Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская

Девушки дошли до Бухарина, который попытался взять у бывшей напарницы оружие, но понял, что лучше этого не делать.

– Руки убери, – сказала она тихо и твердо.

Оля села рядом с Дроновым.

– Живучий гад, – тихо прошипела она себе под нос.

Пока семейка из трех человек пыталась понять, с чего начать разговор, Бухарин нашел треснутый контейнер около конюшни и с помощью ветки загнал древолаза внутрь.

– Рассказывай, как ты все это придумала, – обратился Бухарин к Оле.

– Спустя сутки после того, как этот перец отказался разговаривать со мной, – спокойно ответила она, кивая в сторону отца. – Ритка знает.

Бухарин посмотрел на Риту. Та не моргая глядела на свою сводную сестру, и Денису показалось, что она не видит ничего. Словно застывшая, она стояла, держа в руках ружье, и думала о чем-то своем. Теперь ей стало понятно, почему отец так спокойно отпустил ее на новую работу. Он просто хотел ее спрятать от психопатки-сестры.

– Рассказывай, – сухо сказал Денис.

– Мамашка перед смертью решила облегчить свою душу. Видимо, думала, что таким образом ей двери в рай откроются. И рассказала про него. Отца биологического. Что когда она практику проходила во время учебы в институте, попала на базу, где тренировались биатлонисты. Замутила с одним из них. Перепихнулись разок. Ну вот тот разок и стал воротами в ад земной для меня.

Дронов хмыкнул и потер виски указательными пальцами.

– Сказала, как его зовут, где живет, чем занимается. И померла. Я решила, что нужно познакомиться. Зря решила. Но лучше что-то сделать, чем чего-то не сделать. Поперлась к нему в офис. Разговор получился короткий. «У меня уже трое есть, спасибо за информацию, но никакой Юлии Новиковой я не помню». Юлия – это мать моя.

Ритка смотрела на Дронова холодным взглядом. На сводную сестру она переводила взгляд лишь изредка. Денис заметил, что у бывшей напарницы слегка подрагивают руки. Наконец она просто отдала ружье Бухарину, а сама села на бревно, валяющееся в паре метров от отца.

– Что, сестренка, неприятно слышать по пятому разу мерзкую историю про папочку? – спросила Оля у сестры. – И это при том, что папуля решил построить кампанию своей партии на традиционных ценностях. «Семья – залог успеха, семья – наше всё». Ну и сволочь же ты…

Оля перевела взгляд на Дронова, который отвернулся в сторону, нервно похрустывая костяшками пальцев.

– Короче, Денис, он меня выставил. И я даже смирилась. Написала Ритке в личку, мол, привет, я твоя сестра. Ритка откликнулась. Прижала папашку своего, и тот признался: было дело. Возможно, дочь. Ну и на этом спасибо. А вот дальше веселее.

– Она следила за мной, – включился в разговор Дронов.

– Ну не то чтобы следила. Но пасла, да. Изучила всю его деятельность в открытых источниках. Все собрания, мероприятия, интервью. И оказалось, что у папика есть еще два сына. Один в Королеве жил, второй – в Питере. Один – нарик, второй – успешный главред. И этих козлов он с радостью впустил в свою жизнь. Но не меня. Вот скажи, почему?

Дронов тяжело вздохнул.

– Слушай, дело не в тебе было… Твоя мать… Она… Это с ней у нас не склеилось.

Оля с любопытством смотрела на Дронова.

– Ну так расскажи. Как это? Что значит – не склеилось? Вешалась на тебя, красавчика-стрелка?

Дронов сжал челюсть и хрустнул пальцами. Вся эта ситуация казалась дикой, и Бухарин чувствовал сильное смятение. Он понимал, что был из разряда тех, кто не разрешил Оле стать частью его жизни. И никакие оправдания здесь не работали.

– Перед тем как я что-то скажу, у меня к тебе один вопрос, – произнес Дронов тихим голосом, не глядя на Олю.

– Валяй, ковбой.

– Ты серьезно думаешь, что весь мир тебе что-то должен, и если он тебе не дает то, что ты хочешь, то нужно его уничтожить к чертям собачьим?

Рита удивленно вскинулась:

– Ты серьезно?

Дронов вытянул вперед руку, как бы останавливая поток негодования, исходящий от дочери.

– Подожди. Ну так ответь, – вновь обратился он к Ольге.

– Я считаю, что конкретно ты – кусок дерьма.

– Хорошо. Я кусок дерьма. Который измазался твоим дерьмом, но в итоге делал все, чтобы спасти твою шкуру.

Оля засмеялась:

– И как же?

– Пошел на сделку с дьяволом. В лице одного отставного, но все еще влиятельного чекиста. – Дронов бросил взгляд на Дениса, давая тому понять, что речь идет о его тесте. – Он помог замять дело об убийстве Игоря в Москве.

– Какой ты добрый папочка! – ехидно заметила Оля.

– Но при чем тут парни? И они куски дерьма? Ты их не знала вообще! – Ольга смолчала. – Всему этому есть оправдание, но оно тебе не понравится.

– И какое же?

– Ты – психопатка. И твоя мать перед смертью мне звонила. Она предупредила меня. И рассказала, как ты пытала ее, чтобы выяснить, кто твой отец.

Оля громко рассмеялась:

– Никогда не говори психопату, что он психопат!

В тот же миг она схватила валявшейся подле ее ног камень и ударила Дронова по голове. Бухарин кинулся на Олю, которая бросилась изо всех сил отбиваться, кусалась и царапалась от отчаяния. Ритка суетилась возле отца; тот жмурился от стекавшей по лбу струйки крови. Бухарин связал руки Ольги своим ремнем и вытащил мобильный. Перед тем как набрать полицию, он увидел в мессенджере удаленное сообщение от Аси.

LXXVII

Ася сидела на лавочке напротив похоронного агентства для животных и задумчиво смотрела перед собой. Мила – его хозяйка – наверное, уже минут десять как ждала опаздывающую на встречу претендентку. А девушка все никак не могла заставить себя встать и пройти каких-то пятьдесят метров. Из головы никак не шли слова Ирины Дмитриевны о том, что нужно найти способ зарабатывать тем делом, которое тебе приносит удовольствие. Ася и впрямь любила палеонтологию. И фотографировать любила. И животных – правда, живых. А еще с детства любила совать нос куда не следует и отгадывать загадки. Может быть, прав серый следователь Рюмин и надо отправляться осваивать новую профессию? Хотя где гарантия, что она будет заниматься интересными делами, а не поножовщиной по пьяни? Никакой. Никто и никогда не даст тебе никаких гарантий. А вот сейчас у Аси есть возможность наконец-то получить стабильность, о которой талдычили ее родители и без которой все-таки очень сложно в этом мире. Она сможет снять себе квартирку и не болтаться на лодке Киселя. Нет, на «Сатори» ей было очень комфортно, но ведь жить там можно