной тоске.Еле сквозит из-под черной вуалипрофиль еще молодого лица…

А под перчаткой, на полной рукедва обручальных кольца.

«Если это последние слезы…»

Если это последние слезы,если это прощальная весть,значит то, что любили мы, все-таки есть.На камине осыпались чайные розыгрудой мягких, живых лепестков…

А напротив, в отеле, за каждым окномобрывается счастьем коротким и сномсуета и тоска бедняков.

Если можно простить, умирая,если сердце щадит нищета,значит то, чему верили мы, не мечта,не обман, а сложнейшая правда – такаяо которой, по-своему, помнит поэт.

Одинокий фонарь, как луна среди туч,и сквозь шторы потертые падает лучна прозрачный, как призрак, букет.

«Кладбища… дороги… океаны…»

Кладбища… дороги… океаны…Из портов исчезли корабли,скрылись в облаках аэропланы,и в чужие города и страны поезда ушли.

Сколько хоронили, провожали,сколько было памятных утрат…Сколько раз сливались с небом далии бледнел закат.

Но когда я расстаюсь с тобою– сколько было этих вечеров –я с тоской прислушиваюсь к боюбашенных часов.

Каждый раз, от страха расставанья– и откуда этот страх возник –вместо слов, простейших слов признанья,вырывается со дна сознаньятолько жалкий крик.

«Эти слова относились ко мне…»

Эти слова относились ко мне,может быть, даже к тебе относились.Мысли – и кажется чувства – двоились,небо светлело в широком окне…И говорила о нашей судьбешепотом быстрым цыганка, гадая.Что она знает? Совсем молодая,в огненном платье, с наивным лицом…

Хлопоты, деньги, дороги, разлуки.Бубны. Казенный (к чему это) дом.Черная дама – как сердце забилось…Карты тасуют красивые руки.Счастье? Мелькнуло в колоде и скрылосьпод злополучным тузом.

Эти слова и ко мне относились,может быть, не до конца, не вполне…Эти слова относились к тебе.Мы не заметили и покорилиськаждый своей одинокой судьбе.

МАРТ

«Неясным полон обещаньем…»

Неясным полон обещаньемгустой и белый воздух марта.Не поздно ли? Жизнь пролетеламежду сближеньем и прощаньем.А было дело. Много делав стране Паскаля и Декарта.

В стране горячих начинанийи совершенного ума,где на померкшем камне зданийнеизгладимые годамидля всех заветные слова:Свобода, Равенство и Братство.Такое сложное богатствотак щедро было нам дано.

А мы по-своему живем,живем с закрытыми глазами,не видя скромной красоты.И по-сектантски бережемнеисполнимые мечты –о чем?..

«Те, которых не осудят…»

Те, которых не осудят,но кто долго ждут суда.Те, кого под утро будятмартовские холода.

Те, кто убивает время –– за минутами года –оттого что не хватаеткраткой жизни на земле.Те, кто сеют правды семя,привыкая жить во зле.

Кто взаимности не знаети, прощая все измены,грустно любит – за двоих.Кто не помнит переменыи годами видит то женебо, левый берег Сены…

Те, кто кажется моложесовременников своих,но которых в белом залеждет за ширмою кровать…

Те, которым на вокзалестыдно счастья пожелать.

«Вечером весенним и морозным…»

Вечером весенним и морознымпочему-то призрачным и грознымпоказался Северный вокзал.Каждый на прощание сказалто, что полагается сказать,что исчезнет с дымом паровозным.Возникали в памяти опятьвсе полузабытые приметы.Страшными казались все предметыв мутном свете пестрых фонарей.И хотелось всем, чтобы скорейнаступил конец…

Что-то дрогнуло в другом конце перрона.Легкий треск закрывшихся дверей,и в тумане из окон вагонапятна лиц, платков, улыбок, рук…Поезд тронулся лениво, еле-еле,под знакомый монотонный стук.И казалось, что в железном телебьется сердце всех земных разлук,всех переселений, всех изгнаний,всех отъездов – навсегда, на срок.

Оборвав взволнованный потокпросьб, невыполнимых обещанийрезко, близко прозвучал свисток.Вот оно: конец.

«Я жду тебя – я чуда жду…»