Счастливчик - Майкл Джей Фокс

верёвке несколько секунд, пока Боб Земекис — кстати, мой поклонник — не осознал, что я не настолько хороший актёр.

Доктор Ру-Лок предположил наличие связи между утренним эпизодом в Гейнсвилле и непреднамеренной драмой на съёмочной площадке, произошедшей около десяти месяцев назад. Он посоветовал мне обратиться к местному неврологу.

Так уж получилось, что Университет Флориды в Гейнсвилле является домом всемирно известного неврологического отделения. После полудня продюсеры «Доктора Голливуда» договорились о встрече с врачом. Он в сопровождении нескольких ассистентов и возможно одного-двух любимых студентов встретил меня у центрального входа, будто я был каким-то важным чиновником. Разве они не знали, что я пришёл к ним в роли пациента, а не в роли знаменитости?

Ответ я получил, войдя в смотровой кабинет. Мне вручили халат и дали указание раздеться до трусов. Следующие двадцать минут или около того я проходил через нечто, напоминающее тесты на трезвость, которыми пользуется дорожная полиция: пройти по прямой линии, ставя ногу перед носком другой; отвести руки в стороны и дотронуться указательными пальцами до кончика носа; закрыть глаза и пройти вперёд, назад, влево, вправо; попрыгать на каждой ноге отдельно. Упражнения, наиболее соответствующие моей жалобе вовлекли в работу большой палец; доктор попросил меня по очереди дотронуться кончиком каждого пальца до кончика большого. Снова и снова, ускоряясь при каждом повторении. Всё это навело на мысль, почему среди приматов только люди носят штаны. Мне удалось выполнить всё, о чем меня просили, что было обнадеживающе. Но ещё больше обнадежило мнение врачей после осмотра. Они не казались обеспокоенными. После того, как я оделся и уселся в докторском кабинете, он сообщил мне, что со мной всё в порядке и что был бы рад иметь видеозапись этого обследования для студентов, как пример совершенно нормального и здорового неврологического образчика. По его мнению, источником судорог мизинца, скорее всего, послужила микротравма локтевого сустава. «Вы говорите о „смешной кости[14]“?» Доктор утверждающе кивнул, пошутив, что это не так уж забавно звучит, учитывая, чем я зарабатываю на жизнь. Мы оба над этим посмеялись.

Получается, доктора облажались? На самом деле я так не думаю. Подобные неврологические расстройства у людей моего возраста случаются настолько редко, что даже ответственный специалист сможет поставить диагноз только при наличии ярко выраженных симптомов. С тех пор я люблю пошутить: чего же ещё можно было ожидать от Университета Флориды, родины футбольных «Гейтеров», кроме того, что командный врач скажет квотербеку, что с ним всё в порядке, и он может вернуться в игру?

Так что я вернулся в игру. Я закончил работу над «Доктором Голливудом» в феврале 1991. На два последних месяца съёмки переехали из Флориды в Лос-Анджелес. И вновь, будучи непоседой, всегда в поисках очередной возможности, я с головой погрузился в другую работу. Боб Земекис продюсировал «Байки из склепа», сериал для «Эйч-Би-Оу», основанный на жутком кровавом комиксе компании «И-Си Комикс» с тем же названием. Он предложил мне снять один эпизод. В стремлении выработать режиссерские навыки в качестве страховки моей актёрской карьеры, я окунулся в проект полный энтузиазма, но с недостатком сил.

Подергивания мизинца никуда не делись, и теперь к нему периодически присоединялся средний палец с надетым на него кольцом. Я чувствовал слабость в левой руке, скованность в плече, ноющую боль в мышцах левой половины груди. Теперь я был убежден, что проблема была физиологической, а не неврологической. И что она действительно связана с инцидентом на съёмках третьей части «Назад в будущее». Я полагал, что смогу справиться с этим с помощью физиотерапии, а значит это можно отложить до окончания работы. Фактически, я решил подождать до конца моего летнего отпуска. Может быть, это решение пришло из-за смущения перед самим собой от того, что я нехарактерно для себя запаниковал в самом начале, но теперь снова вернулся к своей врождённой англо-ирландской стойкости. Закончив съёмки «Баек», я твёрдо решил не принимать никаких предложений, пока не проведу длинный отпуск с семьей, который давно задолжал Трейси и Сэму. Чёрт возьми, задолжал и себе.

Я был в Нью-Йорке во время старта «Напролом» в марте 1991 и получил один из лучших обзоров в моей карьере. Но по большому счёту, фильм был встречен зрителями холодно и безразлично. Другими словами, он стал очень дорогой и очень разрушительной бомбой. Боссы «Юнивёрсал» поговаривали о долгосрочном контракте на несколько фильмов. Сейчас же у них появились другие мысли, хотя они уверили моего агента, что это не тот случай. Но мы-то знали. Они собирались откинуться назад в своих креслах, дабы подождать не случится ли такого же провала у «Уорнер Бразерз» с «Доктором Голливудом», прежде чем дальше вкладывать деньги в мою карьеру. Всё держалось на «Докторе Голливуде». Или точнее говоря на его сборах в стартовый уикенд.

Цена актёра зависит от его способности привлечь аудиторию в первые три наиважнейших дня проката[15]. И вообще, привлечение зрителей и есть та причина, по которой студии платят все те деньги за актёра с громким именем. Далее, чтобы фильм продолжал приносить хорошую прибыль (на профессиональном языке — «отрастил ноги») в работу вступают отделы маркетинга и рекламы. Всё, что мне было нужно — это три дня стабильного бокс-офиса. Тогда я бы удержался на плаву после провала «Напролом».

ПЕРЕД ОСЕНЬЮ (НА ГРАНЕ КРАХА)[16]

Мартас-Винъярд, август 1991.

Большинство людей, кто считает себя счастливчиками, подвержены всяким суевериям. Так, я разработал ритуал вокруг открытия фильмов со своим участием. Я был в Лондоне во время премьер «Назад в будущее» и «Волчонок», которые принесли солидный доход в премьерный уикенд. С тех пор я старался, если не выезжать за границу, то хотя бы не находиться в крупных центральных городах во время проката моих фильмов. «Напролом» стал исключением и посмотрите, чем это обернулось.

А теперь я собирался сделать ту же ошибку с «Доктором Голливудом». Понятно, что в этом ритуале не было ничего рационального, но я цеплялся за все возможные соломинки. Потому что была причина для беспокойства — отслеживание аудитории. Опрос зрителей на предмет выбора ими нового фильма показал, что немногие из них собирались пойти на «Доктора Голливуда». Для нового фильма всегда существует определённый минимум по продажам билетов в первый прокатный уикенд. Он зависит от нескольких факторов — в том числе от количества экранов. Для 1991 года достаточно было собрать шесть миллионов долларов, чтобы удержаться на плаву. Выход фильма в августе никак нам не помогал, потому что конец лета считается свалкой