Сезон гроз - Анджей Сапковский

— Не причинял, это правда. И что мне это дало? Едва у соседей подозрения закрались, они тотчас ведьмака на мою голову сыскали. Хоть и нищие, а каждый грош собирали, чтобы вас супротив меня нанять.

— Я думал о том, — признался Геральт, — чтобы вернуть им деньги. Но это могло бы вызвать подозрения. Потому я им гарантировал словом ведьмака, что снял с тебя волколачьи чары, излечил от ликантропии и ты теперь самый нормальный человек в мире. Такой подвиг должен чего-то стоить. Если люди за что-то платят, то верят, что оплаченное становится истинным и легальным. Чем дороже, тем лучше.

— Аж дрожь меня берет, когда тот день вспоминаю, — Дуссарт побледнел, несмотря на загар. — Чуть не умер тогда со страху, когда вас с серебряным клинком увидел. Думал, что последний мой час пробил. Мало, что ли, рассказов было? О ведьмаках-убийцах, любящих кровь и страдания? А вы, оказалось, хороший человек. И добрый.

— Не преувеличивай. Однако ты послушался моего совета и уехал из Гуаамеза.

— Я был вынужден, — мрачно произнес Дуссарт. — В Гуаамезе будто бы поверили, что я расколдован, но вы были правы — бывшему волколаку тоже нелегко среди людей. Вышло по-вашему: то, кем ты был, для людей значит больше, чем то, кто ты есть. Нужно было убираться оттуда, уйти в другие края, где меня никто не знал. Мотался я, мотался… Пока не попал сюда. И тут познакомился с Эдвиной…

— Редко случается, — повертел головой Геральт, — чтобы двое териантропов образовали пару. Еще реже бывает потомство от подобных связей. Счастливчик ты, Дуссарт.

— А чтобы вы знали, — оскалил зубы волколак. — Детишки как с картинки, премилыми барышнями вырастут. А с Эдвиной-то мы сошлись, как два сапога пара. С ней мне быть до конца дней.

— Она сразу узнала во мне ведьмака. И сразу была готова защищаться. Не поверишь, но намеревалась угостить меня кипящим борщом. Наверняка тоже наслушалась волколачьих сказок о кровожадных ведьмаках, охочих до чужих страданий.

— Простите ее, господин Геральт. А борщ тот мы еще попробуем. Эдвина такой борщ варит — пальчики оближешь.

— Возможно, лучше, — ведьмак повертел головой, — их не беспокоить. Не хочу пугать детей, и уж тем более — нервировать твою супругу. Для нее я все еще разбойник с мечом, вряд ли стоит ожидать, что она сразу проникнется ко мне доверием. Сказала, что от меня кровью воняет. В переносном смысле, я так понимаю.

— Не совсем. Не хочу вас обидеть, господин ведьмак, но кровью от вас несет ужасно..

— Я не касался крови уже…

— Около двух недель, я бы сказал, — закончил волколак. — Это кровь запекающаяся, мертвая, вы прикасались к кому-то окровавленному. Есть более ранняя кровь, ей где-то месяц. Холодная кровь. Кровь рептилии. Сами тоже исходили кровью. Живой кровью, из раны.

— Потрясающе.

— Мы, волколаки, — Дуссарт гордо выпрямился, — имеем нюх, чуток более чувствительный, чем человечий.

— Знаю, — улыбнулся Геральт. — Знаю, что волколачий нюх — истинное чудо природы. Поэтому пришел просить об услуге именно тебя.

— Бурозубки, — повел носом Дуссарт. — Бурозубки, землеройки, значит. И полёвки. Много полёвок. Помет. Много помета. Преимущественно куньего. И ласочьего. Ничего больше.

Ведьмак вздохнул, потом сплюнул. Не скрывая разочарования. Это была уже четвертая пещера в которой Дуссарт не унюхал ничего, кроме грызунов и хищников, на этих самых грызунов охотившихся. И изобилия дерьма тех, и других.

Они перешли к следующему, зияющему в стене скалы отверстию. Камни убегали из-под ног, сыпались по склону. Стена была крутая, идти удавалось с трудом и Геральт начинал уже уставать. Дуссарт в зависимости от места перекидывался в волка или оставался в человеческом подобии.

— Медведица, — заглянул он в следующий грот, втянул ноздрями воздух. — С молодняком. Была, но ушла, нет ее там уже. Зато есть сурки. Землеройки. Нетопыри. Много нетопырей. Горностай. Куница. Росомаха. Куча дерьма.

Следующая пещера.

— Самка хорька. Течная. И росомаха… нет, две. Пара росомах.

— Подземный источник, вода чуть сернистая. Гремлины, целая группа, с десяток штук. Какие-то амфибии, вроде саламандры… Нетопыри…

С расположенного где-то высоко вверху выступа скалы слетел огромный орел, закружился над ними, покрикивая.

Волколак поднял голову, взглянул на горные вершины. И темные тучи, надвигающиеся из-за них.

— Гроза идет. Ну и лето, почитай, ни дня без грозы… Что делаем, господин Геральт? Следующая дыра?

— Следующая дыра.

Чтобы добраться к этой самой следующей, вынуждены были пройти спадающий с камней водопад, небольшой, но достаточный для того, чтобы хорошо под ним промокнуть. Поросшие мхом скалы здесь были скользкими как мыло. Дуссарт, чтобы хоть как-то идти, перекинулся в волка. Геральт, пару раз опасно поскользнувшись, смирился, выругался и преодолел трудный участок дороги на четвереньках. Хорошо, что здесь нет Лютика — подумал он — а то не преминул бы описать это в балладе. Впереди ликантроп в волчьем облике, а за ним ведьмак на четвереньках. Вот бы люди позабавились.

— Большая дыра, господин ведьмак, — понюхал Дуссарт. — Большая и глубокая. Там горные тролли, пять или шесть взрослых троллей. И нетопыри. Куча нетопыриного говна.

— Идем дальше. К следующей.

— Тролли… те же что и до этого. Пещеры соединяются.

— Медведь. Пестун. Был там, но ушел. Недавно.

— Сурки. Нетопыри. Листоносы.

От следующей пещеры волколак отскочил, как ошпаренный.

— Горгона, — шепнул. — В глубине ямы сидит большая горгона. Спит. Больше ничего там нет.

— Не удивительно, — пробормотал ведьмак. — Отойдем. Тихо. А то сейчас проснется…

Отошли, беспокойно оглядываясь. К следующему гроту, удачно расположенному далеко от логова горгоны, приближались очень медленно, понимая, что осторожность не повредит. Не повредила, но оказалась не нужна. Несколько следующих пещер не скрывали в своих глубинах ничего, кроме нетопырей, сурков, мышей, полевок и землероек. И залежей дерьма.

Геральт устал и был разочарован. Дуссарт тоже, и не скрывал этого. Но держался, надо признать, достойно, не проявляя уныния ни словом, ни жестом. Ведьмак, однако, не имел заблуждений на этот счет. Волколак сомневался в успехе операции. Если верить тому, что Геральт когда-то слышал, и что подтвердила бабка-травница, гора Кремора была с восточной, крутой стороны дырявая, как сыр, изрытая бесчисленными пещерами. И правда, пещерам, которые они нашли бессчетно. Но Дуссарт явно не верил, что удастся вынюхать и отыскать ту, которая, собственно и являлась подземным ходом внутрь скального комплекса Цитадели.