Лавка подержанных артефактов - Вадим Смольский (Letroz)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благодаря освещению, стало видно, какой бардак царил в кабинете. Артефакты, хотя бы частично способные к самостоятельному перемещению, жались по углам как можно дальше от гостя. Остальные же содрогались от переполнявшей их чужеродной магии.
Сам же незнакомец был относительно человекообразным за исключением матово-чёрных глаз без единого намёка на зрачки, чешуи на шее и маленьких, расположенных в два ряда треугольных зубов. Впрочем, то, что перед ним какой-то демон, Стив понял почти мгновенно.
Что странно, несмотря на помпезное появление, гость не спешил заводить беседу, вместо этого внимательно, даже очень, разглядывал Стивена.
— Э-это вас мы освободили? — осторожно нарушил тишину тот.
— Нет, — коротко ответил демон, почему-то усмехаясь и складывая руки перед собой «домиком».
Кажется, он о чём-то размышлял, но своими мыслями делиться пока не спешил, вместо этого начав издалека:
— Зачем вы освободили её? Любопытство и неуёмная жажда наживы до добра не доводят.
— Мы не хотели сделать ничего плохого, — начал оправдываться Стив.
— О да! — усмехнулся демон. — Как же… впрочем, ничего плохого пока не произошло, — он как будто старался приободрить, но поверить в это мог лишь круглый дурак. — Я — Балаэль, Первый клинок, повелитель Костяного Разлома. В этот куст я заключил одну из своих, хм, скажем так, наложниц. В качестве наказания. Она должна была провести в этом мире, ммм… некоторое время и… неважно. Что важно, так это то, что вы её освободили.
Всё это плутовство и игра словами не укрылись от Стивена, но большого значения он этому не придал. То, что его собеседник не чист на руку и ведёт какую-то свою игру, было понятно даже без слов.
— Плените её снова, мы не против!
— Ей уготована иная кара. И вам заодно, чтобы знали цену своим действиям, — Балаэль как-то недобро усмехнулся, оголяя на мгновение кошмар любого стоматолога. — Ты разделишь с ней наказание. До самой смерти.
— Не уверен, что соглашусь на такое, — Стивен попятился, но уперся спиной в дверь. — У нас с братом тут чисто мужская компания, и демонетка не слишком впишется в наш дуэт. Она, кстати, в подвале, в кругу из мела.
— Суккуб, она суккуб, — раздражённо поправил демон, наблюдая за ним с выражением брезгливой иронии — так обычно смотрят на глупую, очень грязную собаку, бросающуюся на прохожих. — На неё не действуют круги из мела, чеснок и прочая лабуда, — вдруг он вскинул руку ладонью вверх, и на ней мгновенно заплясало зеленоватое пламя, — взгляни в огонь и скажи, что ты видишь.
Наученный недавним происшествием, Стивен хотел было закрыть глаза, но Балаэль, поняв, к чему всё идёт, повторил свою «просьбу», на этот раз подкрепив её какой-то магией:
— Взгляни в огонь.
Не в силах сопротивляться, Стив нехотя вгляделся: пламя дрожало и пыталось сбежать, поэтому разглядеть что-то удалось не сразу. Сначала в нём было несколько неясных силуэтов, но скоро постепенно прояснилась фигурка Форли сильно избитого и явно при смерти.
— Он умрёт, — уверенно заявил демон. — Медленно и в жутких мучениях. Таких, что ты даже представить не можешь. Зато вдоволь насмотришься. Так что, обсудим нашу сделку?
Стив ещё раз взглянул в огонь, пытаясь понять, что он может тут сделать.
— Ничего, — прочитав его мысли или просто догадавшись о их сути, сообщил Балаэль. — Ты можешь хоть весь город обвести мелом, брата измазать в чесноке и замариновать в святой воде — меня это не остановит. Вспомни всё, что ты слышал о моём народе и задумайся над тем, что всё это — детские сказки испуганных ничтожеств по сравнению с реальностью. Ты — жалкая букашка, осмелившаяся обратить на себя внимание мухобойки.
— Что вы хотите? — понуро спросил Стив.
— Ты и суккуб Солифилесет будете жить вместе. В пределах разумного, конечно. Это не всё: уверен, у меня для вас ещё найдётся работа, — последнее демон сказал как-то походя, но видно было, что эта часть заботит его куда сильнее, нежели остальное. — Учти: если Солифилесет сбежит или ты вздумаешь её отпустить — твой брат умрёт, а тебе, напротив, я подарю долгую, полную боли жизнь.
— Что за работа? — уже примерно понимая в чём подвох, уточнил Стивен.
— Не бойся, — покровительство улыбаясь, ответил Балаэль, — ничего такого, что вы, мусорщики, не сможете найти или сделать.
— Эта Софи… Солити…
— Солифилесет.
— Она, да. Она будет мне подчиняться, не попытается сбежать? — уточнил Стивен.
Демон глубоко вздохнул очень знакомым по своей сути жестом — так реагировали почти все, когда им приходилось иметь дело с невеждами.
— Есть простые ритуалы для контроля над суккубами, доступные даже такому ничтожеству как ты. Спроси любого священнослужителя. Так что, по рукам?
Балаэль протянул вперёд правую руку. Стив зажмурился и, стиснув зубы, пожал её. В этот момент его запястье прожгло болью, словно приложили каленое железо. На коже и вправду остался знак, состоявший из нескольких демонических рун.
— Это моя печать. Если ты захочешь нарушить наш договор, то получишь предупреждение. Один раз, — широко улыбаясь, сообщил Балаэль. — После переноса сюда Солифилесет некоторое время будет ошеломлена, советую этим воспользоваться. Прибудет она завтра в полдень.
На этом он исчез, как будто его и не было вовсе. Кабинет был в полном порядке, и даже окно было закрыто. Метка на запястье, правда, осталась и всё так же жгла болью.
Стив на негнущихся ногах подошёл к своему столу и завалился в кресло. Ему было дурно, он чувствовал себя уставшим и разбитым. Случившееся никак не могло уместиться у него в голове.
***
Неизвестно, сколько бы он так просидел, если бы в дверь после короткого стука не вошёл Форли.
— Я тут кое-что почитал… — начал маг, но, взглянув на брата, осёкся. — Неважно выглядишь, что-то случилось?
Надо отдать Форли должное: рассказ он выслушал без каких-либо сцен, очень внимательно и, что самое важное, без всякого осуждения.
— Вляпались по самые ноздри, — наконец прокомментировал он. — Сообщим маме или сами попробуем исправить?
Стива аж передёрнуло. Сделка с демоном не сулила ничего хорошего, но связываться с их матерью было во много раз неприятнее.
— Давай попробуем сами. Оставим «архимаму» на крайний случай.
Украдкой глянув на него с неодобрением, Форли извлёк
