Сияние ангела - Ли Уэзерли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно у меня перед глазами возник образ Себа. Он растянулся на кровати и читал книгу. Образ был настолько отчетливым, что я даже увидела заголовок на испанском. Каштановые пряди падали Себу на лоб, и это очень его раздражало. Я улыбнулась. Он полностью погрузился в книгу. Я отогнала образ так же быстро, как он появился. Не знаю, когда я впервые поняла, что могу чувствовать, где находится Себ, когда его нет рядом. Но это было так естественно — знать, где он.
Почему я опять думаю о Себе? Я в раздражении прогнала его образ и стала изучать лицо Алекса в тусклом свете уличных фонарей, его сильные красивые черты. Я поцеловала его в нос.
— У тебя очень красивый нос, ты знаешь об этом?
Он засмеялся впервые за несколько дней, и этот смех согрел меня, как горячий напиток зимним вечером.
— Нет. Яне могу сказать, какой я. Не думаю, что моему носу делали когда-либо комплимент.
— Бедный носик. Он заслуживает много комплиментов. — Я опять его поцеловала.
Алекс с улыбкой покачал головой:
— Мой нос и я благодарим тебя. Почему у меня такое чувство, что ты пытаешься отвлечь меня? Я заметил, что ты не сказала мне, о чем думаешь.
— Может, я не хочу. Может, у меня много секретов и сокровенных мыслей.
— М-м-м, очень загадочно. — Алекс потянул меня к себе. Вдруг из дома донесся звук, словно кто-то кричал.
Мы испуганно посмотрели друг на друга. Звук донесся снова. На этот раз сомнений не было.
— Ребята! Сюда! Все, скорее! — ревел Сэм.
По телевизору показывали репортера, который быстро что-то говорил по-испански прямо в камеру. Позади него стоял широкий стол, за которым сидели двенадцать хорошо одетых человек, но их лиц не было видно. Сэм сидел, сгорбившись, на диване и опирался локтями о колени.
— Они говорят о el Consejo de los Ángeles[33], — быстро сказал он. — Это же Совет?
— Боже мой, — пробормотала Триш.
Больше никто ничего не сказал. Все были здесь, даже Себ, который держал в руках книгу. Все прибежали на крики Сэма. Я присела на спинку дивана, всматриваясь в экран телевизора. Алекс нахмурившись стоял рядом. Мне было приятно чувствовать тепло его рук.
Кара застыла в дверях и начала переводить:
— …меня привели в это секретное место с завязанными глазами для безопасности группы, которая утверждает, что Совет серафимов — это правительство небесных существ на Земле. Я говорю с их представителем.
Женщина с глубокими серыми глазами появилась на экране. Я похолодела. Она была одной из Двенадцати, одной из тех, кого мы собирались убить. Почему-то мне было трудно ухватиться за ее черты лица. Как будто каждую секунду забываешь их. Я с изумлением поняла, что не знаю, на кого она похожа, хотя смотрела прямо на нее.
Ангел говорила, по-видимому, на безупречном испанском, но ее голос странно резонировал, как будто несколько человек говорили одновременно. У меня пересохло во рту.
— Сегодня мы обратились к миру, потому что заявления, которые были сделаны, являются ложными и должны быть исправлены, — переводила Кара. — Это будет наше единственное публичное выступление.
— Вот это уже действительно жуткие ангелы, — пробормотал Брендан. Лица остальных говорили, что он снял эти слова у них с языка. Я взяла Алекса за руку и почувствовала, как он сжимает ее.
— Мы правители ангелов. Мы хотим, чтобы мир знал, что, несмотря на то что вы могли услышать, скоро все изменится. Мы говорим от лица всех ангелов. И мы единственные, у кого есть на это право. — Она замолчала, чтобы все уяснили.
Вдруг я поняла, о чем это. Разиэль. Он выступал по телевизору и обещал, что ничего не изменится. Как будто это было в его силах.
Лицо репортера было бледным.
— Каких перемен нам ждать?
Ангел первый раз посмотрела прямо в камеру. Хор голосов стал тише и отчетливее.
— Во-первых, неизбежны изменения в направлении Церкви ангелов.
— Вы имеете в виду… — начал репортер.
Но она продолжала говорить одновременно с ним.
— Пока мы будем придерживаться традиции, и у Церкви ангелов останется глава. В самое ближайшее время мы назначим главу Церкви здесь, в Мексике. Однако имя ангела пока останется неизвестным. С этого момента мы будем меньше привлекать к себе внимание в вашем мире. Все ангелы, которых вы знаете по именам, скоро исчезнут из поля зрения. Мы обещаем.
Серые глаза вспыхнули, когда она повторила слова Разиэля. Я сглотнула. Я не испытывала никакой симпатии к Разиэлю, но я была рада, что не нахожусь на его месте. Я могла представить его бессильную ярость так же отчетливо, как на секунду она пронзила меня.
Алекс стоял рядом. Он все понял и, полный решимости, вглядывался в экран, пытаясь найти что-нибудь, что сможет нам помочь. Себ стоял нахмурившись. Его чувства к ангелам были намного сложнее, чем мои. Он много лет любил и ненавидел их жестокую и могущественную красоту. Но я знала, что Совет привел его в замешательство не меньше, чем меня.
Ангел вспомнила о репортере и изобразила нечто, что я бы назвала улыбкой, хотя было видно ее отвращение.
— Это ваш мир. Мы, ангелы, позволим вам управлять им. Администрация Церкви отвечает только на ваше желание поклоняться нам. За исключением этого мы не заинтересованы в общении с вами.
Кара на секунду перестала переводить. Она рассмеялась.
— Никогда бы не подумала, что буду ненавидеть какого-то ангела больше, чем Разиэля. — Репортер снова забормотал, иона продолжила: — Вы прибыли в Мехико, чтобы назначить главу Церкви?
Ангел отвела глаза.
— Отчасти да. У нас здесь есть и другие дела, жизненно важные для ангелов, но которые повлияют и на людей. Интервью окончено.
— Что это значит? — воскликнул Сэм.
— Не знаю, но они уже достаточно навредили людям, — процедил Уэсли.
Он смотрел на экран, его отрешенное лицо пылало ненавистью. Я вспомнила, как Алекс рассказал мне по секрету, что вся его семья получила ангельские ожоги. Так что я не винила его.
— Тише, парни, — сказал Алекс.
Финальная картинка показала Двенадцать в ангельской форме. Их крылья ярко светились.
— Мы, chilangos[34], должны быть благодарны Совету серафимов за то, что они выбрали Мехико, — говорил репортер за кадром. — Но сейчас мы можем только ждать и надеяться.
— Боже, не могу дождаться их смерти! — выпалила Лиз, как только на экране появились два комментатора, которые взволнованно переговаривались. — Приносят миру пользу!
— По крайней мере им, похоже, не очень по душе льстивый Разиэль. — Кара сморщила нос от отвращения. — Звучит так, словно он недолго будет удерживать Церковь в своих руках.