Мои воспоминания. Под властью трех царей - Елизавета Алексеевна Нарышкина

в то время поручения А. И. Солженицына: он нелегально переправлял в Россию запрещенные книги, журналы и деньги для политзаключенных, а из России — личные письма заключенных; помог вывезти на Запад остатки архива Солженицыных, за что был объявлен персоной нон грата и выслан из СССР. В последнее время многие из потомков Е. А. Нарышкиной вернулись в Россию, возвращаются на родину потерянные и неизвестные свидетельства современников об ушедшей России. Сама Е. А. Нарышкина своими воспоминаниями и дневниками много сделала для того, чтобы не ушла «в подземный мир Гекаты навсегда»[50] память о прошлой России.

* * *

Представленный в настоящей книге корпус мемуарной прозы Е. А. Нарышкиной состоит из двух частей и приложений.

«Мои воспоминания» были напечатаны в начале 1907 г. в Петербурге в Государственной типографии, которая находилась в прямом подчинении Государственного совета.

Местом печати «Моих воспоминаний» Е. А. Нарышкина выбрала Государственную типографию не случайно: по-видимому, она изначально была настроена печатать книгу в наиболее надежной типографии, чтобы исключить несколько крайне нежелательных обстоятельств: во-первых, доступ к изданию посторонних лиц, а во-вторых, несанкционированную утечку из типографии части тиража или же незаконную печать «лишних» экземпляров.

Сохранились отдельные корректурные листы, помеченные ноябрем 1906 г.[51] и январем 1907 г., а выход книги можно датировать январем — началом февраля 1907 г. Напечатана она была крайне незначительным тиражом, в продажу не поступала[52] и предназначалась для ограниченного круга лиц, которым Нарышкина ее дарила[53] или же давала для прочтения. И, конечно же, часть экземпляров предназначалась для императорской семьи[54]. Но далеко не все, даже самые близкие друзья автора, смогли получить книгу. В этом отношении интересно письмо Е. А. Нарышкиной А. Ф. Кони от 28 февраля 1907 г.: «Согласно моему обещанию, я послала Вам мои мемуары, но которые мне возвратились, так как в то время Вас еще не было в С.-Петербурге»[55]. Вскоре она практически перестает раздавать экземпляры, более того, начинает собирать уже розданные, предпочитая лишь чтение вслух.

На обязательном экземпляре, который поступил в Императорскую публичную библиотеку из Государственной типографии, было специально помечено: «Не выдается»[56].

А. Ф. Кони, который так и не получил свой экземпляр, в мае 1907 г. писал Елизавете Алексеевне: «Мне очень интересно прослушать Ваши мемуары»[57], а в письме от 22 октября 1908 г. спрашивал: «Не скажете ли мне, до какого времени Вы думаете остаться здесь? Я бы пришел послушать Ваши воспоминания и поделиться с Вами своими»[58].

Таким образом, издание сразу стало библиографической редкостью. Известный библиограф С. Р. Минцлов отмечает: «Нарышкина Е. А. Записки. СПб. 1906. Большая редкость. Напечатано было очень небольшое количество экземпляров, и почти все они были отобраны автором от лиц, которым они были розданы, и уничтожены»[59].

Н. П. Смирнов-Сокольский, из коллекции которого происходит экземпляр «Моих воспоминаний» Е. А. Нарышкиной, хранящийся ныне в Музее книги Российской государственной библиотеки (Шифр: МК С—111/8-Н), описывает его так: «В полукожаном переплете. На титульном листе автограф: „Е. А. Масальской-Суриной[60] от автора“. Книга редка чрезвычайно. Упоминает о ней едва ли не один С. Р. Минцлов в своем „Обзоре записок, дневников, воспоминаний“. <…> Покойный ленинградский букинист Ф. Г. Шилов рассказывал, что и ему, несмотря на все старания, не привелось повидать эту книгу. Причины, побудившие автора уничтожить свою книгу, становятся ясны после ознакомления с ее содержанием. Ряд критических замечаний, относящихся к членам царской фамилии и другим высокопоставленным лицам, несомненно, привлекли внимание к этим воспоминаниям, и фрейлине, по-видимому, „посоветовали“ изъять книгу из обращения»[61].

В российских собраниях ныне нам известны лишь пять экземпляров книги: два хранятся в собрании РНБ, два — в РГБ[62] и один — в ОРК Библиотеки Академии наук (обязательный экземпляр, имеющий на титульном листе гербовую печать «Библиотека императорской Академии наук»). Один экземпляр хранится в славянском фонде Национальной библиотеки Финляндии[63].

В настоящем издании текст «Моих воспоминаний» приводится по экземпляру РГБ из собрания Н. П. Смирнова-Сокольского, который ценен тем, что в тексте имеются рукописные исправления, сделанные Е. А. Нарышкиной, которые мы учитывали при публикации.

В комментариях к «Моим воспоминаниям» отражены наиболее важные разночтения между опубликованным текстом и корректурными листами книги, выявленными нами в РГАДА (118 страниц, причем на некоторых стоит печать Государственной типографии с указанием, когда отправлен автору соответствующий лист корректуры: 9 ноября, 11 ноября, 29 ноября, 5 января)[64]. Найден был и фрагмент одной из редакций воспоминаний Нарышкиной[65]. В основной своей части этот текст вошел в публикацию, но в некоторых местах он значительно шире по содержанию[66], поэтому наиболее важные изъятые фрагменты приводятся нами в комментариях. Исключением является первый лист рукописи, который содержит отрывок[67], хронологически выпадающий из общего контекста, так как события, описываемые в нем, относятся к 1891 г., между тем как «Мои воспоминания» заканчиваются 1875 годом (сокращенный вариант этого текста вошел во вторую книгу ее мемуаров).

Книга «Под властью трех царей» впервые публикуется на русском языке. В первых четырех главах ее хотя и описываются повторно некоторые события, представленные в «Моих воспоминаниях», но в то же время в них включены эпизоды, которые по каким-то соображениям не вошли в издание 1906 г., в том числе рассказ о салоне графини С. А. Толстой и знакомстве автора с Ф. М. Достоевским, И. С. Тургеневым, И. А. Гончаровым, В. С. Соловьевым и А. Ф. Кони. Далее, с пятой главы, автор как бы продолжает повествование, начатое в «Моих воспоминаниях», и описывает события, происходившие с 1876 г. до 14 августа 1917 г. — даты отправки царской семьи в Тобольск.

Мы публикуем обратный перевод с немецкого на русский язык книги, выпущенной в 1930 г. под редакцией Ренé Фюлеп-Миллера. История этого издания так же авантюрна, как и личность самого издателя[68].

Филипп-Рене-Мария Мюллер (Müller; 1891–1963), взявший себе литературный псевдоним Ренé Фюлеп-Миллер (René Fülöp-Miller), — австрийский журналист, публицист, историк, литературовед и культуролог — прожил увлекательную, насыщенную приключениями жизнь. Сын врача-психиатра, он обучался в университетах Вены, Лозанны и Парижа, имел диплом химика-фармацевта, затем стал психиатром, постигал психоанализ, дружил и переписывался с Зигмундом Фрейдом. После окончания учебы он много путешествовал, начал публиковать заметки в немецких и австрийских газетах, и журналистика его увлекла. Тогда же, по совету своего друга Стефана Цвейга, он взял себе псевдоним. Во время Первой мировой войны Рене в качестве врача оказался на русском фронте. Увиденное на войне заставило его задуматься о причинах, лежавших в основе мировых событий, и он стал серьезно интересоваться политической жизнью: весной 1922 г. присутствовал на Генуэзской конференции, где брал интервью у крупных политиков и приобрел известность. Затем он принял участие во всемирном антивоенном женском конгрессе в Лугано. Фюлеп-Миллер был одним из первых, кто стал изучать в