Панк-рок. Предыстория. Прогулки по дикой стороне: от Боба Дилана до Капитана Бифхарта - Михаил Юрьевич Кузищев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Об отношениях Джонатана Ричмана и The Velvet Underground написано очень много, да и сам Джонатан никогда не скупился на похвалы «Вельветам». Гораздо реже можно найти разумные объяснения его любви к такой аморальной группе, как The Stooges. В ответ на вопрос автора этих строк о причинах такой любви Брукс ответил: «Я до конца не понимал причин, но понимал, что ему опять же нравится саунд, звучание. Конечно, связь была и в том, что их первый альбом продюсировал Джон Кейл. Звук ритм-секции, пульс, который она создавала… Джонатан говорил о том, как ему нравится это гладкое, непринужденное звучание, но в то же время – эта зловещая магия. Все это было очень грубо и агрессивно, но зато честно, без обиняков. Как и [Уильям Карлос] Уильямс, как и Лу Рид, они говорили о настоящих вещах. Я думаю, его подкупала честность Игги. Он восхищался тем, как Игги позволял себе все. И еще что он был таким атлетичным, подтянутым. А Джонатан всегда старался поддерживать себя в хорошей форме».
Познакомившись с Джонатаном, Брукс и Харрисон остались под впечатлением. Очень вероятно, что после песен Ричмана весь хипповый рок показался им еще более архаичным. «В Джонатане меня привлекало то, что он казался новее всех, и в нем было что-то очень позитивное»[31], – рассказывал Эрни. Кончилось тем, что два студента вошли в состав The Modern Lovers: Брукс занял место басиста Ролфа Андерсона, решившего покинуть группу, а Харрисон обогатил звучание группы новым инструментом – электроорганом.
Фронтмен The Modern Lovers выделялся из своего коллектива как идейно, так и с точки зрения внешнего вида. На фотографиях начала 1970-х годов Джонатан на фоне своих коллег выглядит примерно как улыбчивый победитель школьных олимпиад, попавший в плохую компанию лодырей-переростков.
Узнав Джонатана поближе, Эрни Брукс нашел его «невероятно одиноким и застрявшим в подростковом возрасте… Он знакомился с девушками, но не знал, что делать и что говорить». Нехватку общения с противоположным полом Джонатан компенсировал в снах: он верил в то, что люди могут коммуницировать друг с другом, находясь в бессознательном состоянии, в астрале. Взволнованный, он звонил среди ночи басисту, чтобы спросить его совета: «Эрни, я думаю, что вошел в ее сон! Как ты думаешь, это нормально?!». «Ну, Джонатан, не знаю, думаю, что ничего…», – отвечал Брукс. Теме астральных контактов Джонатан посвятил "Astral Plane", одну из самых ярких ранних песен. Следует отметить, что для выхода в астрал Джонатан не использовал вспомогательные средства: несмотря на все свое увлечение снами и видениями, он решительно отвергал любые типы психотропных веществ. Брукс вспоминал тот единственный раз, когда Ричман, по предложению Харрисона, затянулся косяком: «У него сделалось странное выражение лица, он встал, потянулся за сковородой и сказал: "Джерри, надо стукнуть тебя сковородой – мне нужно сделать кому-то больно, чтобы понять, что я укурен и что это – не я"»[32].
«Весь вечер на сцене – The Modern Lovers!»
С клавишами Джерри Харрисона The Modern Lovers зазвучали еще мощнее. Нельзя сказать, что Харрисон исполнял какие-то виртуозные соло – чаще он просто повторял аккорды, которые играл на гитаре Джонатан. Вдохновляясь примером Джона Кейла, Джерри извлекал из своего органа монотонное гудение, используя его как дрон и усиливая звуковой натиск группы. Ричман и сам любил как следует пошуметь: он с удовольствием использовал перегруженный звук и нередко играл на концертах совершенно отмороженные атональные соло. Харрисон объяснял: «С точки зрения звука мы увлекались идеей шума, использования перегруза и тяжелых звуков. Джонатан использовал [на своей гитаре] очень обрезанный по частотам транзисторный дисторшн, а я подключал свое [электропианино] Fender Rhodes через педаль фузза» [33]. Гитарную атаку Ричмана поддерживал Джон Фелис – большой поклонник The Stooges и The Flamin’ Groovies.
К сожалению, история не сохранила киносъемок концертов классического состава The Modern Lovers, поэтому мы можем лишь пытаться представить себе картину их живых выступлений. Для этой цели можно использовать как официально изданные концертные альбомы вроде "Precise Modern Lovers Order"[88], так и менее официальные записи, а также показания очевидцев и редкие фотографии.
Во всех этих свидетельствах Джонатан Ричман предстает подвижным, на редкость разговорчивым и общительным фронтменом – временами кажется, что ему больше нравится общаться, чем исполнять песни. Он производил на зрителей весьма противоречивое впечатление. В одни моменты его тон был серьезным и взволнованным; иногда его голос даже начинал дрожать, и Джонатан совершенно искренне пускал слезу. Дэвид Берсон вспоминал: «Я никогда не видел исполнителя, который бы столь же часто плакал на сцене. Он поднимал микрофонную стойку, шмякал ее об сцену и рыдал, а девушки из зала кидали ему платочки и говорили: "Джонатан, не плачь!" В Джонатане поражало то, что все это он устраивал с совершенно кроткой и наивной искренностью. В этом не было никакой тайной подоплеки или манипуляции – он действительно был благодарен за платочки! Слезы в три ручья, и он вытирал глаза…»[34].
В другие моменты Джонатан пребывал в радостном возбуждении. Полностью захваченный восторгом от живого концерта и важностью происходящего, он не стеснялся зачитывать вслух фрагменты своих текстов, которые казались ему особенно важными. В поведении Ричмана было что-то от самоупоения: он казался абсолютно уверенным в том, что все в аудитории готовы слушать его монологи, разделять его восторги и смеяться над его шутками. Хипповой публике Джонатан зачастую казался не просто благопристойным и позитивным музыкантом, но благопристойным и позитивным до раздражения. При этом закрадывалось подозрение, что Ричман об этом «оружии» знал и был не прочь его использовать. Временами его радостный тон казался глумливым, а довольное настроение – почти самодовольным.
В сравнении с расслабленными и раскрепощенными рокерами-хиппарями, распевавшими песни о свободной любви, лидер The Modern Lovers выглядел простоватым, но гиперактивным студентом-ботаником под воздействием спермотоксикоза – половина его шуток и монологов была посвящена девушкам и отношениям с ними. Джонатан мог на полном серьезе выражать благодарность подруге (и совсем немного личной гордости) в композиции "She’s Taking The Pill For Me" («Она принимает таблетку [от беременности] ради меня») или восхищаться ее красотой в песне «Womanhood» («Женственность»): «Я вдохнул запах ее волос, и голова пошла кругом, / Женственность – это так хорошо, я весь дрожу». Характерно, что в том, как он пританцовывал, двигал бедрами, закатывал глаза, активно артикулировал и жестикулировал – то театрально отбрасывая руки назад, то прижимая их к груди – тоже было что-то женственное. «Я –
