Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой. - Анастасия Анфимова

Айри никогда не видела никого из нападавших, но по манере себя вести определила сразу.

— Налетчики! — крикнула она, отступая к стене.

Даже среди нидосского преступного мира налетчики имели дурную репутацию. Настоящие воры и наемные убийцы презирали их за тупое упрямство и бессмысленную жестокость. Негласным девизом этих головорезов считались слова: "Режем всех, потом разбираемся".

Придвинутый сундук не на долго задержал нападавших. Очередной удар вырвал верхние петли на правой створке двери. Показалась здоровенная рука с зажатым в кулаке топором.

Потерявший голову от страха Треплос бросился к окну, но не смог дотянуться до него.

— Трус! — крикнула Айри и побежала в комнату слуг, по пути схватив со столика светильник. Откинув крышку второго сундука, она окинула взглядом сложенное там оружие. Выбрав два длинных кинжала, девочка бегом вернулась в комнату.

Сквозь проломленную дверь уже протискивались зловещие черные фигуры, освещаемые сзади кроваво-красным светом факелов.

— Держи! — она протянула большой кинжал.

— А, что? — юноша перевел на нее растерянный взгляд, но, заметив оружие, радостно засмеялся.

Убедившись, что поэт крепко держит клинок, Айри развернулась и швырнула светильник в нападавших. Передний бандит сумел увернуться, и пылающий снаряд попал в разбойника, застрявшего в дверях. Объятый пламенем мужчина заорал и рванулся назад, пытаясь сбить пламя. Через окно девочка увидела, как он, проломив хрупкие перила, рухнул вниз. Теперь против них осталось только двое противников, каждый из которых напоминал вставшего на задние лапы бегемота.

— Убью, сука! — утробно проревел предводитель, размахивая топором с двойным лезвием.

Айри бросилась в сторону, но запнулась за край циновки и упала.

Отвлекая внимание бандита, Треплос швырнул в него табуретом, но тот, похоже, этого даже не заметил. С громким хаканьем разбойник ударил. Девочка откатилась в сторону. Топор попал в щель между досок и застрял. Айри успела вскочить на ноги, когда налетчик выдрал свое оружие. Остро заточенный конец топора пронесся в паре дюймов от ее лица. Девочка поняла, что следующего удара она не переживет.

Гибкий Треплос легко увернулся от неуклюжего здоровяка и бросился на помощь Айри. Он успел ударить бандита кинжалом в спину. Налетчик заревел, взмахнул топором, и окровавленный поэт отлетел к стене. Но это движение стало для него последним. С глухим стоном он рухнул лицом вниз. Девочка побежала в дальний угол. Оставшийся в одиночестве налетчик бросился за ней, но замер на полдороги. Со двора донесся лязг железа, звонкие крики команд и визгливый голос хозяина гостиницы

— Мы еще встретимся, — прорычал бандит и, перепрыгнув через разгромленную дверь, исчез в ночи.

Девочка подняла с пола чуть горевший факел, затушила начавшую тлеть циновку и, прихрамывая, направилась к Треплосу.

Поэт лежал, свернувшись в клубок. Девочка присела рядом и всхлипнула. Роскошные волосы юноши пропитались кровью. Она осторожно прижала пальцы к его шее и с облегчением почувствовала ровный пульс. За время, проведенное со жрецом, Айри многому научилась. Прежде всего, нужно обработать рану. В наступивших утренних сумерках девочка отыскала глазами сундук с вещами Тусета, с облегчением видя, что эта длинная ночь, наконец-то, закончилась.

Глава IV. Чудеса во сне и наяву

Последствия наших поступков всегда так сложны, так противоречивы, что предсказать будущее действительно очень трудно…

Джоанн Кэтлин Роулинг

Гарри Поттер и узник Азкабана

Тусет в сопровождении слуг скрылся в дверях дома. Носильщики, собравшись кучкой, стали переговариваться. Александр отошел в сторону и принялся разглядывать дворец наместника. Массивное здание с узкими окнами на втором этаже. Толстые деревянные колонны, поддерживавшие далеко выступавшую вперед крышу. Никаких украшений или архитектурных деталей. Только по низу стены шел пояс рисунков и иероглифов.

К носильщикам подошел слуга в белой юбке и что-то проговорил. Те закивали головами, вздернули на плечи носилки и бодро направились к воротам.

"А мне что делать?" — немного растерялся Алекс. Келлуанин проводил взглядом носильщиков и посмотрел на него. Потом поправил парик и призывно махнул рукой. Александр неторопливо приблизился. Пожилой мужчина с гладко выбритым надменным лицом спросил, смешно выговаривая либрийские слова:

— Ты слуга мудреца Тусета?

— Да, — ответил на келлуанском юноша. — Я служу второму пророку храма Сета в Абидосе Тусету.

Услышав слова родной речи, слуга довольно улыбнулся.

— Твой хозяин останется здесь до утра. Пойдем, я угощу тебя ужином и покажу, где можно поспать.

— Благодарю, — чуть поклонился Алекс.

Они обошли дом и оказались на просторном дворе, заполненном суетящимся народом. Кипели над огнем большие бронзовые котлы, распространяя соблазнительные запахи вареного мяса и специй. Стояли цилиндрические печки, где, щурясь от жара, повара жарили на решетках рыбу. На длинных вертелах исходили соком тушки гусей, уток и еще каких-то птиц. Слуги торопливо раскладывали яства по тарелкам и блюдам.

Повинуясь знаку сопровождавшего, юноша присел на обрубок дерева у стены и стал ждать, оглядываясь вокруг. Занятые своим делом люди не обращали на него никакого внимания. То и дело кто-то из них снимал с головы парик и, тяжело отдуваясь, вытирал им вспотевший лоб. Кроме парика и короткой набедренной повязки повара не имели никакой одежды. Слуги, уносившие блюда, сверкали белыми накрахмаленными юбками. Мелькали почти полностью обнаженные тела молодых девушек.

"У нас на стриптизершах одежи больше", — с неудовольствием подумал Александр, отворачиваясь.

Он услышал быстро приближавшиеся шаги и резко повернулся. К нему шагал юноша, почти мальчик. В одной руке он нес грубо сплетенную из травы корзину, в другой — свернутую циновку.

— Ты слуга мудреца Тусета? — спросил он ломким баском.

— Я, — кивнул Алекс.

— Наш господин посылает тебе еду и пиво, — сказал слуга.

Александр увидел в корзине глиняный кувшин с отбитым горлышком, две то ли плюшки, то ли булки и большой кусок вареного мяса.

— Передай от меня спасибо твоему господину, — поблагодарил он мальчика.

Тот важно кивнул.

— Ты можешь переночевать в комнатах слуг или в саду. Только не уходи далеко от дома, чтобы тебя не пришлось искать утром.

Алекс взял циновку.

— Я буду вон под тем деревом.

— Не забудь вернуть кувшин, — крикнул ему в спину слуга.

Александр обернулся.

— Отдашь кому-нибудь, — смутился мальчик под его пристальным взглядом.

Со вздохом, покачав головой, Алекс вышел со двора и расположился под первым же деревом. Пиво оказалось кислым, хлебобулочные изделия черствыми, а мясо с чуть заметным душком. Понадеявшись на крепость желудка, Александр перекусил и, расстелив циновку, улегся, положив руки под затылок. Сквозь листву мерцали яркие звезды, прямо над головой покачивались еще зеленые яблоки, наполняя воздух медовым ароматом, перебивавшим доносившиеся со двора запахи кухни. Послышались негромкие звуки музыки чем-то напоминавшей мелодии из индийских фильмов. Тело расслабилось, веки стали сами собой смыкаться, погружая сознание в блаженный сон.

Громкий скрежет, переходящий в визг, заставил его открыть глаза. Сад, небо, трава и даже запахи исчезли. Алекс лежал на грязном полу, неровно вымощенном каменными плитами. Ничего не понимая, он огляделся. Мертвенный свет далекого факела освещал черные, сложенные из дикого камня стены, обвешанные старой паутиной с застрявшими в ней хлопьями копоти. Приподнявшись, Александр обратил внимание, что пол здесь испещрен множеством следов. Несмотря на скудность освещения, он ясно разглядел отпечаток трехпалой лапы, похожей на куриную, только с суповую тарелку величиной, рядом шла цепочка кошачьих следов, судя по размерам принадлежащая саблезубому тигру. Алекс поежился, заметив след непонятной лапы с длинными когтями. Оглядевшись, он попытался отыскать хоть какое-то оружие, но не нашел ничего крупнее крысиной косточки. Останки этих грызунов кое-где валялись вдоль стен. Стояла гнетущая тишина. Потолок с клочьями старой паутины, казалось, прогнулся под тяжестью многометровой толщи, отделявшей это место от неба и света.

Стараясь как можно тише дышать, Александр приблизился к факелу. Желто-синий огонь ровно, как в газовой плите, горел на конце длинной корявой палки. Однако все попытки снять факел с держателя закончились неудачей. Тот словно прирос к стене. Алекс выругался и беспомощно оглянулся. Вдруг глаза его заблестели. В нескольких шагах у стены валялся выпавший из нее камень. Крепко сжав его в кулаке, юноша несколько раз взмахнул рукой, приноравливаясь к первобытному оружию. "Лучше это, чем ничего", — подумал он, двигаясь дальше по коридору. Теперь факел горел позади, и темнота впереди казалась еще мрачнее и зловещей.