Кошка среди голубей - Агата Кристи

– Пришел Эдмундсон, из Министерства иностранных дел.

– Вот как, – произнес полковник Пайкэвей.

Он моргнул, словно собирался снова уснуть, и пробормотал:

– Третий секретарь нашего посольства в Рамате во время революции, правильно?

– Правильно, сэр.

– Тогда, полагаю, лучше мне его принять, – сказал полковник Пайкэвей без особого удовольствия. Он сел чуть прямее и отряхнул немного пепла со своего брюшка.

Мистер Эдмундсон был высоким светловолосым молодым человеком, весьма прилично одетым, с соответствующими манерами, излучавшим общее спокойное неодобрение.

– Полковник Пайкэвей? Я Джон Эдмундсон. Мне сказали, что вы… э… возможно, захотите меня видеть.

– Неужели? Ну, им виднее, – ответил полковник Пайкэвей. – Садитесь, – прибавил он.

Его глаза снова начали закрываться, но раньше, чем они закрылись, он заговорил:

– Вы находились в Рамате во время революции?

– Да. Опасное было время.

– Еще бы. Вы были другом Боба Ролинсона, не так ли?

– Да, я довольно хорошо его знаю.

– Вы выбрали неправильное время, – заметил полковник Пайкэвей. – Он умер.

– Да, сэр, я знаю. Но я не был уверен… – Эдмундсон умолк.

– Вам ни к чему стараться быть сдержанным, – сказал полковник Пайкэвей. – Мы здесь все знаем. А если и не знаем, то делаем вид, что знаем. Ролинсон на самолете вывез Али Юсуфа из Рамата в тот день, когда началась революция. О самолете с тех пор ничего не известно. Они могли приземлиться в каком-нибудь недоступном месте, а могли и разбиться. В Аролезских горах нашли обломки самолета. Два трупа. Официальное сообщение об этом завтра появится в прессе. Так?

Эдмундсон признался, что это действительно так.

– Мы здесь все обо всем знаем, – повторил полковник Пайкэвей. – Для этого мы и существуем. Самолет влетел в гору. Виною могли быть погодные условия. Есть основания подозревать саботаж. Бомба замедленного действия. Пока у нас нет полного отчета. Самолет разбился в практически недоступном месте. Объявили награду тому, кто его найдет, но сведения о подобных вещах не скоро просачиваются. Затем нам пришлось послать туда самолетом наших экспертов, чтобы все осмотреть. И всякая бюрократия, разумеется. Обращение к иностранному правительству, разрешение от министров, взятки, не говоря уже о местных крестьянах, прибирающих к рукам все, что может пригодиться…

Он помолчал, глядя на Эдмундсона.

– Все это очень грустно, – сказал тот. – Из принца Али Юсуфа получился бы просвещенный правитель с демократическими принципами.

– Вероятно, именно поэтому его и прикончили, – заметил полковник Пайкэвей. – Но мы не можем терять время на печальные истории о гибели коронованных особ. Нас просили навести некоторые… справки. Заинтересованные стороны. То есть те стороны, к которым благоволит правительство Ее Величества. – Он пристально посмотрел на собеседника. – Понимаете, о чем я?

– Ну, я что-то слышал, – нехотя ответил Эдмундсон.

– Вероятно, вы слышали, что на трупах погибших не нашли ничего ценного, как и среди обломков, и насколько нам известно, местные жители ничего не стащили. Хотя с крестьянами никогда нельзя быть в этом уверенным. Они умеют держать язык за зубами не хуже самого Министерства иностранных дел. А что еще вы слышали?

– Больше ничего.

– Вы не слышали, что там должны были найти нечто ценное? Для чего они вас ко мне послали?

– Они сказали, что вы можете захотеть задать мне определенные вопросы, – чопорно ответил Эдмундсон.

– Если я задам вам вопросы, то буду ждать ответов, – напомнил ему полковник Пайкэвей.

– Естественно.

– Вам это не кажется естественным, сынок. Говорил ли вам Боб Ролинсон что-нибудь перед тем, как вылетел из Рамата? Али доверял ему больше других, если вообще кому-то доверял. Выкладывайте, что вам известно. Он что-нибудь говорил?

– Насчет чего, сэр?

Полковник Пайкэвей пристально посмотрел на него и почесал ухо.

– Так-так, – проворчал он. – Де́ржите всё в тайне, помалкиваете… По-моему, вы перегибаете палку. Если вы не понимаете, о чем я говорю, то просто не понимаете, вот и всё.

– Мне кажется, что-то было… – Эдмундсон произнес это осторожно и неохотно. – Возможно, Боб хотел сообщить мне нечто важное.

– Вот как! – сказал полковник Пайкэвей с видом человека, который наконец-то вытащил пробку из бутылки. – Интересно. Послушаем, что вам известно.

– Очень мало, сэр. У нас с Бобом существовало нечто вроде простого кода. Мы были в курсе того, что все телефоны в Рамате прослушивались. Боб обычно что-то мог услышать во дворце, а у меня иногда имелась важная информация, которую ему надо было сообщить. Поэтому, если один из нас звонил и говорил о девушке – или о девушках – определенным образом, называя ее «бесподобной», это означало – что-то происходит!

– Важная информация того или иного рода?

– Да. Боб позвонил мне и произнес это слово в тот день, когда все началось. Я должен был встретиться с ним на нашем обычном месте, возле одного из банков. Но именно в этом квартале начался мятеж, и полиция перекрыла дорогу. Я не смог встретиться с Бобом, а он – со мной. В тот же день он вылетел вместе с Али.

– Понимаю, – сказал Пайкэвей. – Не знаете, откуда он звонил?

– Нет. Он мог звонить откуда угодно.

– Жаль. – Полковник помолчал, потом небрежно спросил: – Вы знаете миссис Сатклифф?

– Вы имеете в виду сестру Боба Ролинсона? Я один раз встречался с нею – там, конечно. Она находилась в стране с дочерью-школьницей. Я ее плохо знаю.

– Они с Бобом Ролинсоном были очень дружны?

Эдмундсон подумал.

– Нет. Я бы так не сказал. Она была намного старше его и вела себя как старшая сестра. А Бобу не очень нравился его зять. Он всегда называл его напыщенным ослом.

– Он такой и есть! Один из наших известных фабрикантов, а они бывают ужасно помпезными… Значит, вы не считаете возможным, чтобы Боб Ролинсон доверил сестре какую-то важную тайну?

– Трудно сказать… но нет, я так не думаю.

– Я тоже не думаю, – согласился полковник Пайкэвей.

Он вздохнул.

– Дело тут вот в чем. Миссис Сатклифф с дочерью отправились домой морским путем. Лайнер «Восточная королева» прибудет в Тилбери завтра.

Он немного помолчал, задумчиво разглядывая сидящего напротив молодого человека. Потом, словно приняв решение, протянул руку и быстро произнес:

– Очень любезно было с вашей стороны прийти ко мне.

– Мне только жаль, что я почти ничем вам не помог. Вы уверены, что я ничего не могу сделать?

– Нет-нет, боюсь, ничего.

Джон Эдмундсон ушел. Скромный молодой человек вернулся.

– Думал отправить его в Тилбери, чтобы он сообщил новость его сестре, – сказал Пайкэвей. – Друг ее брата, и все такое… Но передумал. Негибкий тип. Школа Министерства иностранных дел. Не умеет приспосабливаться. Я отправлю этого… как там его имя.

– Дерека?

– Правильно. – Полковник Пайкэвей одобрительно кивнул. – Вы меня хорошо понимаете, не так ли?

– Я стараюсь изо всех сил, сэр.

– Стараться недостаточно. Нужно добиваться успеха. Сначала пришлите ко мне Ронни. У меня для него есть задание.

Казалось, полковник Пайкэвей уже снова погружается в сон, но тут в комнату вошел молодой человек по имени Ронни. Он был высоким, темноволосым и мускулистым, манеры у него были беззаботные и довольно дерзкие.

Полковник Пайкэвей несколько мгновений смотрел на него, потом усмехнулся.

– Как тебе понравится задание проникнуть в школу для девочек? – спросил он.

– В школу для девочек? – Молодой человек поднял брови. – Это будет нечто новенькое! Что они там затеяли? Делают бомбы на уроках химии?

– Ничего похожего. Превосходная школа для девочек из высшего общества. Мидоубэнк.

– Мидоубэнк! – Молодой человек присвистнул. – Не может быть!

– Придержи свой дерзкий язык и послушай меня. Принцесса Шейста, двоюродная сестра и близкая родственница покойного принца Рамата Али Юсуфа едет туда учиться на следующий семестр. До сих пор она училась в школе в Швейцарии.

– Что мне делать? Похитить ее?

– Конечно, нет. Думаю, возможно, она окажется в центре внимания в ближайшем будущем. Я хочу, чтобы ты наблюдал за развитием событий. Я вынужден поставить тебе такую неопределенную задачу. Не знаю, что или кто может там возникнуть, но если любой из тех друзей, которые нам не нравятся, проявят интерес, доложи об этом… Тебе поручается наблюдение, больше ничего.

Молодой человек кивнул:

– А как мне туда проникнуть? Я стану учителем рисования?

– Приходящие учителя все женского пола. – Полковник Пайкэвей задумчиво посмотрел на него. – Думаю, мне придется сделать тебя садовником.

– Садовником?