Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города - Артем Филипенко

Генерал И. Петров тогда в сердцах произнес: «Ну и уплывайте с вашими кораблями к чертовой матери! Я с этими людьми воевал, а теперь брошу их здесь?»[283]

В соответствии с указанием Ставки командование Одесского оборонительного района приступало к разработке плана эвакуации войск.

Той же ночью была получена телеграмма от наркома ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова и начальника Главного политуправления ЧФ армейского комиссара 2-го ранга И.В. Рогова, которые требовали обратить особое внимание на обеспечение строжайшей секретности эвакуации, рекомендовали нанести врагу сильный удар, чтобы в момент отхода советских войск он занимался приведением в порядок своих сил. Телеграммы требовали не повторить при эвакуации войск из Одессы ошибок, допущенных во время эвакуации Таллина.

На заседании Военного совета было решено провести эвакуацию Одесского оборонительного района в три этапа с 1 по 20 октября. Командующему Приморской армией Г.П. Софронову, командиру Одесской военно-морской базы И.Д. Кулишову, помощнику командующего OOP по инженерной обороне А.Ф. Хренову было поручено подготовить план эвакуации, который намечалось рассмотреть на очередном заседании Военного совета 3–4 октября. Вместе с тем было признано необходимым приступить к эвакуации немедленно, до разработки плана и отправить в первую очередь наиболее полно укомплектованное соединение OOP – 157-ю стрелковую дивизию, чтобы возможно быстрее оказать существенную помощь защитникам Крыма.

О директиве Ставки и предстоящей эвакуации на первом этапе должен знать лишь самый узкий круг лиц руководящего состава и исполнителей; в этот круг не входили даже командиры соединений. Объяснение всему происходящему рекомендовалось давать такое: полученное нами подкрепление сыграло свою роль, теперь оно потребовалось на другом участке фронта.

Вечером состоялось заседание Военного совета OOP с участием Г.И. Левченко и М.Г. Кузнецова. Обсуждался доложенный начальником штаба Приморской армии Н.И. Крыловым план вывода войск из боя и отвода их с оборонительных рубежей к пунктам посадки на корабли. План предусматривал: до 7 октября эвакуировать части и вооружение 157-й стрелковой дивизии, инженерно-строительные части и раненых; до 13–15-го – тылы Приморской армии и военно-морской базы, ценное оборудование промышленных предприятий и порта, квалифицированных рабочих, семьи военнослужащих и партийно-советского актива; в течение 16–20 октября – основные силы оборонительного района. При этом войска планировалось отводить последовательно на тыловые рубежи, а потом на баррикады двумя эшелонами: сначала 25-ю стрелковую дивизию и 2-ю кавдивизию, которые предполагалось вывезти из Одессы, в ночь на 18 октября, а затем вторым эшелоном – 95-ю и 421-ю стрелковые дивизии, которые должны были уйти с позиций последними.

Для прикрытия ухода советских войск планировалось использовать корабельную артиллерию, береговые батареи военно-морской базы и авиацию ЧФ: они должны были вести непрерывный огонь вплоть до отхода последних судов и пресекать любые попытки противника помешать эвакуации. После ее завершения артиллеристы береговой охраны, взорвав батареи, должны были уйти на сейнерах. При этом Военный совет OOP исходил из разработанного штабом ЧФ плана подачи транспортов и кораблей боевого охранения.

Военный совет принял решение не отменять ранее запланированный контрудар в Южном секторе. Правда, теперь осуществить его предстояло меньшими силами, чем предполагалось ранее, так как рассчитывать на участие в нем 157-й стрелковой дивизии в полном составе не приходилось. Изменилась и цель операции – она проводилась для дезориентации противника и скрытия начавшейся эвакуации.

1 октября в 14.15 командующий Приморской армией отдал приказ о переходе с утра 2 октября в наступление в Южном секторе обороны. Этим приказом частям 25-й стрелковой дивизии с приданным ей 384-м стрелковым полком 157-й стрелковой дивизии (другой полк дивизии выводился в армейский резерв), армейским танковым батальоном, гвардейским минометным дивизионом и 422-м гаубичным артполком, 2-й кавалерийской дивизии с приданным ей 99-м гаубичным артиллерийским полком и 1-й береговой батареей Одесской военно-морской базы предписывалось, нанося главный удар в направлении Ленинталя, овладеть хутором Дальницкий и рубежом у южной окраины Дальника. В ночь на 2 октября 25-я стрелковая и 2-я кавалерийская дивизии, с приданными им частями, заняли исходные позиции для наступления. Г.П. Софронов позже уверял, что само наступление стало возможным благодаря «драчливости» командарма.

В ночь на 2 октября первый из уходящих полков 157-й стрелковой дивизии вместе с легкими артиллерийскими батареями погрузился на транспорты «Украина» и «Жан Жорес». В эту же ночь инфаркт миокарда свалил командарма Г.П. Софронова, который узнал о гибели своего сына. Ввиду болезни Г.П. Софронова Военный совет OOP назначил новым командующим Приморской армией генерал-майора И.Е. Петрова. 25-ю Чапаевскую стрелковую дивизию принял от него начальник тыла армии генерал-майор Т.К. Коломиец. Начальником тыла армии стал интендант 1-го ранга А.П. Ермилов. 5 октября Г.П. Софронов был эвакуирован из Одессы в Севастополь вместе с Г.И. Левченко и А.Г. Колыбановым[284].

А утром 2 октября в 9.40 в Южном секторе началась артподготовка, предшествовавшая наступлению. В ней принимал участие отдельный дивизион гвардейских минометов «катюш» (командир капитан П.С. Небоженко), прибывший на плацдарм 23 сентября и успевший показать себя во время наступления в Восточном секторе. Командующий ЧФ предупреждал руководство OOP об особой секретности оружия и особой ответственности за то, чтобы оно ни при каких обстоятельствах не попало в руки врага. В дальнейшем дивизион Небоженко использовался при отражении попыток противника прорвать наш фронт в районе Татарки и Болгарских хуторов. Но присланный запас реактивных снарядов для «катюш» был невелик, и их использовали в самых крайних случаях.

В 10.00 поднялись в атаку полки 25-й стрелковой дивизии и один из оставшихся еще полков 157-й стрелковой – 384-й стрелковый полк полковника Аксенова. На участке, обработанном «катюшами», противник сразу оставил первую линию обороны, начав беспорядочный отход. 384-й стрелковый полк прорвал линию обороны в секторе румынской 1-й пограничной дивизии и левого фланга 6-й пехотной дивизии и продвинулся в направлении хутора Дальницкий. Слева от чапаевцев наступала кавдивизия. Кроме артиллерии атакующих дивизий их поддерживали с правого фланга дивизионы Западного сектора, богдановцы, береговые батареи, два бронепоезда и 422-й тяжелый гаубичный полк.

Основной удар наносился в направлении Ленинталя. Вперед вырвался армейский танковый батальон в составе 35 машин под командованием старшего лейтенанта Н.И. Юдина, который смог прорваться в Ленинталь. При виде советских танков, часть из которых были просто бронированными тракторами «На испуг», румынский 8-й пулеметный батальон отступил и увлек за собой 36-й пулеметный батальон и 1-й батальон 5-го пограничного полка (части левого фланга пограничной дивизии). Танкисты ворвались в Ленинталь, в глубь обороны противника, и вывезли в расположение своих войск 24 орудия, много пулеметов и минометов. Несколько советских танков смогли прорваться через вражеские артиллерийские позиции, на 4 км в глубь фронта[285].

Тогда румынские артиллеристы, под командованием капитана В. Антониу, вступили в бой с советскими танками и пехотой, используя гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Позже капитан В. Антониу был награжден орденом «Михай Витязул» 3-й степени.

Румынские артиллеристы 1-го полка тяжелой артиллерии и 54-го артполка сумели уничтожить прямой наводкой 12 советских танков. Это стало возможным после того, как четыре румынских истребителя IAR-80 из 8-й истребительной группы пулеметным огнем отсекли пехоту и оставили советские танки без прикрытия. В целом GAL ввела в бой 46 самолетов и сбросила 16 т бомб на расположение советских войск. Впрочем, советские источники говорят о потере всего лишь двух машин, которые оторвались от боевого порядка батальона во время преследования противника.

Кавдивизия продвинулась совсем незначительно. В 13.00 советские части были остановлены румынским дивизионным резервом в 1 км юго-западнее хутора Дальницкий. Во второй половине дня сопротивление противника стало нарастать, он начал переходить в контратаки.

Выполнив ближайшую задачу, генерал Петров приостановил наступление. Он доложил, что должен привести в порядок и выровнять части, ликвидировать образовавшиеся разрывы. Г.П. Софронов считал, что генерал Петров «из-за осторожности… операцию смазал: не довел эту наступательную операцию до конца – «румыны не побежали».

В результате операции советских частей Южного сектора были уничтожены 4 батальона вражеской пехоты, захвачено 162 пленных, 44 орудия, свыше 40 пулеметов. Основная цель контрудара была достигнута. Активные действия советских войск убеждали румынское командование в том, что части Красной армии намерены и в дальнейшем оборонять Одессу[286].