Ведьмины камни - Елизавета Алексеевна Дворецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я подумала и решила, что так будет лучше всего. В Силверволле ты расскажешь обо всем отцу. Пусть он сам приедет и обговорит это дело с Несветом. Ведь без его согласия мое ничего не стоит.
«Я должен помешать отцу согласиться», – так понял ее Хедин. Тогда замысел сестры становился понятен, хотя мысль оставить ее одну в чужом доме, во власти Несвета, ему совсем не нравилась. Здесь ведь нет госпожи Сванхейд, способной оградить ее от любых обид. Но так он сможет увезти Эльвёр, а потом отец приедет за Хельгой – пусть-ка Несвет попробует переспорить Арнора Камня!
– Ну а если ты согласна, чего отцу противиться? – Несвет видел свои выгоды этого уговора. – Мы чай не хуже вас. Она дева взрослая давно, если сговорится с кем – это по обычаю будет.
– Так и Эльвёр не моложе меня. – Хельга обернулась к нему. – Если мое слово – законно, то и ее тоже. Верно?
Она пристально взглянула ему и глаза и опять слегка распахнула веки, словно посылая ему свет своего взгляда. Хозяин замялся: если он скажет «да», это лишит его права удерживать Эльвёр.
– Если даешь твое слово против ее…
– Даю.
– Тогда идет. По рукам.
Несвет снова протянул руку Хедину, и на этот раз Хедин ее пожал. Он не так чтобы понял, что происходит, но понял главное: его сестра не просто пытается выкупить его счастье собой, у нее на уме нечто другое, ему пока недоступное.
* * *
– Не уезжайте далеко, – прошептала Хельга на ухо брату, пока они собирал пожитки. – Отъедете на роздых и ждите где-то в месте неприметном, чтобы с дороги не видно.
Хедин несколько прояснился в лице и бросил на нее понимающий взгляд.
– Ты уверена?
«Уверена, что сумеешь отсюда вырваться?», хотел он сказать.
– Не сомневайся.
Несвет, сидя у стола, не сводил с них глаз и слышал, как они шепчутся, но не запретишь брату и сестре прощаться в таком непростом положении. Главное, он был уверен, что Хельга у него в руках: она дала клятву остаться с ним, и он был в силах ее удержать. Сомневался он лишь, не ошибается ли в расчетах. По всему выходило, что войны за Мерямаа не миновать, и также очевидно, что Ингвара держаться выгоднее, к чему Несвета толкал и долг родной крови. Но соблазн заполучить в дом Хельгу был сильнее, чем ожидаемая выгода от возвращения домой Эльвёр: ну, похвалят его, поблагодарят, дальше что? А при замене одной девушки на другую соотношение сил остается прежним, и никто не помешает ему взять ту сторону, которая окажется выгоднее. Сплошная польза.
Но с чего Хельга так уверена, что Видимир не захочет этой свадьбы? Несвету хватало проницательности понять: Хельга строит свой расчет на отказе жениха. Почему? Тогда в Хольмгарде, два года назад, между ними что-то произошло, о чем он, отец, не ведает? Видимир с Хельгой повздорили? Видимир тогда чуть не убил наглого варяга, который тоже к ней подкатывал, но этим он защищал свою честь. Может, там произошло нечто между Хельгой и варягом? Нечто такое… что Хельга теперь жаждет заполучить родовитого мужа? Но ведь два года миновало, а никакого дитяти варяжского у нее вроде бы нет…
Ну а если у сынка блажь какая-нибудь в голове засела, то Несвет и сам не хвор жену взять. Творена, занедорого купленная, в этом не могла помешать.
Мерян выпустили из гостевого дома, путники быстро собрались в дорогу. Погода стояла ясная и тихая, едва миновал полдень, и Хедин рассчитывал засветло добраться до следующего погоста. А не то можно заночевать в придорожной веси – его немногочисленная дружина легко разместится в двух-трех избах. Хельга горячо обняла на прощание и брата, и будущую невестку, и Естанай. Служанка было думала остаться с ней, но Хельга тайком велела ей ехать.
И вот они отбыли. Хельга и Несвет проводили их до полевых ворот и вернулись в избу, где сидела Творена, весьма этим решением обеспокоенная. Устремления Несвета для нее не были тайной, она понимала, что ради более молодой и, главное, куда более родовитой невесты ее легко отодвинут в сторону. На бойком, слегка отекшем от беременности лице ее было заметно колебание: тянуло осыпать упреками и мужа, и гостью, но та ведь якобы ждала Видимира…
Несвету тоже не терпелось увидеть сына. Тот собрался обойти ловушки, пострелять глухарей и должен был вернуться через день. Ничего не будет страшного, если он задержится еще на день, но Несвету не давал покоя приготовленный подарок – и желание знать, кому же из них этот дар в итоге достанется.
Хельга же вела себя так, будто по доброй воле устроилась гостить надолго. Попросила Творену показать ей место, расстелила на лавке белую шкуру, уселась на нее и взялась прясть – будто хотела показать себя трудолюбивой невесткой. Расспрашивала Творену, у кого тут делают посиделки, можно ли ей будет вечером пойти. Посиделками в Видимире ведала Тихомила – единоутробная сестра Несвета, рожденная его матерью во втором браке.
При этом Хельга думала: устроить свое дело нужно до вечера. Пока светло, ворота городка открыты. С приходом темноты их закроют, и тогда выбраться наружу будет сложнее, да и следы ушедшего обоза она не найдет. Так что рассиживаться особо нечего. Только выждать, пока Несветовы люди, проводив приезжих, разойдутся по своим делам.
Избавиться бы еще как-нибудь от Творены… Но пока что Хельга была не в праве ей приказывать.
– И откуда у вас такая шкура знатная? – сказал вдруг Несвет, внимательно за нею наблюдавший. – На волка похожа, но я таких белых ни видал ни разу. Только в байках слышал про Князя Волков.
– Хочешь посмотреть? – Хельга живо поднялась, оставив веретено, и сняла с лавки шкуру. – Гляди! Редко такую найдешь – белая да пушистая!
Опасаться девушки Несвету не приходило в голову, а вот повод подойти к ней поближе его обрадовал.
– Смотри, какая большая – даже тебе бы подошла! – Игриво смеясь, Хельга развернула шкуру на вытянутых руках. – Матерой был волчище! С человека! Хочешь примерить?
Смеясь, будто играет с ним – а сама дрожа от мысли, что колдовство не получится, – Хельга набросила шкуру Несвету на голову и произнесла:
– Белой шкурой облекись – псом послушным обернись!
Выглядело это так, будто человек, стоявший во весь рост, упал на четвереньки. Охнула Творена – только от неожиданности этого быстрого движения, еще не поняв, что произошло.
Хельга знала, что должно произойти. То, что перед ней вдруг оказался крупный, белый, с желтоватыми подпалинами на несколько свалявшемся мехе пес, в этот раз ее не столько испугало, сколько обрадовало.
Получилось!
Невольно она огляделась, желая поделиться радостью с альвом, но тот, если и наблюдал за нею, никак себя не проявил.
И тут Творена завизжала. Не сразу, но она осознала: муж исчез. Появился белый пес. Девка-русинка набросила на мужа белую шкуру… и надела!
– Тише!
Мгновенно Хельга метнулась к Творене, обхватила ее одной рукой, а второй зажала ей рот.
– Будешь орать – я и тебя в собаку превращу.
Творена умолкла, только смотрела на нее в ужасе, крупно дрожа.
– Ты родишь четырех щенков, белых и рыжих, и они никогда, никогда не станут людьми, – убедительно прошептала Хельга. – А если будешь умницей, я уйду и больше никого не трону. Поняла?
Хельга выпустила Творену; та отшатнулась и прижалась к стене.
– Это не навсегда. Через три дня он снова станет человеком. Корми его как следует – и того второго пса, что на дворе, тоже. А сейчас ты пойдешь и велишь твоей челяди оседлать мою лошадь. Если спросят, скажешь, что хозяин приказал. Что я свои дела с ним решила и уезжаю. Подведешь лошадь к крыльцу. Поняла?
Творена опять кивнула. Она с самого начала не ждала добра от русинки, которая вознамерилась пролезть к ним в дом, и даже не слишком удивилась, что та оказалась колдуньей.
– Ступай. – Хельга кивнула на дверь. – За моей лошадью. Кожух надень. И платок.
Творена, пробравшись по стене, вышла наружу. Хельга последовала за ней и прислушалась, но крика не услышала. Видно, угроза насчет щенков заставила
