Бессонные ночи - Александр Назаров

Одновременно по мне, как по проводам, проходят два чувства: душевное тепло и холодная горечь. Возвращаюсь в танцевальный зал. Пробую танцевать, но в одиночку это как-то глупо. Странно. Я посреди огромной толпы, но сейчас чувствую себя одиноко. Кажется, мне тоже пора идти. Уже направляюсь к выходу, как вдруг начинает играть песня, которая мне невероятно нравится. Что же, можно остаться еще на пару песен.

Я танцую и подпеваю песне. В один момент, я замечаю, что мне подпевает рядом стоячая дама. Поворачиваюсь к ней и чуть не умираю. Сердце мое решило на долю секунды остановиться, когда я увидел, что передо мной Этель. Вида я не подаю и продолжаю танцевать. Интересно, узнала ли она меня? Вдруг мне по ноге прилетает стакан и со звоном разбивается. Ничего себе, думаю я, благо не поранился. Жестами показываю Этель, что стоит отойти от осколков, она понимает, мы уходим в угол танцплощадки и продолжаем танцевать там. Как-то неправильно все это, без приветствий, без лишних слов, просто взяли и стали танцевать вместе. С другой стороны, я ничего не имею против.

Со временем, пол зала равномерно заполняется мелким битым стеклом. Крупные осколки убирают, но мелкие остаются. Танцы заменяют диффузию, и стекло распространяется. Но это ничего. В таких танцах на битом стекле даже есть свой шарм. Этель уходит за барную стойку, а я выхожу на улицу отдышаться от долгих танцев. Кажется, я танцевал уже два часа без отдыха.

Вижу две знакомые фигуры, направляющейся по направлению к клубу. Машу им рукой и подзываю к себе.

— Ты куда пропал? — спрашивает меня подошедший Ульрик, — мы тебя обыскались. Только что сидел за стойкой, а потом раз, и испарился.

— Еле-еле смогли узнать, где-ты, — говорит Конрад

— И как вам это удалось?

— Мы прошерстили окрестность, а когда не нашли тебя, вернулись в бар. Туда через некоторое время вернулась одна из дамочек, с которыми ты укатил. Она забыла там свою сумочку. Нет худа без добра, она заодно поведала нам о твоем местонахождении, — объяснил Конрад.

— Ну как ты тут, навеселился? — спросил меня с улыбкой на устах Ульрик.

— А то! Заходите. Одно открытие за другим. Сначала бар, теперь “Неоновый дракон”. Отличный клуб. Пойдемте.

Какое-то время мы танцуем рядом. Временами поглядываю на Этель. Сидит у барной стойки, такая же грустная как вчера. Грустная и одинокая. Не могу я. Когда я вижу грустных и одиноких людей, я и сам становлюсь таким же. Хочу пригласить её на медленный танец. Обнять её, приласкать. Не могу решится. Так, сейчас музыка подходит к концу. Если следующая песня будет романтическая и красивая, то обязательно приглашу её. Ей богу, приглашу.

И знаете что?! Сразу же заиграла именно такая композиция. Видимо это судьба. Проталкиваюсь меж людей к барной стойке. Замираю прямо позади неё. Не решаюсь. Нет. Должен решиться. Глубокий вдох. Осторожно касаюсь рукой её плеча. Зову её на танец, маню рукой за собой. Её грустное личико на секунду просияло.

— Танцевать? Со мной? — её лова прорвались сквозь шум музыки, словно не встретили никакого сопротивления.

Я киваю и беру её ладно в свои. Мы выходим почти в центр зала и начинаем танцевать. Я тихонько подпеваю песне:

<…>

Хоть не знаем имен

Но мы только вдвоем

Не нужны имена

Когда здесь только я

Когда здесь только ты

В танце черной весны

Мы растопим снега

Разобьем небеса

Мы пройдем сквозь года

И мы будем всегда

Помнить эти часы

Когда в танце мечты

Мы кружились с тобой

Под луной золотой.

<…>

И вот моя душа снова как струна: натянута до предела. Я уже не я. Моей стеснительности, моего страха не осталось и следа. Я крепко сжимаю Этель в объятиях и целую. Когда я осознаю, что сейчас натворил, мои руки холодеют.

— Давай встретимся еще? — спрашиваю я, — потом, как-нибудь.

— Давай, — тихо и застенчиво отвечает она, — а я послушаю еще твоих проповедей, пророк. И потанцуем.

— Послезавтра, в полночь.

— Где?

Мой мозг секунду перебирает самые странные места, которые я знаю. Тем временем, я осознаю, что прямо сейчас создаю сюжет своего бедующего сценария.

— Дерево распятых игрушек, — отвечаю я. Она кивает. Все любители погулять знают эту странную достопримечательность.

Песня кончается, я выпускаю Этель из своих объятий. Она уходит. Я возвращаюсь к парням. Ульрик пожимает мне руку:

— Уважаю. Давно тебе пора было пригласить какую-нибудь горячую девушку на танец, а то все один крутишься.

Пропускаю это мимо ушей. Однако что-то в моей душе эти слова задевают. Да. Обычно один все кручусь. Но это же не навсегда, в один день все будет по-другому?

Вдруг у нас образуется танцевальная компания из ребят нашего возраста: несколько парней и пара девчонок. Мы встали вкруг, взялись за плечи и запрыгали под музыку. Все это произошло так спонтанно, без договоренностей, без слов. Из всех в нашем кругу я знаю только двоих. А дольше пары дней знаю только Ульрика. Но странно: сейчас мне кажется, будто мы все знали друг друга всегда, всю жизнь, будто мы сейчас одна большая семья. В этом полупьяном угаре, в этом бешеном танце я на какую-то минуту нахожу спокойствие.

***

Шесть часов подряд. Ровно столько мы танцевали в ту ночь в “Неоновом драконе”. Теперь же мы идем по холодному ночному Городу, совершенно пустому и тем прекрасному. Мы идем кварталами “Кольца благополучия”, которые этой ночью представляются мне корнями Иггрдасиля. После недавних лютых заморозков, сейчас устоялась весьма приятная погода.

— Лучшая ночь в моей жизни, — заявляю я, — бесподобно мы провели время. Кажется, я уже никогда этого не забуду.

— Да, повеселились на славу, — рассудил Ульрик, — вот оно, твое “Техно-инферно”, вот из каких мест ты берешь идеи для сценария, а?

— Для сценария? — вдруг удивляется Конрад, — ты пишешь сценарии?

— Ну да, я же режиссер, — отвечаю я, сам не менее удивленный таким вопросом, — а что?

— Извини, но я думал, что ты инженер. По крайней мере, у меня было такое чувство.

— Странно. Я когда-то действительно учился на инженера. Потом перевелся правда.

Я всматриваюсь в лицо Конрада. Оно кажется таким… знакомым. Видел прежде, сто процентов. Да нет, быть не может. Точно видел, только где? Пару секунд шестерни моего мозга скрипят, пытаясь выдать мысль.

— А как ты догадался? — спрашиваю я его, — мы случайно прежде не были знакомы?

— Возможно, Фред. Я и сам начинаю об этом задумываться. Только когда?

И тут молния воспоминаний сверкает у меня в мыслях. Точно. Не может быть.

— Военный госпиталь! — вскрикиваю я, — точно.