Операция «Змий» - Владимир Царицын

Генка последовал по стопам отца. Но вначале он был спортсменом, причём занимался одновременно четырьмя видами спорта – дзюдо, боксом, бодибилдингом и плаваньем. Генка не искал себя в спорте и не стремился к высшим наградам, он занимался им лишь потому, что ему это нравилось. Кроме того, его недюжинная сила, возрастающая из года в год и из месяца в месяц по ходу формирования молодого организма, требовала какого-то приложения. И он нагружал себя, как мог, перемещаясь из одного спортзала в другой, потом в бассейн, и снова – в спортзал. Но занятия спортом не стали его единственным увлечением. Генка увлекся юриспруденцией и уголовным правом. Достигнув определенных успехов в спорте, Генка с отличием закончил юридический факультет университета и три года отработал в органах внутренних дел следователем.

Сашка Данцов – Дантист – бывший морпех, пришёл в спецшколу ФАЭТ с пятого курса медицинской академии по какому-то специальному предложению. О пролетевшей мимо специальности врача он особо не сожалел – к человеческим страданиям и к людям вообще Сашка относился с пониманием и участием, но достаточно ровно, без фанатизма, посвящать всю жизнь служению на благо физического здоровья граждан он считал слишком большой жертвой. А острый ум молодого человека был предназначен для чего-то другого, нежели заучивание симптомов человеческих болезней и способов их лечения. Его увлечения были разносторонними и неожиданными. Кроме джиу-джитсу и стендовой стрельбы, Сашка увлекался компьютерным программированием, стритрейсингом, научной фантастикой, немецкой философией и… женщинами. Но последнее не являлось маниакальной его особенностью, а получалось само собой – Сашка не был бабником, женщины сами липли к нему. А он только выбирал, благо выбор был большой.

Путь Скифа – прямой и абсолютно логичный: детский дом, срочная служба в ВДВ (участие в боевых операциях), потом пять лет по контракту в армии, и, наконец, ФАЭТ. Скиф всегда был Скифом, начиная с детдома. Своих родителей он никогда не видал, он даже не знал своей национальности, но смуглый цвет кожи и раскосые глаза не оставляли сомнения в азиатском происхождении.

Герцогиня появилась в спецшколе неожиданно – в самый разгар учебного года. О том, что привело её сюда, они узнали намного позже, да и была ли правдой Ларкина версия, уверенности не вызывало. Ларка якобы являлась дочерью высокопоставленных чиновников, погибших в авиакатастрофе. В прежней («гражданской») жизни она была актрисой, закончила «Щуку» и служила в каком-то театре. Актрисой Ларка стала ещё в детстве, снявшись в главной (ну, почти в главной) роли у известного режиссера. Девочкой росла не глупой, но неуравновешенной и избалованной, а после потери родителей и вовсе пустилась, что называется, во все тяжкие. Загуляла, запила (благо имелось на что покупать нормальные алкогольные напитки), стала покуривать травку. В ФАЭТ Ларка попала благодаря родному дядьке, тот имел какое-то отношение к агентству. Как-то раз, едва не сбившись с ног, он разыскал племянницу в каком-то притоне, и, надавав по мордасам, за ручку привёл в спецшколу. Так что Герцогиня стала шпионкой по блату.

– Ну, что, господа, приступим к обсуждению темы… – Зинка удобно расположился в кресле, придвинул большую глиняную пепельницу, распаковал только что купленную пачку «Мальборо». Герцогиня налила ему маленькую чашечку кофе. Зинка кивнул в знак благодарности.

– Собственно говоря, – продолжил он, сделав маленький глоток ароматного напитка, – Герцогиня и Аристократ многое уже знают. Многое, но не всё. Подготовительную часть работы Герцогиня выполнила втёмную. Не будем подвергать критике методы нашей работы. Они оправданы. Даже я, находясь в теме более двух лет, не уверен, что знаю все нюансы дела… Что касается Аристократа, то он только побывал на месте предстоящей операции… но успел обожраться фиников. Кстати, Аристократ, почему финики? Ну, ананасы, бананы, но финики-то там откуда?

– Финики есть везде, – угрюмо возразил Генка. – Зайди в гастроном – их там, как грязи.

– А свинья везде грязь найдет, – констатировал Зинка.

– Да с твоих ананасов ещё больше крепит!

– Итак, – сказал Зинка, обращаясь к Дантисту и Скифу, – работать будем в юго-восточной Азии, на одном из островов Тихого Океана.

– Стало быть, на родине, – скорее самому себе сказал доселе молчавший Скиф, предполагая присвоенное ему легендой сингапурское гражданство.

– Твоя родина – северная Якутия, – подмигнув другу, заметил Дантист.

– Ты знал! – хмуро взглянул на шутника Скиф и повернулся к Зинке: – Кого будем свергать, кого на престол ставить?

Зиновий улыбнулся, отметив, что Скифу, по-видимому, надоело гнать картину.

– На этот раз никаких силовых акций, – покачал он головой. – Чистая разведка: внедрение, сбор информации, передача в центр. Всё, дальше – дело политиков.

– А что за остров? Конкретно, – спросил Скиф.

– Маленький островок вулканического происхождения, – ответил Зинка. – Входит в состав Илийского архипелага, но Илии не принадлежит. Это – частное владение.

– Мы первые? – снова спросил Скиф.

– Нет. Группа, отправленная туда год назад, прекратила своё существование сразу после первого сеанса передачи информации. Вначале мы даже решили, что это деза, но данные, переданные предшественниками, были подтверждены другим источником. Одно из двух: либо наши прокололись на чём-то – что маловероятно: ребята были очень опытные, либо у нас – крот.

– И поэтому оживили покойников, – фраза, произнесённая Скифом, вопросительного оттенка не имела.

– Да. Наши друзья, – Зинка указал на «сладкую парочку» (Аристократ сидел в кресле, Герцогиня – рядом, на подлокотнике), – тоже в своё время были выведены из штата Конторы в связи с «гибелью», так же, как я, и как вы с Дантистом. О том, что мы все… как бы не совсем мертвы, кроме Чудака знает только два человека на самом верху, поэтому операция проходит по ведомству Василия Васильевича Васильева, и гриф секретности – четыре нуля.

Скиф с Дантистом значительно переглянулись.

– Ну и что же это за дерьмо, в которое мы вляпались? – хмыкнул Дантист.

– Кое-кто занимается кое-какой бякой, а точнее, тем, чем заниматься запрещено всемирным соглашением учёных и трактуется Ватиканом, как дело, неугодное господу Богу: пытается создать сверхчеловека – ни много, ни мало, – ответил Зиновий. – Разработки ведутся на основе клонирования человеческого материала с программированием сверхспособностей будущего существа на стадии эмбриона.

– Тьфу ты! – Дантист, сильно удивившись, пожал плечами. – Всего-то?.. А кто этим сейчас не занимается? В наших секретных лабораториях тоже, небось, гомункулусов штампуют, только шум стоит.

– Может быть, штампуют, а может, и нет, – строго взглянул на него Зинка. – Мы сейчас демагогией заниматься не будем, спецагент Дантист. Нам поставлена задача: пресечь действия супостата, и мы должны её выполнить.

Дантист хмыкнул и снова пожал плечами, но язык прикусил.

– И кто этот проект финансирует? – спросил Скиф, чтобы разрядить обстановку. – США? Триада? Инопланетяне?..

– Я бы их даже инопланетянами постеснялся назвать, – вздохнул Зинка. – Установлено стопроцентно – это наши, точнее, бывшие наши граждане.

– Даже так? – удивился Скиф.

– Это к вопросу о наших секретных лабораториях, – вставил Дантист.

– Бывшие наши граждане, – со значением повторил Зинка.

Он встал и подошёл к компьютеру, стоявшему в углу гостиной, рядом с креслом Скифа. Плоский экран монитора вспыхнул почти мгновенно, едва Зинка нажал кнопку запуска. Он поставил диск, вынув из внутреннего кармана пиджака, и на экране появилось лицо, хорошо известное всем присутствующим. Казалось, оно в реале было шире экрана – так стремилось заполнить всё свободное пространство.

– Номер первый, – объявил Зинка. – Савенков Никита Перунович. Последние три года проживает в США. Небезызвестный вам всем олигарх. Нефть, алмазы, вторсырьё. Состояние, выведенное из России через оффшоры, наши эксперты оценивают в сто четырнадцать миллиардов американских долларов. С подробным описанием его бытия «здесь» и «там» ознакомитесь позже, если заинтересуетесь… Номер второй. – На экране появилось незнакомое лицо; мужчина вальяжного вида с проседью в безупречной причёске носил очки с дымчатыми стёклами и бородку эспаньолку. – Зильберштейн Игорь Шлемович. Проживает в Израиле, но часть года, обычно зимой, в швейцарских Альпах, вблизи Давоса. Тоже небедный господин – бывший чиновник из системы Росвооружения. Состояние, по сравнению с состоянием Савенкова, немного скромнее, всего-навсего около двадцати трех миллиардов евро. И, наконец, номер третий – Марьянов Николай Николаевич. – На экране появилась одутловатая физиономия с хитрыми прищуренными глазами, принадлежащая одному из бывших премьеров. – Этот… господин в представлении также не нуждается. Размер состояния точно неизвестен, но кое-кто из финансовых аналитиков полагает, что цифра колеблется от ста до ста десяти миллиардов евро. Проживает, в основном, в туманном Альбионе. Вся троица – государственные преступники по законам России. Требование на их выдачу и депортацию неоднократно заявлялось нашим правительством, но, как понимаете, безрезультатно. Все эти лица являются гражданами Джамалтара, а с этим государством, после второго басмангалеевского путча, у нас нет дипломатических отношений.