Хроники Дюны - Фрэнк Херберт

Она распахнула окно. На этом уровне ветер прекратился. Но облака продолжали свой стремительный бег по небу. Ветер спешил закончить свое дело. Погода, казалось, понимала неотвратимость происходящего. В воздухе чувствовался пронизывающий холод. Значит, они снизили температуру, чтобы сделать этот дождь. Одраде закрыла окно, не чувствуя никакого желания выходить на улицу. Верховная Мать не имеет права играть в игру «Последний дождь». Дожди случаются редко, но Пустыня, неизбежная, как судьба, наступает на Капитул с юга, и это движение уже нельзя остановить.

Нам остается только составлять карты и наблюдать. Но что это за фигура, которая во сне преследует меня с топором. Что это за охотник? Какая карта подскажет мне, где сегодня эта фигура?

***

Религия (преобладание детских черт в душе взрослого) одевает покровом прошлую мифологию: догадки, завуалированные допущения истины существования вселенной, заклинания, произносимые от вожделения личной власти, и все это смешано с лоскутами просвещения. И всегда подспудно присутствует невысказанная заповедь: не смей ни о чем спрашивать! Мы каждый день ломаем эту заповедь, стараясь обуздать человеческое воображение для того только, чтобы воззвать к глубинам творчества.

Кредо Бене Гессерит

Мурбелла, скрестив ноги, сидела на полу тренировочного зала, все еще дрожа от выполненной нагрузки. Женщина была в зале одна. Не прошло и часа, как отсюда ушла Верховная Мать, нанесшая Мурбелле визит. И как всегда бывало в таких случаях, Мурбелла чувствовала, что ее покинули в состоянии лихорадочных мечтаний.

В этих мечтах продолжали звучать слова Одраде, сказанные ею на прощание:

— Самый тяжкий урок для послушницы — это понимание того, что во всех делах надо доводить себя до предела возможного. Твои способности могут повести тебя дальше, чем ты способна вообразить. Следовательно, не воображай! Расширяй себя!

Каков будет мой ответ? Что меня научили обманывать и мошенничать?

Одраде каким-то непостижимым способом сумела пробудить в Мурбелле некоторые черты детства и образование, полученное у Досточтимых Матрон. Меня с раннего детства учили обманывать. Как симулировать потребность и привлекать внимание. Множество таких как составляли рисунок обмана. Чем старше она становилась, тем легче было обманывать. Она научилась распознавать, чего хотят от нее окружающие большие люди. Я действовала в ответ на эти требования. Это и называлось образованием. Почему учение Бене Гессерит так разительно отличается от такого обучения?

— Я не прошу тебя быть честной со мной, — сказала Одраде. — Будь честна с собой.

Мурбелла пребывала в отчаянии. Ей никогда не удастся вырвать из своей души глубокие корни привычки к обману. Почему я должна это делать? Но то был еще один обман.

— Будь ты проклята, Одраде!

Только произнеся эти слова, Мурбелла поняла, что выкрикнула их вслух. Она хотела было закрыть рот рукой, но передумала. Лихорадка подсказала: «Какая разница?»

— Бюрократическое образование подавляет исследовательские способности ребенка, делает обучение скучным, — объясняла Одраде. — Ребенок должен быть прижат к земле. Нельзя давать ему знать, насколько он хорош. Это приносит свои плоды — все начинает меняться. Масса времени проводится учителями в спорах, что делать с исключительно одаренными учениками. Но не стоит тратить много времени, чтобы понять, как обычный заурядный учитель чувствует угрозу со стороны таких талантов и всячески поносит и отвергает их, поскольку в таком учителе сидит тайное или явное желание чувствовать себя на недосягаемой высоте по сравнению со своими учениками.

Она говорила о Досточтимых Матронах.

Заурядные учителя?

Вот оно что: за фасадом мудрости Бене Гессерит были необычными учителями. Они не разглагольствовали об образовании, они учили!

О Боги, я хочу быть такими, как они!

Мысль поразила ее, и она вскочила на ноги, начав привычные упражнения для суставов кистей и рук.

Понимание на этот раз было глубже, чем обычно. Она не хотела разочаровать своих учителей. Искренность и честность.

Это знает каждая послушница. «Основной инструмент обучения». Это говорила Одраде.

Отвлекшись своими мыслями, Мурбелла потеряла равновесие и упала, но тотчас вскочила, потирая ушибленное плечо.

Сначала она думала, что все протестантство Бене Гессерит насквозь лживо. Я настолько чистосердечна с тобой, что не могу не сказать о своей несгибаемой честности.

Но действия Сестер подтверждали их искренность. Голос Одраде звучал в грезах Мурбеллы: «Так ты строишь свои суждения».

Преподобные Матери обладали в душе, в памяти и уравновешенном интеллекте тем, чего Досточтимые Матроны были начисто лишены. Эта мысль заставила Мурбеллу почувствовать себя совсем крошечной. Наступает разложение. Было такое впечатление, что в ее мечтах появились вполне плотские пятна.

Но я талантлива! Для того чтобы стать Досточтимой Матроной, нужен незаурядный талант.

Я все еще думаю о себе, как о Досточтимой Матроне.

Сестры Бене Гессерит знали, что она еще не полностью предана им. Какими качествами, которые они ценят, я обладаю? Какими навыками? Ведь не навыками лжи и обмана.

«Соответствуют ли твои слова твоим поступкам? Такова твоя мера надежности. Никогда не ограничивай себя словами».

Мурбелла заткнула пальцами уши. Замолчи, Одраде!

«Каким образом Вещающий Истину отличает простую искренность от более фундаментальных суждений?»

Мурбелла бессильно уронила руки. Может быть, я действительно больна. Она обвела взглядом длинный зал. Нет никого, кто мог бы произнести эти слова. Но как бы то ни было, она явственно слышала голос Одраде.

«Если ты искренне в чем-то убеждена, то можешь высказать вслух любую галиматью (это превосходное старинное слово, запомни его), она подействует на слушателей, и тебе поверят все, кроме Вещающего Истину».

Плечи Мурбеллы бессильно опустились. Она принялась бесцельно бродить по залу. Куда бежать? Выхода не было.

«Учись предвидеть следствия, Мурбелла. Только так ты сможешь находить работающие решения. Именно в этом состоит наша высокая мудрость».

Прагматизм?

В зале появился Айдахо и сразу заметил странный блеск в глазах Мурбеллы.

— Что с тобой?

— Думаю, что я заболела. Действительно заболела. Сначала я думала, что это сделала Одраде, но…

Она начала падать, но Айдахо подхватил ее на руки.

— Помогите нам!

Впервые он был счастлив, что кругом находятся видеокамеры. Доктор Сукк была на месте через минуту. Она склонилась над Мурбеллой, распростертой на полу в объятиях Айдахо.

Осмотр был коротким. Доктор, седовласая Преподобная Мать с традиционной бриллиантовой повязкой на лбу, выпрямилась.

— Она потрясена. Она не пыталась достичь пределов своих возможностей, но просто превзошла их. Мы снова отправим ее в класс для того, чтобы привести в чувство, прежде чем она сможет продолжить обучение. Я пришлю сюда прокторов.

Вечером того же дня Одраде нашла Мурбеллу в комнате прокторов лежащей на кровати. Двое прокторов попеременно испытывали реакцию ее мышц. Едва заметный жест, и они оставили свою подопечную