Почему экономическая наука должна стать прикладной интерпретацией достаточно общей теории управления - Внутренний СССР

Причина такого положения дел состоит в том, что теория игр — выражение Я-центричной демонической нравственности и соответствующего ей Я-центричного способа миропонимания. Она выросла из потребности индивидуалиста эксплуатировать складывающиеся вокруг него обстоятельства либо с наибольшей отдачей для себя, либо с наименьшим ущербом для себя (конечно по его субъективным оценкам и того, и другого). Индивидуалист в осуществлении своих притязаний эксплуатировать обстоятельства (включая в них и других персонально выявленных индивидуалистов и не персонифицированную окружающую среду) ограничен только этими обстоятельствами и его собственными представлениями о своих возможностях действовать в них (при этом представления о возможностях могут отличаться от реальных возможностей), а так же притязаниями и возможностями других индивидуалистов эксплуатировать те же самые обстоятельства (включая в них и первого индивидуалиста).

Именно об этом говорит сам лексикон теории игр: выигрыш, проигрыш (термины, пришедшие из лексикона азартных игр), кооперативный делёж (в истории чаще относится к действию, завершающему успешный набег, нежели трудовую деятельность коллектива), стратегия и коалиция (термины, пришедшие из военного дела и включающие в себя, прежде всего, стратегию коалиционного нападения на «не наших» с целью поживиться за их счёт, вследствие чего оборонительные и превентивные стратегии — ответные по отношению к стратегиям нападения). — Среди основных терминов сложившейся к настоящему времени теории игр нет ни одного, взятого из лексикона созидания. При этом полезно иметь в виду, что начало бурному развитию «теории игр» было положено в ХХ веке наукой Западной региональной цивилизации, и в «теории игр» изначально выразилась господствующая в библейской культуре демоническая нравственность, соответственно которой паразитизм на тех, кто расценивается как более слабый, а равно иерархически низший, — этическая норма.

Но если рассматривать теоретико-игровой подход с позиций ДОТУ, то он предстаёт некорректно упрощённым по отношению к реальным жизненным ситуациям, вследствие чего на практике не может быть столь всеобщим, универсальным, как о том написано во многих трактатах по теории игр. Именно вследствие этого он и утрачивает работоспособность при попытке разрешить на его основе наиболее жизненно значимые проблемы и задачи.

Но кроме того «теория игр» в её исторически сложившемся к настоящему времени виде влечёт и психологические последствия: вследствие своей у тех игровиков, которые этого не замечают, он порождает ложные представления о течении реальных событий в Жизни, когда они осознанно или бессознательно начинают соотносить сами события с теми или иными теоретико-игровыми моделями.

Если соотносить теоретико-игровой подход с подходом к тем же ситуациям с позиций ДОТУ, то «игроки» это — управленцы. Обстоятельства (включая в них и прочих выявленных «игроков»), с которыми имеет дело каждый из «игроков»-управленцев — давление среды, в котором выражается объемлющее управление по отношению к рассматриваемому «игроку»-управленцу.

Казалось бы этот переход от одних терминов к другим не имеет принципиального значения, однако это не так. Дело в том, что при подходе к рассмотрению ситуации с позиций ДОТУ, объемлющее управление — явление не однородное, а обладающее своей внутренней структурой. И оно включает в себя как по отношению к каждому из «игроков», так и по отношению к их совокупности:

· Во-первых, не выявленных субъектов-управленцев, участвующих в развитии ситуации наряду с выявленными субъектами «игроками».

· Во-вторых, среди этих не выявленных субъектов-управленцев могут быть управленцы, деятельность которых состоит в управлении подвластными каждому из них средствами взаимодействием всей совокупности рассматриваемых «игроков», т.е. они управляют самой «игрой» «игроков». Эту категорию субъектов-управленцев, если возвратиться от подхода с позиций ДОТУ к теоретико-игровому подходу следует назвать «заправилы игры», «менеджеры игры».

Ясно, что «менеджеры игры» качественно отличаются от прочих «игроков», и потому корректное рассмотрение ситуации требует, чтобы в корректно построенной «теории игр», если не во всем моделях, то при изложении общего подхода к построению теоретико-игровых моделей (т.е. в общем случае) эта категория субъектов-управленцев была введена явно по оглашению. В исторически сложившейся к настоящему времени «теории игр» эта категория субъектов объективно присутствует по умолчанию, присутствует не явно, а опосредованно, скрываясь за всеми ограничениями, налагаемыми в той или иной «игре» на участвующих в ней «игроков».

Против сказанного может быть выдвинуто возражение, что и существующая теория игра рассматривает специальный класс игр — «игр в условиях неопределённости», в которых математические модели включают в себя аппарат теории вероятностей [32] и математической статистики, с помощью которых и моделируются действия всех не выявленных управленцев и объемлющего управления в целом. Это действительно так, но только отчасти, поскольку именно такой подход к наиболее жизненно значимым ситуациям автоматически гарантирует потерю наилучшего решения из множества объективно осуществимых решений.

Причину этого называли в разное время разные люди, и выражается она в разных формулировках следующим образом:

«Провидение не алгебра. Ум ч„еловеческий“, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая — мощного мгновенного орудия Провидения» (А.С.Пушкин “О втором томе «Истории русского народа» Полевого”, — 1830 г.).

«Закономерность исторического явления обратно пропорциональна его духовности», — этими словами русский историк В.О.Ключевский начала свою тетрадь афоризмов (конец XIX века).

«Бог не играет в “кости”», — достаточно широко известный по научно-популярной литературе афоризм, приписываемый А.Эйнштейну (вторая половина ХХ века).

Иными словами структура объемлющего управления, в русле алгоритмики которого действуют все игроки, включает в себя не только субъектов «менеджеров игры», но и иерархически наивысшее всеобъемлющее управление Вседержителя, под властью которого находятся как «менеджеры игры» (если категория в том или ином конкретном случае оказывается не пустой), так и «игроки» — выявленные управленцы.

С учётом названных факторов можно сделать вывод, который может показаться кому-то банальным, а кому-то вздорным: теоретико-игровые модели оказываются состоятельными в практических приложениях только при корректном отображении в них, во-первых, объемлющего управления со стороны «менеджеров игры», а во-вторых, — иерархически наивысшего всеобъемлющего управления Вседержителя.

Но эти два вопроса не входят в явном виде в сложившуюся к настоящему времени математическую теорию игр и даже не упоминаются при обсуждении её прикладных аспектов в разрешении разного рода проблем и задач в жизни общества. Кроме того, иерархически наивысшее всеобъемлющее управление не поддаётся формализации.

Вследствие этого теория игр в её исторически сложившемся виде не является самодостаточным и универсальным средством интерпретации реальной жизни в математических формах и потому может быть только средством решения тех или иных задач в русле определённой концепции объемлющего по отношению к ситуации управления. Если математики-игровики (разработчики аппарата) и “ремесленники”-прикладники (пользователи аппарата в разрешении тех или иных жизненных проблем) не знают истинного места теории, не понимают его или забывают о нём, то построить состоятельные в практических приложениях теоретико-игровые модели им не удаётся.

Поэтому вне миропонимания ДОТУ в разрешении наиболее значимых проблем хозяйственной деятельности общества теоретико-игровые модели экономической науки, сложившейся в толпо-“элитарной” культуре, тоже оказываются управленчески несостоятельны, вследствие того что реальные проблемы экономики всех обществ и человечества в целом, если пользоваться расширенной нами в настоящей записке терминологией «теории игр», требуют решения о реорганизации «игры» и введении новых правил-ограничений «игры» на уровне «менеджеров игры», а также решения в отношении «менеджеров», которые предпочитают сложившиеся к настоящему времени «правила игры».

И сказанное об управленческой несостоятельности экономической науки в целом, порожденной в толпо-“элитарной” культуре на основе Я-центричного способа миропонимания, — не наш вымысел. Нобелевский лауреат в области экономики В.Леонтьев выразил свою неудовлетворённость состоянием традиционной экономической науки следующими словами: