Слепой цирюльник - Джон Диксон Карр

не осмелился… – Уоррен скорбно покачал головой, нелепая фигура в тюрбане, с мятой сигаретой, свисающей из угла рта, и с чисто умытым, словно у школяра, лицом. Затем он вытащил из кармана радиограмму. – Тут сказано: «Обнаружены следы в выметенном мусоре. Хиллер…» Это дворецкий, он служит в семье с незапамятных времен и не проболтается, даже если дядюшка Уорпус вынесет из Белого дома столовое серебро… «Хиллер обеспокоен. Похоже на медведей. Тот ли это рулон. Совершенно не вяжется с уничтоженным грязным бельем. Как быть с медведями».

– А? – изумленно переспросил капитан Вальвик, неспешно дымя трубкой.

– Выразиться яснее он никак не мог, – признал Уоррен. – Медведи были на пленке из зоопарка. Однако же трудно уловить смысл в подобном сообщении, когда получаешь его совершенно неожиданно. Мы поболтали о странном тексте с радистом, и только спустя минут десять меня осенило, о чем все это, – но откуда мне, черт побери, было знать, что радиограмму отправил дядюшка Уорпус? Так вот, я никак не мог расшифровать эти слова, а потом вдруг все понял.

В общем, я ринулся к себе в каюту. Уже темнело; кроме того, занавески на иллюминаторе были задернуты… однако я догадался, что внутри кто-то есть.

– Но разумеется, – вставил Морган, – ты его не разглядел?

– Когда я доберусь до этого подонка… – прорычал Уоррен, перескакивая на другую тему и кровожадно сверкая глазами, – когда я отыщу… нет, к черту! Все, что мне известно: это был мужчина. Он стоял в углу и копался в моей коробке с пленками, с половины жестянок крышки были сняты (это я уже потом обнаружил), и в руках у него была та самая пленка. Я кинулся на него, и он как следует засветил мне в глаз. Вцепившись в него, я вцепился заодно и в конец пленки. Он снова замахнулся – места здесь не так много, и качка была будь здоров, – после чего мы оба повалились на умывальник, пока я пытался прижать его к переборке. Выпустить пленку я не решался. А спустя миг у меня перед глазами словно вспышка сработала – это он дал мне дубинкой по затылку. Сознания я не потерял, однако все вокруг завертелось и заискрилось, я как смог снова кинулся на него, прижимая к себе обрывок пленки. Но в следующий момент он дернул дверь и каким-то образом выскочил наружу. Вот тут я, похоже, отключился на несколько минут. Когда пришел в чувство, позвонил стюарду, плеснул воды себе на голову и обнаружил это… – Уоррен подцепил ногой спутанный комок кинопленки на полу.

– Но разве ты не разглядел его? – спросила девушка и, вновь встревожившись, обхватила его голову руками, вызвав болезненное «ой!». Она соскочила с койки. – Я вот что имею в виду, дружище: ты же боролся с ним и вообще…

– Нет, я его не разглядел. Говорю же вам! Это мог быть кто угодно… Однако вопрос в том, что делать дальше? Я прошу у вас помощи. Мы обязаны вернуть этот фрагмент пленки. Он урвал… наверное, футов пятьдесят. И это так же опасно, как если бы он унес все.

Глава третья

Ловушка для вора

– Ладно, – задумчиво протянул Морган. – Признаю, что это самая странная шпионская миссия, за какую когда-либо принимался уважающий себя герой. Дело возбуждает во мне профессиональный интерес.

Он ощутил приятное волнение. Вот он, признанный автор детективных романов, вовлечен в одну из запутанных шпионских историй, где ему предстоит обнаружить украденный документ и спасти честь важной персоны. Подобное дело заставило бы пораскинуть мозгами даже его мистера Оппенгейма; кроме того, подумал Морган, он ведь сам частенько использовал в качестве места действия шикарный океанский лайнер, который, сверкая огнями, бороздит воды с отражающимися в них звездами, а его палубы так и кишат негодяями с моноклями, потягивающими шампанское; а еще бледнокожими леди с лебедиными шеями, поглощенными своей Миссией и совершенно равнодушными к любви, да и к грязным делишкам в целом. (Женщины в шпионских романах вообще редко интересуются любовью, в этом-то и беда.) Хотя «Королева Виктория» едва ли тянула на лайнер из романа, Морган обдумал идею и счел ее недурной. За бортом начало моросить. Грохочущие волны швыряли судно, как старую калошу, и Моргана слегка кренило набок, пока он расхаживал по узкой каюте, прокручивая в голове свои планы и сдвигая очки то к самой переносице, то к кончику носа, и волнение все сильнее охватывало его с каждой секундой.

– Так что же? – поторопила его Пегги. – Скажи, Хэнк! Мы ведь поможем ему, правда?

Похоже, она до сих пор была возмущена поведением высокопоставленных пьяниц, однако в ней взыграл материнский инстинкт защищать, и она решительно выдвинула вперед маленький подбородок. Она даже надела свои очки в черепаховой оправе, придававшие ее худощавому лицу непривычную серьезность (или, если хотите, легкомысленное притворство). И еще она сняла шляпку с густых, коротко подстриженных темных волос. Она сидела, поджав под себя одну ногу, и едва не испепеляла Моргана взглядом. Он ответил:

– Девочка моя, я не упустил бы такую возможность ни за какие коврижки. Ха! Ясное дело, – продолжал он с наслаждением, надеясь, что все так и есть, – на борту у нас пронырливый и хитроумный международный жулик, который вознамерился раздобыть эту пленку в своих грязных целях. Отлично. В таком случае мы создадим Союз по защите…

– Спасибо, – произнес Уоррен с некоторым облегчением. – Видит Бог, мне необходима помощь, а вы, очевидно, единственные, кому я могу доверять. Так что же дальше?

– Ладно. Мы с тобой, Кёрт, будем Мозг. Пегги станет Сиреной, если нам потребуется. Капитан Вальвик наши Мускулы…

– Ха! – фыркнул капитан, энергично кивая и в знак одобрения расправляя плечи. Он подмигнул им всем сверху вниз и восторженно взмахнул рукой. – За Господа нашего! За идеалы! За Церковь! За закон! – неожиданно загромыхал он. – За Карла, короля Англии, за Руперта Рейнского! Ха-ха-ха!

– Что еще за чертовщина? – изумился Морган.

– Йа не знаю, что это значит, – признался капитан, моргая несколько пристыженно. – Йа читал в одной книге, и это было здоров. Если йа вдруг ужален в самое сердце – о-го-го! Йа так и говорю. – Он помотал головой. – Только йа осторожный с книгами. Когда дочитаешь, надо аккуратно записать название, чтоб не забыть и не читать снова.

Он оглядел всех чрезвычайно дружелюбно, почесывая при этом нос, а затем спросил:

– Только что вы хотите, что йа делаю?

– Для начала, – ответил Морган, – скажи, ты точно не хочешь официального расследования, Кёрт? Я имею в виду, не сообщить ли обо всем капитану Уистлеру?

– Боже упаси! – с