Сезон гроз - Анджей Сапковский

И ему поверили, воздержался от замечания ведьмак.

— Ему поверили. Этому способствовал Ортолан, который внезапно появился перед комиссией в миазмах удобрений. Он назвал Дегерлунда любимым юношей, который действительно совершил ляпсусы, но кто же без ляпсусов. Нет сомнения, что этот юноша исправится, и что он ручается за него. Он попросил, чтобы комиссия сменила свой гнев на милость и юношу не укоряла. Напоследок он объявил Дегерлунда своим продолжателем и последователем и полностью уступил ему Цитадель, свою личную лабораторию. У него же, по его словам, нет надобности в лаборатории, ибо вознамерился трудиться и экзерцировать под открытым небом, на делянках и грядках. Бируте, Рябому и остальным это пришлось по вкусу. Цитадель, ввиду ее недоступности, могла с успехом послужить в качестве места изоляции. Дегерлунд попал в свой собственный капкан. Он оказался под домашним арестом.

А скандал замели под ковер, удержался от замечания ведьмак.

— Я подозреваю, — Пинети бросил на него взгляд, — что на это повлияло также отношение к тебе, к твоей личности и репутации.

Геральт поднял брови.

— Ваш ведьмачий кодекс, — продолжил чародей, — якобы запрещает убивать людей. Но о тебе говорят, что ты трактуешь этот кодекс без излишнего преклонения. Что всякое случалось, что по крайней мере несколько человек расстались с жизнью по твоей милости. Бирутой и другими овладел страх. Что ты вернешься в Риссберг, чтобы завершить это дело, а при случае и им достанется. А Цитадель — стопроцентно надежное убежище, приспособленная под лабораторию древняя гномья горная крепость, обеспеченная магической защитой. Никто не доберется до Цитадели, нет такой возможности. Дегерлунд не только в изоляции, но и в безопасности.

Риссберг тоже в безопасности, воздержался от замечания ведьмак. Защищен от скандала и компрометации. Дегерлунд в изоляции, нет никакого скандала. Никто не узнает, что пройдоха и карьерист обманул и обвел вокруг пальца чародеев Риссберга, считающих и провозглашающих себя элитой чародейского братства. Что пользуясь наивностью и глупостью этой элиты, дегенерат и психопат мог без каких-либо препятствий убить более сорока человек

— В Цитадели, — чародей по-прежнему не отрывал от него глаз, — Дегерлунд будет под опекой и наблюдением. Он больше не вызовет никакого демона.

Никаких демонов никогда и не было. И ты, Пинети, это знаешь.

— Цитадель, — чародей отвел взгляд, посмотрел на корабли на рейде, — находится в скале горной системы Кремора, у подножия которой лежит Риссберг. Попытка ворваться туда была бы равносильна самоубийству. Не только из-за магической защиты. Помнишь, что ты рассказывал нам тогда? Об одержимом, которого когда-то убил? В условиях крайней необходимости, принесение в жертву одного ради спасения других, тем самым исключает незаконность правонарушения? Но ты же понимаешь, что сейчас обстоятельства совсем другие. Изолированный Дегерлунд не представляет собой реальной и непосредственной угрозы. Если ты хоть пальцем его тронешь, то совершишь действие преступное и беззаконное. При попытке убить его пойдешь под суд за покушение на убийство. Впрочем, некоторые из наших, я знаю, надеются, что ты попытаешься. И закончишь на эшафоте. Поэтому я советую: оставь. Забудь о Дегерлунде. Пусть все идет своим чередом.

— Молчишь, — констатировал Пинети. — Воздерживаешься от комментариев.

— Потому что нечего тут комментировать. Мне только одно любопытно. Ты и Цара. Вы остаетесь в Риссберге?

Пинети рассмеялся. Сухо и неискренне.

— Нас обоих, меня и Харлана, попросили подать в отставку, по собственному желанию, по состоянию здоровья. Уезжаем из Риссберга, никогда туда больше не вернемся. Харлан собирается в Повисс, на службу к королю Рыду. Я, однако, склоняюсь к более дальнему путешествию. В Империи Нильфгаард, я слыхал, относятся к магам утилитарно и без особого почтения. Но платят им хорошо. И если уж зашла речь о Нильфгаарде… Чуть не забыл. У меня есть для тебя прощальный подарок, ведьмак.

Он расстегнул ремень, обернул его вокруг ножен и передал меч Геральту.

— Это тебе, — сказал он прежде, чем ведьмак успел что-то произнести. — Я получил его в подарок на шестнадцатилетие. От отца, который не мог смириться с тем, что я решил пойти в школу магии. Он считал, что такой подарок повлияет на меня, что став обладателем такого оружия, я почувствую обязанность соблюдать традиции предков и выберу военную карьеру. Однако я разочаровал родителя. Во всем. Мне не нравилось охотиться, я предпочитал рыбалку. Не женился на единственной дочери его близкого друга. Не стал воином, меч обрастал паутиной в шкафу. Не нужен он мне. Пусть лучше тебе послужит.

— Но… Пинети…

— Бери, без церемоний. Я знаю, что твои мечи пропали, и тебе нужно оружие..

Геральт взялся за рукоять, обтянутую кожей ящерицы, до половины вытянул клинок из ножен. На дюйм выше гарды было клеймо в форме солнца с шестнадцатью лучами, поочередно прямыми и волнистыми, символизирующими в геральдике солнечный свет и солнечное тепло. На два дюйма выше солнца начиналась выполненная красиво стилизованными литерами надпись, знаменитый девиз мастера.

— Клинок из Вироледы, — подтвердил ведьмак. — На этот раз подлинник.

— Что?

— Ничего. Любуюсь. Я даже не знаю, могу ли я принять…

— Ты можешь принять. Ты его уже принял, в конце концов, он у тебя в руках. Черт побери, я же сказал, не церемонься. Я отдаю тебе меч в знак симпатии. Чтобы ты понял, что не все чародеи твои враги. А мне больше пригодятся удочки. В Нильфгаарде прекрасные и чистые реки, в них полно форели и лосося.

— Спасибо. Пинети?

— Да?

— Ты отдаешь мне этот меч только из симпатии?

— Из симпатии, конечно, — маг понизил голос. — Но, может быть, не только поэтому. И какое мне дело до того, что здесь произойдет, для каких целей тебе этот меч послужит? Я покидаю эту страну, чтобы никогда сюда не вернуться. Видишь этот величественный галеон на рейде? Это «Эвриала» порт приписки Баккала. Отплываю послезавтра.

— Рановато ты прибыл.

— Да… — чародей слегка запнулся. — Прежде я хотел бы здесь… Кое с кем попрощаться…

— Удачи. Спасибо за меч. И еще раз за коня. Прощай, Пинети.

— Прощай, — чародей без колебаний пожал протянутую ему руку. — Прощай, ведьмак.

Он нашел Лютика, само собой, в портовой таверне, хлебающего из миски уху.

— Я уезжаю, — сказал он коротко. — Прямо сейчас.

— Сейчас? — Лютик застыл с ложкой в руке. — Уже? Я думал…

— Неважно, что ты думал. Я еду немедленно. Успокой кузена инстигатора. Вернусь к королевской свадьбе.