Волшебникам не рекомендуется - Галина Гончарова

– Я готов согласиться на все условия кроме второго, – тут же откликнулся волшебник. – На второе тоже, если получу гарантии безопасности для моей дочери. Без физических или психических неизлечимых увечий. Если вы пообещаете, что будете держаться в рамках, я отдам вам Орланду на любой срок. – Верховный волшебник глядел на меня – и я вдруг увидела в его глазах глубокую, неподдельную тоску. – Я хотел, чтобы моей дочери принадлежали все миры, Тина, но она так и не поняла, что у других может быть свое мнение по этому поводу и свои возможности его отстаивать.

Я бы даже пожалела несчастного, но это было не в моей роли. Я – стерва, стерва, стерва, черт побери!!!

– Никаких гарантий.

Но что-то все же промелькнуло у меня на лице.

– Вы не убьете ее, Тина. Вы не жестоки. И даже сейчас она вам не нужна. Это просто… тяга к справедливости. Я согласен на все ваши условия.

Я скрипнула зубами. Это ж надо – так проколоться! Ну ничего! Я сейчас возьму реванш!

– И на последнее тоже?

– На последнее? Я пришлю вам грамоту немедля!

– О нет! Сейчас я не о грамоте! Помните, я говорила, что скажу о пятом условии только после того, как вы согласитесь на четыре предыдущих.

Лицо волшебника оставалось безмятежным.

– Да, я слышал вас. Что же это за условие?

Я запустила руку в карман платья и достала тяжелый черный медальон.

– Это!

Волшебник даже дышать перестал, впившись глазами в черную железку.

– Простите, Тина?

– Не прощу! Мое пятое условие, – я продемонстрировала зеркалу крепко сжатый кулак, – так вот, мое пятое условие – свобода и жизнь для этого волшебника!

Наши глаза встретились – и мы словно читали мысли друг друга. В голове верховного волшебника была каша из мыслей и чувств. Он так надеялся, что я не знаю или не придаю значения, так хотел получить эту игрушку, так многого хотел, – а теперь я грохнула ногой по его планам. А в моих глазах было только торжество. Я все рассчитала правильно! Он не посмеет отрицать! Он и не стал.

– Тина, а вы знаете, о ком вы просите?

– Да, разумеется.

– И о ком же?

Я широко улыбнулась.

– Вчера я применила заклинание разговора с вещью. Этого волшебника зовут Рон Джетлисс.

Йес! В десятку!! В яблочко!!! Верховный волшебник выглядел так, словно я его касторкой напоила и кое-куда затычку вставила.

– А вы знаете, что он совершил?

Нет, но все равно не сознаюсь.

– Да!

– И вы просите за него?!

Ну надо же мне как-то с тобой погавкаться, чтобы потом с невинным взглядом заявить: «Дяденьки, это была чистая самооборона!» А лучше предлога и не найдешь!

– Но вы же просите за свою дочь?

– Этого не будет!!! – сорвался несчастный.

К общению со мной не может приучить никакое волшебство! Валерьяночки бы ему!

– Да?

Я смотрела на него невинными глазами.

Нервный волшебник с огромным усилием взял себя в руки.

– Простите, Тина, я сорвался. Но вы должны понимать, что если четыре первых ваших пожелания были приемлемы…

– И вы согласились на них только для того, чтобы вытащить у меня эту игрушку…

– То это уже ни в какие ворота не лезет! Я не могу освободить государственного преступника!

– Но можете покрывать его? Чем одно лучше другого?

– Тина!

Я запрокинула голову и расхохоталась.

– Вы не согласны на мои условия? Хотя что я спрашиваю! Да, но не на пятое! А оно для меня важнее всего! Итак – сделка не состоится!

Верховный волшебник побледнел. Глаза его стали злыми и холодными. Я не испугалась. Я улыбалась по-прежнему. Теперь мой враг сбросил маску – и я могла не церемониться с ним.

– А может, сделка состоится на моих условиях? – процедил верховный волшебник. – Тина, я предлагаю вам немедленно прибыть в мой замок и вернуть мне медальон с заключенным в нем преступником. В этом случае я соглашусь выполнить ваши четыре условия. Так уж и быть! В противном же случае я объявлю вас такой же изменницей, как и Рон Джетлисс. И каждый волшебник на вашем пути вынужден будет убить вас. И сразу же направлю послание к эльфам. Между нами до сих пор действует соглашение о выдаче и взаимоуничтожении преступников. Вы могли воевать с моей дочерью, но не со мной. Кишка тонка!

Я покусала губы. То, что он говорил, было разумно, но сдаваться я не привыкла. А было и еще кое-что. Нечто, в чем я не хотела сознаваться даже себе.

– Мне нужно время, чтобы все обдумать.

– Сколько?

– Десять минут хватит, – пожала я плечами. – Хотя нет, лучше пятнадцать!

– Хорошо. Десять минут.

Я резко хлопнула в ладоши, обрывая связь, и сошла с круга. И тут же бросилась к Лирин.

– Ты слышала?

– Да.

– И что ты мне посоветуешь?

– Отдать ему медальон. Если бы не пятое условие, вы бы уже поладили. И потом, у тебя действительно не хватит сил, чтобы справиться с верховным волшебником.

– У меня – нет. А у Рона?

– У него хватило бы и на большее.

И в этот миг я приняла решение.

– Лирин, у меня к тебе большая просьба.

– Да?

– Мне нужно заклинание вывода человека из талисмана. И мои книги, и мои вещи. Я ничего не разбирала. Ты можешь приказать принести их сюда?

– Могу. Что ты хочешь сделать?

– А ты не догадываешься?

– Даже ты не можешь быть так глупа!

– Могу, подруга. И не надо меня осуждать. Я и сама знаю, что дура.

Я ждала упреков и возмущения, но Лирин вдруг рассмеялась.

– Знаешь, может, ты и дура, но пока что вся твоя глупость приводит только к положительным результатам. Я уже приказала слуге принести твои вещи. Он будет здесь через минуту.

– Отлично.

– Сейчас доставят книгу из библиотеки, в которой подробно описан весь процесс ревоплощения человека из предмета, – произнес Лефроэль, глядя в потолок. – Я буду ждать весточки от тебя. Я приготовил для тебя еще кое-какую литературу, но полагаю, что после ревоплощения Рон с удовольствием даст тебе парочку уроков.

Я тоже так полагала. Кстати, о книгах…

– А меня нельзя будет найти по этим предметам? – забеспокоилась я.

– Можно. Но если ты сделаешь все достаточно быстро, ты сможешь отправить их обратно и телепортироваться в другой мир.

– Разумно.

Я бросила взгляд на часы. Восемь минут. То есть уже семь с половиной. Шесть. Передо мной материализовались мой рюкзак и большая сумка. Рядом из воздуха появились три книги. Мой родной Междумирианник и два учебника из эльфийской библиотеки. То есть один из библиотеки, а второй – непонятно откуда.

– Это мой собственный, – пояснил Лефроэль. – По нему тебя отследить не получится, так что пользуйся.

– Основы магии, – прочитала я, запихивая знания в сумку. – Спасибо.

Я чмокнула эльфа в щеку, крепко обняла Лирин и подхватила баулы.

– Счастливо оставаться, ребята. Совет да любовь. Вообще-то я собираюсь вернуться к вам в гости, но если что не так – я вас обоих очень люблю. Знаете, никогда у меня таких друзей не было! Вы просто прелесть. И пара отличная. Отвернитесь, чтобы потом не знать, куда я направилась.

– Как прикажешь.

Лефроэль и Лирин отвернулись и взялись за руки. Я зажмурилась и начала заклинание перемещения.

Верховный волшебник ждал пятнадцать минут. Потом еще полчаса. Потом – час, боясь поверить в подобную глупость. А потом решил отправить послание эльфам. И на экране появилось лицо эльфийской королевы.

– Лиреанделон рэ-Аллиерэн кавэрэ Меарилэннон, – произнес он. – Рад вас видеть.

– Я тоже рада, – ответила Лирин. – Что вам угодно, сеньор?

У верховного волшебника захолонуло в груди. Неужели эльфы решили не выдавать ему эту мерзавку?! Тогда он вынужден будет или смириться, или начать войну! Но начать войну он не сможет! И прощать остроухим такое оскорбление нельзя! Как же быть?!

– Меня интересует непризнанная волшебница по имени Тина, которая находилась в вашем мире, – наконец решился он. – Ваше величество, я хотел бы поговорить с ней.

– Клянусь Вечным Лесом, что женщины, которую вы называете Тиной, в моем мире нет и я не знаю, где она находится, – с самым невинным видом откликнулась Лиреанделон.

К ознобу в груди прибавилось покалывание в кончиках пальцев.

– Вы хотите сказать, ваше величество, что она ушла?

– Тина не была пленницей в нашем мире. Она была гостьей и могла прийти и уйти в любой момент.

– А она ничего не оставила? – в последней надежде поинтересовался верховный волшебник.

Красивые губы эльфийки тронула легкая улыбка. Само совершенство! Стерва остроухая!

– Она просила кое-что передать вам на словах, сеньор.