Поминальная молитва - Григорий Горин

Мотл (задыхаясь). Помню, реб Тевье… «И сказал Господь Моисею: я ударю по воде, которая в реке, и она превратится в кровь… И рыба в реке умрет, и вскипит река жабами…»

Тевье (несколько опешив). Откуда, мерзавец, ты так хорошо знаешь Писание?

Мотл. Готовился к разговору с вами… Половину Торы выучил наизусть.

Тевье (поднял глаза к небу). Как Тебе это понравится? А?.. Впрочем, Тебе нравится, я чувствую…

Цейтл. Благослови нас, папа. Я же знаю, ты добрый…

Тевье (растерянно). Добрый, дочка, добрый… И поэтому знаю, как будет рваться мое сердце, когда буду видеть вашу нищую жизнь.

Мотл. Я буду работать, реб Тевье… День и ночь!.. Ваша дочь не будет знать нужды. Мне дают швейную машинку в кредит!

Тевье. Ему дают машинку… Напиши об этом Ротшильду, он умрет от зависти!.. Ох, господи, господи! Видно, на роду написано бедным плодить бедных… Ладно! Пусть будет по-вашему! Я согласен!

Мотл. Если вы согласны, реб Тевье, значит, это мы подчиняемся вашему слову…

Тевье (усмехнувшись). Вежливый зять – уже неплохо… А теперь идите! Мне надо обрадовать маму. Да так, чтоб она не умерла с горя…

Мотл и Цейтл уходят. Тевье секунду сидит в раздумье, потом срывает подсолнух, стучит в окно дома.

Голда!

В окне появляется Голда.

Это тебе! (Протягивает подсолнух.)

Голда. Что это?

Тевье. Цветок.

Голда. Ну, предположим (Берет подсолнух.) А зачем?

Тевье. Голда, легче лечь в гроб, чем ответить на все твои вопросы! Муж дарит жене цветы – это нормально!

Голда. Если учесть, что один раз за двадцать лет, то – да…

Тевье. Когда-то ж надо начинать… Сбылась твоя мечта – ты стала тещей!

Голда. Тевье, дай я тебя расцелую!

Тевье. Не откажусь!

Голда выбегает из дома, бросается к мужу с объятиями, тот ее останавливает.

Сперва один вопрос…

Голда. Погоди с вопросами… Лучше скажи, как все это было?

Тевье. Твоя беда, Голда, что ты не умеешь подслушивать. Мне было бы проще… Ну, в общем, все, как ты хотела: я сказал – она согласилась, я стоял на своем – она еще больше обрадовалась…

Голда. Ты ее бил?

Тевье. Побойся Бога, Голда… Разве не сказано в Писании: «Ласковое слово смягчает сердце»? Или что-то в этом роде… Но подожди. Ответь на вопрос: к тебе действительно являлась во сне покойная бабушка?

Голда. Ну конечно.

Тевье. И назвала имя Лейзера-мясника?

Голда. Почему ты спрашиваешь?

Тевье. Потому что она сегодня явилась и ко мне…

Голда. Чего это вдруг?

Тевье. Откуда мне знать? Твоя бабушка…

Голда. Моя бабушка – женщина порядочная. Она не придет ночью к мужчине…

Тевье. Это было под утро. И вообще, не о том речь… Бабушка явилась и назвала имя жениха: Мотл-портной.

Голда (испуганно). Тебе показалось.

Тевье. Я переспросил. Мотл, говорит, – и точка!

Голда (возмущенно). Голоштанник! Да она в своем уме?! Тевье, ты был пьян…

Тевье. Я – может быть, но бабушка – трезва как стеклышко… Мотл, говорит, или прокляну!!!

Голда (подозрительно). Тевье, к чему ты клонишь?.. Мне она назвала Лейзера… Что ты задумал, Тевье?

Тевье. Надо выяснить, Голда!.. В таком деле не должно быть ошибок. Надо встретиться с бабушкой еще раз…

Голда. Где?!

Тевье. На кладбище… Пойдем туда в полночь, зажжем свечу… Думаю, бабушка явится… Это все-таки ее правнучка… Если боишься привидений, я готов сходить один…

Голда (застонала). О, горе мне!.. Я все поняла! Старый дурак! То-то я смотрю, этот Мотл крутится здесь с утра. Тебя просили уговорить дочь, а не меня… О горе! (Плачет.)

Тевье (обнял ее). Тихо, Голда, тихо… Что люди скажут?! Ну, поплачь, поплачь… Разве не плакала твоя мать, когда отдавала тебя мне?.. И ничего! Обошлось! Пять дочерей ее слезами проросло. Одна лучше другой!..

Голда плачет. Во двор входят дочери Тевье, соседи, молча начинают устанавливать свадебные столы. Появляются музыканты, тихо начинают наигрывать свадебную мелодию. Загораются свечи. Появляются гости. Справа в сопровождении родственников выходит Мотл, он подчеркнуто торжествен, на нем свадебный сюртук, цилиндр. Слева – сестры выводят Цейтл в подвенечном платье. Под пение гостей Мотл и Цейтл выходят на середину сцены, Мотл покрывает голову своей избранницы вуалью. Четверо мужчин растягивают над новобрачными балдахин. К ним приближается раввин, молится над бокалом вина, затем поочередно дает отпить от него жениху и невесте. После этого Цейтл делает круг, обходя своего жениха, Мотл надевает ей на палец кольцо.

Пустой бокал раввин ставит на землю. Пауза. Мотл оглядывает всех счастливым взглядом и решительно давит каблуком бокал… Музыкальный аккорд. Веселье!!!

Картина пятая

Поздний вечер. Свадьба в разгаре. Все сидят за длинными столами, мужчины – справа, женщины – слева. Кто-то еще танцует. Захмелевший оркестр наигрывает веселую мелодию. Шум. Оживленный беспорядочный разговор. Перчик влезает на стул.

Перчик. Тихо! Я хочу сказать слово!

Голоса. Ша! Перчик говорит! Дайте сказать человеку… Тихо!!! (Шум от этого, естественно, усиливается.)

Перчик (стараясь перекричать шум). Земляки! Евреи!.. Граждане!!! (При этом обращении шум стихает, все удивленно уставились на Перчика.) Да! Я говорю вам «граждане», поскольку в России принята конституция, и мы тоже имеем гражданские права, хотя и в урезанном виде…

Менахем. В «обрезанном»… (Смех.)

Тевье. Менахем, я попросил бы… Здесь женщины.

Менахем. Разве для них это новость? (Смех.)

Перчик. Тихо! Я говорю о серьезном. Права не дают – права завоевывают…

Тевье. Перчик, у нас свадьба…

Перчик. Я помню, реб Тевье! И я предлагаю выпить за молодых, за жениха и невесту, которые впервые совершили гражданский поступок – сами избрали друг друга… И пусть они оба бедняки, но они представители одного класса – класса трудящихся! Любовь, усиленная классовой спайкой, поможет им создать крепкую семью, ячейку нового общества!!!

Лейзер. Я не понял. При чем тут классы? Мы не в хедере.

Один из гостей. При чем тут хедер? Он имеет в виду поезд… Там есть первый класс, второй…

Тевье. При чем тут поезд? Они никуда не едут…

Шум.

Менахем. Тихо! Я поясню мысль…

Голоса. Ша! Менахем будет говорить! Тихо!

Менахем. Эта свадьба случилась без свата, но сват все-таки имеет слово…

Голда. Менахем! Не скажи лишнего. Ты здесь просто родственник.

Менахем. Мадам Голда, я вас умоляю… Меня учить вежливости – все равно что плевать против ветра. Да, я здесь всего лишь родственник, а реб Лейзер – всего лишь сосед. Но иметь такого соседа – дай бог каждому! Он не помнит обиды! И пришел сюда с открытым сердцем и не с пустыми руками… Реб Лейзер, пару слов для собравшихся!

Лейзер (вставая). Ну, что сказать? Я человек простой! И не знаю этих цирлих-манирлих… Как говорится: да – да! нет – нет! Как в лавке! Нравится – бери грудинку спереди, не нравится – получай обрезки сзади…

Менахем (недовольно). Реб Лейзер, не отвлекайтесь! Переходите к подаркам…

Лейзер. Я подумал: раз Мотлу повезло, значит, он родился в рубашке. Но он человек бедный, и ее пора менять. Пусть сошьет своим детям новую… (Ставит на стол швейную машинку.)

Мотл (не веря своему счастью). Машинка!!!

Лейзер. Да, Мотл. Настоящий «Зингер». Сколько она стоит, говорить не буду, иначе тебе будет жалко ее крутить…

Голда. Реб Лейзер, вы благородный человек!

Лейзер. Да, Голда. У нас в деревне не каждый может этим похвастать.

Тевье (встает). Лейзер, если это камень в мой огород, я хочу ответить…

Лейзер. Реб Тевье, я вас умоляю… Не надо слов. Я знаю им цену. Мотл, возьми машинку! (Мотл робко берет машинку.)

Тевье. Мотл, верни машинку. Я хочу объясниться…

Мотл протягивает машинку. Гости зашумели. Менахем вносит большой фотоаппарат на ножках.