Поминальная молитва - Григорий Горин

Менахем (взял из чашки изюм). Где вы берете такой крупный изюм?

Голда. Это вы берете, а мы покупаем.

Менахем. Резонно. Так вот, Голда, у меня к вам дело. Начну издалека… Как вы думаете, чем я сейчас промышляю?

Голда. Откуда знать бедной женщине, чем занимается такой удачливый коммерсант? Наверное, торгуете воздухом или прошлогодним снегом… Наверное, разбогатели… Видела как-то вашу жену. Глаза заплаканы… Наверное, от счастья…

Менахем. С такой женщиной говорить – надо сперва хорошо подпоясаться… Не буду издалека. Начну с середины. Да. Был я и страховым агентом, был и на Одесской бирже, был и в Киевском остроге… Но теперь – все! С прошлым покончено! Теперь у меня в руках настоящее дело… И оно будет интересно для вас. Я сват.

Голда (вздрогнув). Кто?

Девочки с любопытством уставились на Менахема.

Менахем. Я же говорил, вы заинтересуетесь. Я сват! С тем и пришел.

Голда (дочерям). А ну, дети, марш во двор!

Дочери робко выходят.

И не подслушивать! (Трогает Степана.) Степан! Голова прошла? (Степан храпит.)

Менахем. Бог с ним, он нам не мешает… Так вот, Голда, я вам расскажу, как стал сватом. Начну издалека…

Голда. Умоляю, Менахем, начните с ближнего края.

Менахем. Хорошо. Вообще-то, такой разговор надо бы начинать с хорошей закуски и рюмки водки…

Голда. Тише. Степан проснется… Умоляю, Менахем, говори…

Менахем. Хорошо. Так вот, Голда, после того как я вышел из острога, куда, как вы знаете, попал по недоразумению и по той же причине вышел, я поселился в Киеве на одной квартире… А у хозяйки был дядя-сват. Некто Лебельский – может быть, слышали?.. Всем сватам сват! Король! Половина всех счастливых браков – его работа… Если есть хоть одна невеста в Виннице, а один жених в Таганроге, он их найдет – и без промаха… дуплетом в угол…

Голда. Лебельский – это Лебельский. При чем здесь ты?

Менахем. При том, что он умер! (Голда вздрогнула.) …Что делать, мадам Голда! Такова жизнь. Человек что столяр… Столяр живет-живет и умирает, и человек тоже… Так вот! Лебельский уходит в лучший мир, а его пожитки переходят моей хозяйке… А хозяйка, надо вам сказать, имела ко мне симпатию! Что можно понять… Я всегда при бабочке и пахну хорошим табаком… Так вот она мне вдруг говорит: «Менахем, а не сгодится ли вам это?» (Достает пачку бумажек, напоминающую колоду карт.)

Голда. Что это?

Менахем. Клад! Клондайк… Есть такое место в Америке, там золота – что у нас куриного помета… Называется это – на нашем «сватском» языке – «шпаргалы»… Тут все. Женихи, невесты, вдовы, вдовцы, бери сверху – не ошибешься… (Тасует колоду.) Например: (читает) «Кишинев. Аптекарь Ефим Балясный. Не первый красавец, но еще ничего. Ежедневно молится. Имеет дом с видом. Хочет брюнетку»… Или: (открывает вторую карту) «Проскуров. Арон Свидерский. Убежденный холостяк, но готов попробовать… Хочет образованную и чтоб играла на инструментах…» Или… «Вильна. Семен Мильдонис. При очках, но видит хорошо… Наполовину немец. Ищет того же…» (Протягивает колоду.) Снимите карту, Голда!

Голда. Подождите, Менахем. Какое это к нам имеет касание? Где Вильна – где Анатовка?

Менахем. Голда, я похож на идиота? Нет! Этого даже мои враги не считают… Я знаю, что вы бы хотели местный материал… Снимите карту! (Голда нерешительно берет бумажку.) Читайте!

Голда. Я не умею.

Менахем. Тогда послушайте грамотного человека… «Анатовка. Мясник Лейзер-Волф. Вдовец при крепких деньгах. Ищет девушку из хорошей семьи». Вот почему я приехал в эту богом забытую деревню. Я нашел ему в Бердичеве вариант, из хорошей семьи… Она, правда, чуть хромает, но в этом тоже есть шарм – не убежит на сторону… И вот я прихожу к нему, делаю предложение, а он мне говорит: «Менахем! Зачем далеко, когда есть близко?.. Если вы хотите устроить мое счастье, сосватайте мне дочку Тевье Цейтл. Я из‑за нее не сплю ночей… Она приходит ко мне в лавку и уносит мое сердце…» Прошу обратить внимание: простой мясник, но выражается поэтично…

Голда. Да вы знаете, сколько ему лет?

Менахем. Что значит «сколько лет» для мужчины? Наши предки жили по пятьсот…

Голда. Пятьсот лет она с ним не выдержит. И потом, Тевье его не любит…

Менахем. Что значит «Тевье не любит»… Кому важны его чувства? Голда, вы хотите для дочки богатого мужа или нет?

Голда. Какая мать не хочет счастья дочери? И потом, она у меня старшая… Начинать надо с нее.

Менахем. Ну?

Голда. Тевье не захочет мясника. Тевье хочет образованного…

Менахем. Образованный в округе один я, но я уже женат. Поэтому не будем искать золото в кармане с дыркой… Пусть Тевье сходит к мяснику. Тот его ждет для разговора… У мужчин это просто… Сядут за стол, посмотрят друг другу в глаза, нальют рюмку водки…

Степан (проснувшись). Что вы говорите – «сядут за стол»?

Голда (Менахему). Я же просила: тише! Ну как, Степан, прошло?

Степан (потрогал голову). Отпустило. Руки у тебя, Голда, золотые… Так что вы говорите – «за стол»?

Голда. Ничего не говорим! Все! Разговор кончен… У меня тесто в печи кричит… (Бросилась к печке.)

Открылась дверь, в дом заглянул Мотл. Он взволнован.

Мотл. Добрый день!

Голда (возясь у печки). Добрый день, Мотл.

Мотл. Реб Тевье еще не пришел?

Голда. Как видишь.

Мотл. У меня к нему разговор.

Голда. Слава богу, не ко мне. Мотл, умоляю, подожди во дворе, иначе мы останемся без ужина.

Мотл поспешно исчезает.

Менахем. Кто этот юноша?

Голда. Местный портняжка…

Менахем. Женат?

Голда. Кто за него пойдет? Ни кола ни двора…

Менахем. А в перспективе?

Голда. А в перспективе – больная мама…

Менахем. Жаль… У меня есть одна вдова в Житомире… Хочет молоденького…

Голда. Вы же его видели, Менахем. Есть у него силы на вдову?

Степан. Ну ладно… Я пойду, что ль?

Менахем. Степан, а ты женат?

Степан. А то как же!

Менахем. А дочери у тебя есть?

Степан. А то как же!

Менахем. Тогда у меня до тебя тоже есть разговор…

Менахем-Мендл и Степан уходят. Появляются дочери и Мотл, молча начинают расставлять стол. Цейтл отводит Голду в сторону.

Цейтл. Мама, зачем он приходил?

Голда. Я же просила: не подслушивать.

Цейтл. Так нельзя, мама… Я взрослый человек.

Голда. Девушка не должна этим хвастать, дочка…

Бросается к печи, достает противень с пирожками. Цейтл отводит в сторону Мотла.

Цейтл. Все точно… Это был сват… Ты сегодня же должен поговорить с отцом.

Мотл. Я как раз собирался…

Цейтл. Год собираешься…

Мотл. Но пойми: так не принято… Жених сам себя не предлагает!

Цейтл. Еще пару дней – и будет поздно… Если отец кому-то даст слово – все!

Мотл. Я же говорю: сегодня… У меня есть повод… (Шепотом.) Я ему сшил пиджак!

Цейтл (испуганно). Мотл, это большой риск. Вдруг не подойдет…

Мотл. Подойдет! У меня верный глаз…

Цейтл. С чего ты взял?

Мотл. Раз я выбрал тебя…

Во дворе слышны голоса, фырканье лошади.

Голда. Явился наконец…

Хава. Да еще не один. С ним какой-то парень…

Голда. О господи! Не дом – проходной двор!

Достает из печи противень с пирожками. Входит улыбающийся Тевье, с ним – Перчик.

Тевье. Всем доброй субботы! Голда, у нас гость! Знакомьтесь: это моя жена, это мои дочери, а это… (Нерешительно смотрит на Мотла.

Мотл. Я так… на минутку…

Тевье. Это Мотл. Он «так… на минутку…». А это Перчик! Вы его, наверное, помните… Когда-то в детстве вместе играли. А теперь, дети, он будет вас учить. И не чему-нибудь, а французскому… Перчик, скажите что-нибудь людям на известном вам языке…

Перчик. Бонсуар, медам энд месье… Же сюи тре оре ву вуар…

Тевье (восторженно). А?! Почище соловья… Вся деревня лопнет от зависти…