Золотые корабли - Анна Евгеньевна Гурова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Линта что-то знает…
– Есть у меня мысль, – сказал Хаста, поднимая голову. – Мы не будем искать Зарни – это слишком опасно. Пойдем лучше в Замарову падь, к старухе Линте.
– Я знаю туда дорогу, – ввернул Метта.
– Вот-вот. Расспросим ее…
– А я бы на твоем месте занялся своими прямыми обязанностями, – возразил Анил.
– Это чем же? – удивился Хаста. – Помолиться за вас Исвархе?
– Попытался бы выяснить, куда улетела башня! Это же ваше жреческое колдовство!
– Ха-ха! Ты сильно преувеличиваешь…
Анил вдруг поднял руку, призывая к тишине:
– Слышите? Лошадь заржала!
Он вскочил, скользнул к узкому, прорубленному в бревне окошку, приоткрыл ставень…
– На улице люди и кони, – еле слышно прошептал он. – Много людей!
* * *
– Там они, внутри! – раздался голос, в котором нетрудно было опознать хозяина избы.
Ему отозвалось множество возбужденных голосов:
– Братцы, окружай дом! Змеелюды на стрелы не полезут, задами побегут, там их и схватим!
– Близко не подпускать, бросайте сети!
– Да тут, похоже, вся деревня собралась, – хмыкнул Метта, надевая тетиву на охотничий лук. – И не только…
– А ну заткнулись все! – раздался начальственный голос. – Не лезьте под ноги, мужичье! Отошли за тын!
– О, храмовая стража подтянулась…
– Помните о награде! – снова раздался крик хозяина избы.
– Вот так бьярское гостеприимство, – с досадой произнес Хаста. – Хорошо хоть не отравил…
Мучившая тревога его внезапно исчезла. Ожидание беды закончилось – теперь надо было быстро решать, как из этой беды выпутаться.
Анил чуть приоткрыл дверь и замер, вглядываясь в мелькание теней и огненных пятен во дворе.
– Змеелюд, я тебя вижу, – раздался еще один очень знакомый суровый голос. – Хватит прятаться, как ящерица под камнем! Сдавайся!
– Эх, дядя Туган… – упавшим голосом проговорил Метта.
Анил выглянул наружу, выпустил стрелу и тут же отпрянул назад. Раздался вскрик, и через миг в дверь впились несколько ответных стрел.
– Один готов, – сказал арий. – Остальные отступили и укрылись за воротами. Этих я не подпущу, пока есть стрелы. Метта, здесь где-то есть черный ход – через него хозяин сбежал…
– Я его уже нашел и заложил изнутри, – отозвался Хаста, возвращаясь с хозяйской половины. – Но если начнут ломать – дверь хлипкая, долго не выдержит… Надо думать, что делать. Сколько там стражников?
– Я заметил только пятерых. Видно, остальных не взяли, чтобы не делиться…
– Да еще бьяров десятка два…
– Эй, змеелюд, выходи! – снова послышался зычный голос Тугана.
– С чего бы? – удивился Анил.
– Деваться тебе все равно некуда – затравят, как зайца! Вас, оборотней, в Бьярме осталось раз-два и обчелся. Выходи, все равно тебе погибать!
– Ты, Туган, видно, совсем богов не боишься? – крикнул Хаста. – Предать человека, который тебе доверился…
– А кто тут человек? Ящер-оборотень, что ли? Зря ты, тетка, с ним связалась! Да еще мальчишку втравили! Намекал же – оставьте его в городе…
– За голову ящера нынче дают серебра по весу… – доносились разговоры со стороны задней двери. – Даже если стражники нам только десятину отдадут – разбогатеем…
– Уже делят нас, – усмехнулся Анил.
Наложил новую стрелу на тетиву и крикнул:
– Ну давайте, дикари, выковыривайте нас отсюда!
Снаружи возникла заминка – никто не хотел идти первым. Стражники вполголоса советовались за воротами.
– Не выйдете добром, – послышался наконец грозный голос одного из них, – подожжем избу!
– Эй, мы так не договаривались! – взвыл хозяин откуда-то со стороны черного выхода.
– Молчи, тебя не спросили!
– Не подожгут, – сказал Метта. – Им нужна голова ария целенькая. Волосы, кожа обгорят – ловцы серебра не получат.
– Похоже, змеелюд им нужен живым, – добавил Хаста.
– Если им нужен только я, – начал Анил, – то могу потянуть время, а вы уходите.
– Нет, – сказал Метта. – Я тебя не брошу.
– Да всех прибьют, – отмахнулся Хаста. – Сперва еще и помучают. Вдруг вас, змеелюдов, где-то тут целое гнездо? Если за каждого кошель серебра дают… Так! Я придумал!
Анил выпустил в дверную щель еще стрелу, отступил за косяк и обернулся к жрецу.
– Метта, держись позади, – принялся распоряжаться Хаста, опускаясь на колени у очага. – Анил, прикрывай меня стрелами. Когда начнется, будь готов стрелять в стражников, бьяры сами разбегутся…
– Почему? Что начнется?
Хаста, не отвечая, сгребал в корзину с растопкой еще пылающие угли. Корзина тут же затлела, и жрец, не тратя времени, высыпал содержимое у двери. Скрученные полоски березовой коры, попав на угли, мгновенно полыхнули, пламя взвилось чуть не до потолка, повалил дым. Анил шарахнулся в сторону, прикрывая лицо локтем:
– Что ты творишь?!
Хаста распахнул дверь и гневно закричал сквозь рвущийся наружу дым:
– Зачем вы избу подожгли, злодеи? Как мы теперь выйдем?!
– Мы так не договаривались! – раздался отчаянный вопль хозяина.
– Да, зачем жечь-то? – поддержали соседи.
Снаружи началась перебранка.
– Ищи потом костей на пожарище! Кто тут арий, кто нет, Хул его разбери!
– Сам сказал – змеелюда брать живьем!
– Это не мы! – заорал Туган. – Они сами дом подожгли!
В ответ раздалась площадная брань.
– Ящеры сами себя сжечь решили? – съязвил кто-то.
– Они сейчас побегут! – надрывался десятник. – Парни, к воротам! Двое, к черному ходу!
Дым валил все сильнее. Внутри становилось тяжело дышать.
– Крыша горит!
Анил указал наверх. Вспыхнули сушившиеся под стрехами пучки трав. Кажется, теперь пожар разгорался по-настоящему.
– Чтоб тебя, – кашляя, пробормотал Хаста. – Анил, Метта, за мной на выход! Когда призову богов – зажмурьтесь покрепче!
Он огляделся, схватил с жертвенника бронзового Сола, а другую руку сунул в поясную сумку с лекарствами. Поднял пластинку повыше и в клубах дыма вышел во двор.
– Остановитесь, нечестивцы! – закричал он. – Страшитесь гнева Исвархи!
Стражники и выглядывающие из-за углов бьяры в изумлении уставились на рыжеволосую женщину с золотистым солнечным ликом в руке.
– Уберите тетку! – крикнул Туган. – Парни, стреляйте в ария, он прячется за ней! Только не в голов…
Увидев направленные на него стрелы и ринувшихся с двух сторон бьяров, Хаста понял, что ждать уже нечего. Выхватил из сумы маленькую запечатанную тыкву-горлянку, выдернул вощеный шнур и швырнул ее под ноги набегающим стражникам.
Грохнуло так, что окрестный лес отозвался многократным эхом. В воздухе заметались разбуженные птицы. Двор окутался вихрем слепящих, обжигающих розовых звезд. От вспышки на миг лишились зрения все, кто смотрел в сторону взрыва. Бьяры со стонами повалились в снег, зажимая ладонями глаза и уши. Однако хуже всего пришлось стражникам: они корчились на земле, их лица покрывались язвами в тех местах, куда попали жгучие искры.
