Чёрный хребет. Книга 3 - Алексей Дроздовский

– Кушать подано.

Похоже, она действительно считает меня своим рабом. Зачем летать по округе и охотиться на насекомых, если можно приказать своему ручному человеку и он сделает всю работу.

– Ну нет, – говорю. – У нас тут так не принято. Хочешь есть – ищи жуков.

– Кушать подано, – отвечает.

Чтобы яснее донести свою мысль, поднимаю мышь на руки и хожу вместе с ней по округе в поиске жучков, паучков или любой другой формы жизни, которую может съесть эта мелочь. Задача не трудная: в этом мире столько же мелких тварей, сколько и в моём. Достаточно присмотреться к любому участку земли и увидишь, как там что-то ползёт. Это может быть мелкий зелёный паук, который пролезет через иголочное ушко, но он там будет.

Наконец, мы находим потенциальную жертву для великого охотника – песочного цвета ящерка с мизинец длиной. Сидит на камне и облизывает глаза собственным языком. Я собираюсь поднести мышь поближе, однако она срывается с моей руки и планирует к своей цели. Ящерка замечает опасность и пытается удрать, но не успевает: мышь пролетает над ней, издав громкий хлопок.

– Молодец, – говорю.

Ящерица падает на бок. Это не просто потеря ориентации, как было со мной. На мелкие цели звуковой удар действует намного сильнее: лишает их сознания, отчего они падают без движения.

Совершив короткий вираж, мышь возвращается к своей цели и начинает трапезу: подхватывает её и начинает мотлять из стороны в сторону. Она должна убить жертву, прежде чем начать есть, иначе та может очнуться в самый неподходящий момент.

– Как мне тебя назвать? – спрашиваю.

Смотрю, как белая летучая мышь с помощью когтей и зубов отрывает куски плоти у ящерки и с жадностью их поглощает.

– Хума, – говорю. – Как тебе такое имя?

Мифическая птица, несущая счастье, удачу и благосостояние. Она невероятно скрытная, никто её не видел и не знает, как она выглядит. Возможно, именно так: с перепончатыми крыльями и огромным ухом, которое появляется из ниоткуда.

Наевшись, летучая мышь отходит в сторону и уже со знакомым довольным видом садится в траву. Как немного нужно некоторым для счастья. Если бы каждый человек в мире был подобен этой летучей мыши, никаких бы проблем не существовало. Меня не закапывал бы злобный двойник, а я не шёл бы вершить месть, замышляя убийство.

Мы бы поели все вместе и остались всем довольны.

– Пойдём, Хума.

Подношу мышке руку и она повисает на ладони.

– Тише, – отвечает.

– Правильно. Никому не нравится, когда рядом слишком много болтают.

Хоть кто-то из нас двоих наелся.

Так мы и идём через горы. Урчу желудком и надеюсь, что с Дарграгом всё в порядке. Пусть мой двойник и не собирался уничтожать нашу деревню, но какая-то частичка моей души всё равно боится увидеть пылающий дом. Однажды я уже вернулся из пустыни, чтобы увидеть огонь над родным селением. Больше не хочется.

Чем ближе я к своей цели, тем меньше я понимаю, как стоит действовать.

Никакого плана вообще.

Как мне нейтрализовать человека с жёлтой жемчужиной? Единственный способ, который у меня есть – спрятаться за углом, подождать, пока двойник пройдёт мимо, а затем обрушить кувалду ему на голову. Ничего лучшего в голову так и не пришло. Подкрасться ночью? Проснётся. Поставить ловушку? Выберется. Секунда промедления и я снова покойник. Тут нужно действовать наверняка.

Было бы забавно натравить на него моего нового питомца. Жаль, что в этом нет никакого смысла: двойник – не ящерка, которую можно оглушить и сожрать. Рассчитывать придётся только на себя. Импровизировать прямо на ходу.

Как-нибудь справлюсь.

– Жарко? – спрашиваю у мыши.

– Жарко? – отвечает Хума.

По всей видимости, это его способ охотиться: издаёт звуки в зависимости от цели, которую видит. Имитирует пение птицы, ждёт пока дичь подлетит поближе, а затем оглушает.

Идём через горы. Путь выбираю самый прямой и ровный, но чем дальше мы продвигаемся на восток, тем меньше становится растительности и больше острых камней. Приходится с удвоенным вниманием смотреть под ноги, чтобы не раскроить себе ступни. Пусть я и живу в диком мире, где многие ходят босиком, но конкретно в нашей деревне существуют неплохие кожаные сандалии, из-за чего у местных жителей ноги довольно нежные.

Чем дальше мы продвигаемся, тем жарче становится под ногами. Иду походкой человека, ступающего по деталям лего.

Первоначально я планировал быть дома уже к обеду – именно столько занимал путь через горы даже с тяжёлым снаряжением. Шесть часов в быстром темпе, восемь в нормальном. Однако сейчас я сомневаюсь, что вовсе успею хотя бы к вечеру.

– Эй, птиц, – говорю. – Может, поможешь? Помашель крыльями, чтобы мне легче было идти?

Летучая мышь сидит на плече и смотрит на меня с заинтересованностью. Она ни слова не понимает из того, что я говорю, но глаза при этом довольно умные. Да и в целом она не такая уродливая, как летучие мыши у нас. В этом мире они посимпатичнее. Мордашку Хума так и хочется потрепать за щёчки.

Делать ещё один привал в горах – не вариант. Здесь совсем нет воды, поэтому к следующему дню я буду сильно обезвожен. Того и гляди, потеряю сознание не добравшись до цели. Придётся идти дальше и превозмогать себя.

Много часов пути.

Ноги изнывают от боли, но крови пока нет. Глаза так упорно всматривались в землю, выискивая безопасные участки земли, что песок с камнями будет сниться мне всю следующую неделю. Если выживу, конечно.

И к вечеру, когда небо начинает темнеть, мы с Хума оказываемся в нужном месте: бесконечная пустыня, тянущаяся к горизонту и далеко за его пределы. А внизу располагается мой дом, моя родная деревня, Дарграг.

Готовящийся ко сну и ничего не подозревающий.

Глава 7

Я увидел его сразу же, как вышел на ровную местность и передо мной раскинулась деревня.

– Ах ты, паскуда, – вырвалось.

Мой двойник.

Широкие плечи, роскошная шевелюра.

Смотрю за тем, как он притворяется мной, и аж зубы сводит. Хочется крикнуть окружающим: да посмотрите же на него, в нём нет и капли моего шарма. За этой внешностью ничего не скрывается, только обида на весь мир.

Я прячусь за крохотным, сухим кустом и слежу издалека за передвижением своего убийцы. Он не может меня видеть, а я его – превосходно. Ходит