Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города - Артем Филипенко

В Одессе базировались: дивизион канонерских лодок в составе: «Красный Аджаристан», «Красная Армения», «Красная Грузия», старый крейсер «Коминтерн» (бывший «Кагул»), в Очакове базировалась 2-я бригада торпедных катеров. Одесская ВМБ была прикрыта артиллерией ЧФ: батареи № 1, 21, 39, 718, 411 и 412, вход в Днепро-Бугский лиман преграждали батареи № 15 и 22. Дунай и Черноморское побережье в устье Дуная прикрывали Дунайский дивизион (15 боевых и 30 вспомогательных судов) и Морской дивизион ВМФ (14 военных и 9 вспомогательных судов, 20 гидросамолетов). В дельте Дуная был также расположен полк морской пехоты (3 батальона).

Королевский военно-морской флот Румынии (Marina Regala Romana) к лету 1941 г. на Черном море был разделен на два больших тактических подразделения: Морской дивизион и Дунайский дивизион. Также существовали меньшие по численности военно-морская группа «Сулина» и Верхнедунайский сектор. Перед Морским дивизионом была поставлена задача защищать побережье от нападений противника. Он состоял из морских сил, командования района гавани «Констанца», артгруппы «Констанца» (6 батарей) и флотилии гидросамолетов (3 эскадрильи, насчитывавшие в целом 20 гидросамолетов), складов морского оборудования и материалов, обслуживающей группы и частей Берегового артполка.

Морские силы состояли из: эскадры эсминцев – 4 корабля, секции канонерских лодок – 3 корабля, секции корветов (по терминологии того времени – миноносцев) – 3 корабля, секции минных заградителей – 5 кораблей, группы подводных лодок и торпедных катеров – 1 подводная лодка и 3 торпедных катера. Дунайский дивизион имел целью защиту румынской части речи и состоял из речных военно-морских сил (эскадра мониторов – 3 корабля, секция торпедных катеров – 2 корабля, десантная рота, группа надводной обороны, обслуживающая группа), а также тактической группы «Тульча» (речная группа – 2 монитора и 4 торпедных катера, группа надводной обороны, конвой снабжения)[295].

В целом на 22 июня 1941 г. военно-морской флот Румынии имел в своем распоряжении 40 основных военных судов: 23 – на Черном море и 17 – на Дунае. 4 эсминца (Regele Ferdinand, Regina Maria, Marasesti и Marasti) являлись наиболее сильными румынскими судами, однако только первые два были относительно новой постройки (1928–1929). Подводная лодка Delfinul была спущена на воду в 1936 г. Три миноносца и три канонерские лодки были построены еще до Первой мировой войны. Наиболее современными были 3 торпедных катера (Viforul, Vijelia и Viscolul) и минный заградитель Amiral Murgescu, спущенные на воду после 1939 г.

На Дунае основными боевыми судами были 7 мониторов, из которых четыре были построенные в 1907 г., а остальные – вскоре после Первой мировой войны. Также действовало 4 торпедных катера, построенных в 1907 г., 2 бронированных патрульных катера и 5 речных катеров, доставленных из Чехословакии в 1940–1941 гг. Кроме того, военно-морской флот реквизировал для военных нужд много гражданских судов.

Скромно выглядела и морская пехота румын. Полк морской пехоты состоял из трех батальонов (15, 16, 17-й), которые были распределены между сводными группами, входившими в морской отряд «Сулина»: сводная группа «Переправа» состоял из 17-го батальона морской пехоты и береговой артбатареи, сводная группа «Килия Веке» – из 15-го батальона морской пехоты и береговой артбатареи, сводная группа «Сулина» (обеспечивала защиту дельты Дуная) – из 16-го батальона морской пехоты, группы патрульных катеров, береговой артгруппы (2 батареи).

Основные группировки береговой артиллерии располагались в Констанце и Сулине, а кроме того, береговая артиллерия прикрывала Балчик и Мангалию. Накануне войны немцы усилили румынскую береговую оборону[296].

Учитывая качественное и количественное превосходство советского ЧФ, румынский флот действовал с большой осторожностью. Действия румынских кораблей были в прямом смысле единичными. Например, сторожевой катер Viscolul вышел в открытое море в ночь с 19 на 20 августа и в ночь с 18 на 19 сентября; Viforul был в походе между 26–27 сентября и 30 сентября – 1 октября.

Подводная лодка Delfînul провела два безуспешных похода (в общем 22 дня) вдоль восточного побережья Крыма. К успешным действиям румынской подводной лодки можно отнести разве что раннее обнаружение советской эскадры, совершавшей набег на Констанцу 26 июня, и психологический эффект. «К сожалению, – отмечают авторы книги «Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», – факты действительного обнаружения ее перископа или ложного обнаружения несуществовавших лодок привели к мысли о наличии на Черном море немецких подводных лодок, тогда как они появились там лишь через 15 месяцев. Ожидать от румынского военного флота наступательных действий, участия в десантных операциях, да и каких-либо акций было недальновидно…»[297]

На Черном море кроме румынского флота был карликовый флот королевства Болгария и флот Турции. Но Турция постоянно заявляла о своем нейтралитете в войне и не пропускала через проливы военные суда любых держав, а болгарский флот и армия так и не решились участвовать в войне против «братушек» из СССР.

Но командующий советским ЧФ адмирал Ф.С. Октябрьский был заранее подготовлен сражаться «по старой схеме» – отбиваться от ударов превосходящих морских сил врага. Если на Черном море реальный и сильный враг отсутствовал, его необходимо было выдумать… Летом 1941-го среди советских флотских утвердилось убеждение, что в Черном море уже господствуют итальянские и германские подводные лодки и Италией, Германией и Румынией готовится десант на Крымский полуостров (как 90 лет назад, во времена Крымской войны). Советские разведчики уверяли, что «итальянский флот с десантом для высадки в Одессе и Севастополе» уже тайно прошел Дарданеллы и Босфор, что в румынской Констанце готовится военный десант в Крым, «на аэродромах Бухареста скопление шестимоторных транспортных самолетов для переброски парашютистов»… В эти мифы всерьез поверили адмиралы в Москве и в Севастополе. Командование ЧФ ждало десанта противника – уход судов противника в порты Румынии и Болгарии был воспринят как сосредоточение сил перед десантной операцией. Тогда возникли даже термины «перископомания» и «десантобоязнь»… которые отражали неоправданные опасения советского военно-морского командования. Адмирал Октябрьский, ссылаясь на флотскую разведку, доложил наркому ВМФ Кузнецову, что в Черное море вошли 10–12 германских подводных лодок, и приказал выставить перед всеми военно-морскими базами, от Одессы до Батуми, дозоры из надводных кораблей, катеров и подводных лодок[298].

Уже в конце июня 1941-го советская канонерская лодка «Красная Армения» была «атакована подводной лодкой противника», а у Севастополя и Сочи заметили появление вражеских подлодок. Интересно, что за первые три месяца войны советские моряки «уничтожили» 15 мнимых вражеских подводных лодок. Советские надводные корабли бомбили глубинными бомбами мифические вражеские подводные лодки от Одессы до Батуми. Впрочем, бывали и «недоразумения». Так, подводная лодка М-111 23 сентября обнаружила «вражеский линкор» недалеко от Севастополя. Лодка выпустила торпеду, но она прошла рядом с бортом корабля… Атакованный «линкор» оказался советским транспортом «Восток» с сотнями бойцов на борту.

Командование ЧФ в первые дни войны приказало установить оборонительные минные заграждения возле своих баз. За первый месяц войны было выставлено 7300 мин и 1378 минных защитников (более 73 % имевшихся на ЧФ морских якорных мин). 24 июня в районе Одессы корабли флота начали ставить оборонительные минные заграждения. Позднее эти заграждения были усилены постановкой мин на флангах оборонительного района и на подходах к нему от устья Днестра до Тендры.

Вреда противнику в 1941 г. эти заграждения не нанесли, зато из-за их множества и их торопливой постановки на советских минах подорвались 18 советских боевых кораблей и транспортных судов и еще около десятка получили тяжелые повреждения (за первые 12 месяцев войны).

В северо-западном районе Черного моря (Измаил – Балаклава) от мин погибли: 3 июля – торпедный катер № 12, 21 июля – шхуна «Ленин», 27 июля – транспорт «Ленин», а 30 сентября в районе Севастополя получил серьезные повреждения эсминец «Совершенный». За 1941 г. на этих минах не подорвалось ни одного корабля противника, по причине того, что корабли противника не выходили из румынских территориальных вод. Зато советские минные заграждения чрезвычайно мешали маневру кораблей ЧФ, прохождению караванов судов, затрудняли сообщение между советскими портами… Корабли ЧФ потеряли свободу маневрирования. Они не могли входить в свои базы ночью и составляли легкую добычу самолетов и кораблей противника.

Для прохода наших кораблей в Севастополь в огромном минном заграждении (около 4 тыс. мин) было оставлено только три узких фарватера. Транспорты и корабли, идущие в Севастополь и из Севастополя, должны были проходить по этим фарватерам только в условиях хорошей видимости и в сопровождении тральщиков. Они стояли у границ минного заграждения по десяткам часов под прицелом германской и румынской авиации. Такое положение привело к тому, что осенью 1941 г. адмирал Ф.С. Октябрьский приказал начать траление (обезвреживание) собственных мин.