Видящая истину - Деннард Сьюзан

– Но зачем? Разве этот саммит собирается не для того, чтобы продлить перемирие еще на двадцать лет?

– Точно не знаю… На этот счет моя магия молчит. Как будто не все участники хотят, чтобы перемирие продолжалось.

Ноэль закусила губу и почесала ключицу. Ей в голову пришла новая идея.

– Разве мы не слышали на той неделе, что император Хенрик собирает ведунов Эфира в Праге? Он сказал, что это для дипломатической подготовки…

– Но моя магия говорит, что это ложь, – подытожила Сафи, барабаня пальцами по прилавку. Магия Сафи была совместима с элементом Эфира – как и магия Ноэль, – так что ее сила была связана с духом и умом.

– Может быть, – размышляла вслух Ноэль, – на самом деле Хенрик объявил сбор ведунов для продолжения Великой войны. Может быть, на самом деле Хенрику нужны военные, и потому твой дядя хочет, чтобы ты приехала. Он ведь не один раз грозил тебе Офицерской академией.

Когда Сафи исполнилось двенадцать, дядя предложил ей на выбор два варианта: либо она поступает в военное училище в Праге, столице Карторры, где ей придется отказаться от своей магии и служить в армии, либо она учится в Онтигуанском университете, одном из лучших образовательных учреждений континента.

Сафи выбрала второй вариант, так как в университете, по крайней мере, была возможность скрывать свои магические способности.

– Это не так. – Сафи вздохнула, взгляд ее был рассеянным. – Моя магия говорит, что это частично ложь. Думаю, ты права в том, что Хенрик набирает ведунов Эфира в качестве офицеров для Великой войны, и… – Ее зрачки внезапно сузились. Она взяла еще одну монету и высоко подбросила.

– Дядя вызвал меня из-за императора Хенрика. – Она поймала пиастр. – Но это не связано с моей магией. Ему нужно от меня что-то другое. – Она саркастически засмеялась. – В первую очередь.

Ноэль хмыкнула в ответ.

– Но ты права, – продолжала Сафи. – Я не должна так просто отправляться в дядину ловушку, что бы там ни было. Но на своем корабле я смогу выбраться из Онтигуа и сбежать от стражи. И от ведуна Крови. Веньяза огромная. Мы можем затеряться и достать деньги, чтобы хватило на два билета на юг.

– Мы? – перебила ее Ноэль. У нее перехватило дыхание. Язык вдруг распух. – Я не могу ехать в Веньязу. Т-ты… знаешь это. – Она почувствовала, как ее глаза распахнулись. Почувствовала, как ее брови складываются в нечто, что, как она надеялась, походило на выражение мольбы. – Я для тебя все сделаю, Сафи, но Веньяза слишком близко к…

– К дому, – закончила за нее Сафи. – Я знаю. – Она подвинулась ближе к Ноэль и взяла ее за локоть. – Тебе не придется бывать в окрестностях поселка Миденци, Ноэль. Клянусь. – Лицо Сафи выражало убежденность, а Нити засветились сине-зеленой уверенностью. – Мы воспользуемся дядиным кораблем, потом спрячемся в порту, пока не добудем достаточно денег, и удерем. Я просто… Я не вижу никакого другого пути, чтобы вытащить нас из Онтигуа.

Прикрытые веки Ноэль дрогнули, и она призвала на помощь всю свою безмятежность ведьмы Нитей, чтобы справиться с ледяными мурашками. Она не могла сейчас позволить эмоциям, которые она с трудом распознавала, взять над ней верх.

Изучите противника, всегда говорил им Хабим. Изучите местность. И, если можете, выберите поле боя.

Противниками Ноэль были стражники, а местностью – Онтигуа, знакомый ей так же, как собственные клинки. И все же… Она может поменять местность, выбрать поле боя, где эти стражники не смогут добраться до нее или Сафи.

Действительно, Веньяза располагалась совсем недалеко от того уголка, где прошло детство Ноэль, но ей совершенно не обязательно заявляться в поселок Миденци. Если Сафи рассчитывает избежать встречи с дядей в городе, Ноэль тем более легко избежит посещения захолустного поселка за его пределами. Ноэль проскользнет в Веньязу и выскользнет обратно так, что ее мать и не узнает.

Все детство Ноэль училась сохранять невозмутимость, разрабатывая планы. Ее охватило спокойствие, сковавший сердце лед растаял.

Она распахнула глаза.

– Ты права, – резко сказала она. – Отправиться в Веньязу – это лучшее решение. Нам нужно только добраться до дядиного корабля, не привлекая внимания… – Речь Ноэль прервал оглушительный стук в дверь.

– Стража Онтигуа! – раздался приглушенный голос с улицы. – Открывайте!

Ноэль не отводила глаз от Сафи.

– …Не привлекая их внимания.

– Слишком поздно, – буркнула Сафи. Ее тело напряглось, готовясь действовать.

Стук повторился – на этот раз еще громче.

– Открывайте! Мы знаем, что вы внутри!

– Ответь им, – сказала Ноэль, судорожно разрабатывая план. Что-то зашевелилось… Что-то очевидное.

Тогда Сафи закричала:

– Иду-иду! Дайте закончить с кофе! – Ее голос упал до шепота, а по лицу было ясно, что ее посетила идея. – Я их впущу и задержу.

Конечно. Стража вовсе не обязательно была врагом Сафи, так как она явно богата и знатна, а также – явно карторранка.

Ноэль одобрительно кивнула.

– Я улизну и встречу тебя на корабле через полчаса. Будь осторожна, Саф.

Она отстранилась, уже намечая лучший вариант бегства из кофейни. Самый простой маршрут через ее местность…

Сафи схватила Ноэль за плечо.

– Твоя косынка, – пробормотала она. – Не забудь.

– Верно. – Ноэль вытащила из кармана косынку, и та заиграла розовым в свете свечей. Боги, как это было ярко. И броско. – Лучше я возьму тряпку для посуды. Будь осторожна.

Сафи ухмыльнулась.

– Когда я была не осторожна?

Ноэль фыркнула, но не стала напоминать о некоем перстне с сапфиром на руке некоего мастера гильдии. Стражник снова застучал в дверь, сотрясая весь магазин. Глаза Сафи сверкнули.

– Иду! – заорала она, развернувшись. – Хватит стучать!

Ноэль фыркнула еще раз, взяла второе серое полотенце с раковины и запасной плащ Хабима с крючка. Пробираясь на цыпочках к узкой задней двери, ведущей в крошечный переулок, она слышала надменный голос Сафи, говорившей на повышенных тонах:

– Что значит – две девушки ограбили мастера гильдии? Какое безобразие!

Ноэль усмехнулась. Если была какая-нибудь роль, в которой Сафи смотрелась органично, так это роль недовольной аристократки. Теперь Ноэль оставалось только надеяться, что она справится с собственной ролью сморщенной старушки в плаще не по размеру, ковыляющей вдоль моря.

Глава 4

Пальцы Мерика Нихара сжимали нож для масла. Напротив, через широкий дубовый обеденный стол, сидела карторранская донья, по ее щетинистому подбородку стекал куриный жир.

Словно почувствовав взгляд Мерика, донья взяла бежевую шелковую салфетку и утерла сморщенные губы и складчатый подбородок.

Мерик ненавидел ее, как и любого присутствующего здесь дипломата. Но он оказался тут не для того, чтобы нарываться на драку. Он представлял свою родину. И должен был доказать, что он такой же жесткий и знающий, как его больной отец – вот кто должен был присутствовать в Веньязе и изнемогать сейчас во время этого бесконечного обеда.

В длинной столовой гудели голоса не менее чем на десяти языках. Континентальный военный саммит должен был начаться завтра с обсуждения Великой войны и конца Двадцатилетнего перемирия. Сотни дипломатов собрались со всего континента в столице Далмотти, Веньязе.

Далмотти была, пожалуй, самой маленькой из трех империй, но лидировала в торговле. И, поскольку она удобно располагалась между Марстоком на востоке и Карторрой на западе, это было лучшее место для международных переговоров.

Мерик был совсем мальчиком во время подписания Двадцатилетнего перемирия – его матерью, королевой Нубревены, после того как отец провел переговоры. И теперь, почти двадцать лет спустя, он находился в том же городе и в том же дворце, где когда-то присутствовал его отец.

Но в отличие от своего отца, после трех месяцев, проведенных в Веньязе, Мерик остался с тем же, с чем приехал. Единственным утешением, хоть и очень незначительным, было то, что вообще никто из представителей малых наций ничего не добился. Если прищуриться, Мерик мог разглядеть в противоположном конце огромного зала посла Иллрии, который выглядел совершенно отстраненным.