Поминальная молитва - Григорий Горин

Мотл протягивает машинку. Гости зашумели. Менахем вносит большой фотоаппарат на ножках.

Менахем (кричит). Хватит выяснений… Это еще не все подарки…

Голда. Бог мой, что это?

Менахем. Фотографический аппарат, мадам Голда. И стоит тоже добрую сотню рублей.

Голда. Я с ума сойду!

Менахем. Не торопитесь. Потому что аппарат Лейзер купил как раз себе! Но фотки он подарит, чтоб вы всегда имели память про этот приятный момент… (Встает за аппарат, начинает настраивать фокус.) Жених, отдайте машинку ребу Лейзеру. Реб Лейзер, отдавайте машинку жениху и делайте доброе лицо. Сейчас вылетит птичка!!!

Тевье. Лейзер, я все-таки хочу объясниться…

Лейзер. Не сейчас, реб Тевье! Умоляю! Я фотографируюсь…

Тевье. Нет, я скажу… Вы же знаете, явилась с того света бабушка Цейтл…

Лейзер. Ваша бабушка всегда была неумной женщиной!!! Мотл, бери машинку!

Тевье (возмущенно). Мотл, не бери! (Лейзеру.) Бабушка была неумной женщиной?

Лейзер (зло). Да! А с годами совсем рехнулась…

Тевье. С какими годами? Она ваша ровесница!

Шум. Менахем нажал рычажок. Вспышка магния. Лейзер замер с искаженным лицом. Тевье хохочет.

Хорошенькое личико! Стоит повесить на стенку.

Лейзер (набросился на Менахема). Что ты сделал, болван?! Верни обратно!..

Менахем. Реб Лейзер, он обратно не снимает!..

Лейзер. Это мой аппарат! (Бросается с кулаками на аппарат, Менахем его останавливает.) Ноги моей не будет в этом доме!!!

Менахем (удерживая его). Реб Лейзер, сейчас все выясним…

Лейзер. Чего выяснять?! Мы с ним пили… Он дал слово… Ты свидетель!

Тевье. Бабушка пришла позже…

Шум.

Менахем. Тихо!!! Погодите!.. Обо всем можно договориться. Доверьтесь профессионалу… Реб Тевье, вы обещали выдать дочь за Лейзера?

Тевье. Обещал. Но потом пришла бабушка…

Менахем. Все правильно! Давайте же подумаем, как сделать, чтоб и бабушку не обижать, и чтоб реб Лейзер не огорчался. Вы отдали старшую дочь Мотлу! Дай бог ей счастья… Но ведь у вас осталось еще четверо… Чувствуете намек? Невеста ушла – жених остался… Теперь Годл на выданье…

Перчик. Ах, вот оно что?! Я так и знал! Богач никогда копейки зря не истратит, только с процентами!!! Мотл, верни машинку!

Менахем. Молодой человек, с вами у меня вообще нет разговора…

Перчик. Зато у меня есть! Сводник! (Хватает Менахема за лацканы.) Общий гвалт. Гости вскочили с мест. Вот-вот начнется потасовка.

Ребе (вскочил на стул). Тихо-о!!

Голоса. Ша! Ребе говорит! Тихо…

Все понемногу успокаиваются.

Тевье. Ребе, скажи слово!

Ребе. Хорошо… Во-первых… сядем.

Тевье. Мудро! (Садится, за ним садятся остальные.)

Ребе. Во-вторых… расправим лица и сделаем их приятными для взгляда.

Лейзер. Я не буду фотографироваться!

Ребе. При чем здесь это, Лейзер? Разве наше лицо должно быть добрым только для этой дырочки? Разве не смотрит на нас с неба наш Главный фотограф?!. Разве не болит у Него сердце за всех нас? Доставим же Ему радость, люди!..

Тевье. Ребе прав!.. Доставим!.. Реб Лейзер… Если я вас в чем-то обидел – прошу прощения… Вот моя рука… (Протягивает руку.)

Лейзер (нерешительно). …Тевье, я человек простой…

Менахем. Не начинайте сначала, Лейзер. Пожмите руку…

Лейзер. Если Богу это приятно – почему нет? (Пожимает руку.)

Вздох облегчения. Все радостно зашумели.

Менахем (подбежал к фотоаппарату). Ребе, я могу щелкнуть этот момент?.. Тевье, Лейзер, еще раз пожмите…

Тевье. Не для тебя это делается, Менахем!

Менахем. А кто спорит? Может ли такой маленький человек, как я, составлять Богу конкуренцию?.. Но на всякий случай…

Тевье и Лейзер еще раз пожимают друг другу руки, поворачиваются к аппарату.

Раз! Два!..

Вспышка магния соединяется со звоном разбитого стекла. За стеной – шум, крики. Быстро входит мрачный Урядник. Пауза. Все смотрят на него.

Тевье. Здравствуйте, ваше благородие!

Урядник. Вижу, что не совсем вовремя… Но что поделать…

Тевье. Гостям мы всегда рады!

Урядник (мрачно). Я не один, Тевль. Там люди до тебе…

Быстро выходит, затем в дом врываются несколько мужиков с палками. Вместе с ними – белокурая девушка городского вида.

Первый мужик (несколько оробев). Здорово, Тевель!

Тевье. Здорово, добры люди! С чем пришли?

Первый мужик. Так вот… Таки дела… Побить вас треба… Громада так порешила… (Неуверенно посматривает на мужиков.)

Девушка (решительно сделав шаг вперед). Мы, истинные патриоты России, говорим вам, дьявольскому племени: изыдите с нашей земли!!! Чаша народного гнева переполнена! Бойтесь, если она прольется на ваши головы!!! (Обернулась к мужикам.) Тебе слово, народ православный!!!

Мужики нерешительно что-то бормочут; выталкивают вперед второго мужика.

Мужики. Скажи, Микола…

Микола. Ну чего говорить?.. Сами знают… Жиды! Христа распяли!!! (Взял со стала тарелку, бросил на пол. Тишина. Подумав, бросил еще на пол бокал.)

Перчик (сделав шаг вперед). А ну, подними!

Микола нерешительно нагнулся, желая поднять бокал, но девушка решительно шагнула, раздавила бокал каблуком. Перчик бросился к ней.

Девушка (распаляясь). Ну, ударь, ударь, пархатый… (Кричит.) Православные, заступитесь!!!

В дом врываются еще несколько мужиков, начинают переворачивать столы, сбрасывают посуду. Один из мужиков схватил швейную машинку.

Мотл. Не надо!! Умоляю!!

Набрасывается на мужика, но, получив удар по голове, валится на пол. Следом с грохотом летит машинка. Быстро входит Урядник.

Урядник. Хватит!! (Отбрасывает разгулявшихся мужиков.)

Девушка. Гнев народа священен!

Урядник. Я сказал: хватит!!! Я предупреждал, Тевель!.. Видишь, как оно… Ну, извиняй… (Гостям.) А вы все – тоже по домам. А то без вас хаты спалят, не дай бог!

Уходит вместе с мужиками. Пауза. Один из музыкантов поднял брошенную скрипку, попробовал смычок, тихо заиграл…

Тевье (тихо). Ребе, вы мудрый человек, ответьте: а зачем Богу на это смотреть?

Ребе не ответил, тихо начал молиться.

Менахем, а ты что стоишь? Где твоя птичка? Снимай!

Менахем щелкнул аппаратом. Вновь вдалеке послышался звон разбитого стекла. На заднике возникли очертания разгромленных домов, разбитых витрин, испуганные лица стариков, женщин, детей. Тихо играет скрипач.

Занавес

Часть вторая

Картина первая

Настала зима. Белый снег покрыл крыши домов Анатовки, засыпал деревья. Проваливаясь в сугробы, Тевье тащит свою повозку с бидонами.

Тевье. Верно сказано: неисповедимы пути Господа нашего! А при таком снеге и подавно… Конечно, наши предки через пустыню шли, муки терпели, но все-таки не мерзли… А тут ни рук, ни ног, один язык еще как-то словами ворочается… (Поднял глаза к небу.) Дыхнул бы теплом своим. Господи… Обогрел бы… Я ж, по Твоей воле, все-таки молочник, а не мороженщик… Лошадь хромает, коровы орут, Голда расхворалась… Не много ли для одного человека?.. А если это конец света наступает, то дай знак… Пришли Мессию! Пусть приведет нас в Царство Света.

В глубине сцены появляется мужчина в кургузом пиджачке, засыпанном снегом.

Ох, господи! Это еще кто?

Менахем. Добрый вечер, реб Тевье!

Тевье. Менахем?.. Вот так так… А я думал: кто это полем идет? Не новый ли Мессия?.. Потом гляжу – нет. Если Мессия, то почему без пальто?

Менахем. Ах, реб Тевье, не напоминайте мне про пальто. Идиотский случай. Ехал поездом с Киева. Напротив садится симпатичный господин. В шубе. Я, натурально, говорю: не желаете ли в картишки? Он говорит: с удовольствием!..

Тевье. И что?

Менахем. Долго рассказывать… В общем, беру два раза не тот прикуп, на третий – отдаю пальто… Однако не зайти ли нам в трактир? У меня до вас срочный разговор.