Книга 3_Город богов - Юлиана Суренова

Заметив это, Бур с силой стиснул кулаки. Он понял, что Сати ему не спасти, но еще можно было попытаться вызволить хотя бы Лику.

– Доверься мне, – прошептал он на ухо девушке, а затем, подхватив ее на руки, метнулся к вратам.

Видя, что главный вход закрыт, он метнулся к другой двери, распахнул ее ударом ноги и исчез.

Стражники, прежде чем броситься вслед за ним, оглянулись на жреца.

Тот молчал. Старик понимал, что теперь, если мальчишка вновь попадет в руки хозяина города, ему не выйти из храма прежним. А Абра не мог этого допустить.

Его единственная дочь умерла внезапно, будучи еще совсем молодой. Ни один лекарь, даже самый искусный, не мог определить болезнь. Говорили, что это была тоска по мужу-дозорному, погибшему в стычке со снежными разбойниками. Жрец, уже к тому времени проведший ни один обряд жертвоприношения, решил, что такова плата, которую богиня смерти требует от своего слуги за право быть избранным… Так или иначе, она не мучилась, не страдала, просто угасла, словно свеча, оставив маленького сына деду, который и в этом увидел знамение, относясь к ребенку не столько как к наследнику рода и состояний, столько ученику, призванному разделить тайны и перенять бремя служения богине.

Нет, он не затем столько лет растил Бура, чтобы сейчас отдать разгневанному магу!

Потом, успокоившись, Ярид поймет правоту своего верного слуги. Но не сейчас.

"Зря я велел Хаду привести девчонку, – в душе корил себя жрец. – И зачем она мне вообще понадобилась? Вполне можно было бы обойтись без нее… Великие боги, если бы я только знал, что вместе с ней схватят и этого неугомонного…" Старший страж не сводил глаз с лица служителя. Без приказа он не осмеливался посылать своих воинов вслед за беглецами, боясь вызвать гнев второго по могуществу человека в городе. Время шло. Служитель молчал, погруженный в свои размышления.

Хад понимал, что время упущено и теперь пленников вряд ли удастся догнать.

Возвращаясь назад, к дверям, он пробормотал:

– Зачем было ловить, если потом отпускать…?

Прошло еще несколько мгновений, прежде чем Хранитель полностью овладел своим сознанием. Маг подошел к Абре, встал рядом. Какое-то время он молча исподлобья смотрел на служителя, затем скользнул взглядом по стражам, приказав сквозь стиснутые зубы:

– Догнать! – он понимал не хуже остальных, что для погони уже слишком поздно, однако не собирался мириться с судьбой.

Стражи, сорвавшись со своих мест, побежали следом. Через миг в зале остались лишь телохранители и Хад.

– Вон! – махнув рукой, резко бросил им маг.

– Но, хозяин… – старший из воинов внутренней стражи медлил. – Не будет ли опасно… – он смотрел на караванщика, воспользовавшегося замешательством стражи для того, чтобы поднять голову, на его подружку, пробовавшую вырвать руку из жестких цепких пальцев старика, на вора, на губах которого лежала усмешка.

– Вон, я сказал! Все вы!

Он не привык повторять приказы дважды. Дыхание стало быстрым, напряженно-взволнованным, глаза заткала алым цветом ярость, готовая вот-вот вырваться наружу. Дураков, готовых по собственной глупости попадаться под горячую руку мага, не было и спустя мгновение в зале не осталось никого, кроме трех пленников, хозяина и его служителя.

Первым делом Ярид подошел к Ларсу, навис над ним скалой, глядя сверху вниз.

– Не пытайся сбежать! – он внезапно что было сил хлестнул горожанина невесть откуда оказавшейся в руке палкой. Удар пришелся в плечо искалеченный руки и вор, замычав от нестерпимой боли, повалился на пол.

Хранитель, бросив на него полный презрения взгляд, щелкнул пальцами. В тот же миг каменные статуи стражей – немые бездушные изваяния, стоявшие мрачной стражей за троном хозяина города – шевельнулись, покидая свои места. Выполняя мысленный приказ, они подошли к пленникам, схватили их в мертвые объятия, сжав так, что те с трудом могли вздохнуть, приподняли их над землей.

– Мальчишка! – процедил Ярид, глядя на побледневшего от боли юношу, в кровь кусавшего губы, сдерживая стон. – Это ты распустил слух об испытании? Зачем?

Чтобы люди отшатнулись от меня, перешли на твою сторону?! Нет! Этого не будет!

Пока еще я слуга госпожи Кигаль! Она покровительствует мне и не допустит…

Ларс молчал. Он лишь смотрел на Ярида.

И хозяин города, не дождавшись ответа, усмехаясь, заговорил вновь.

– Так что не торжествуй победу! Вот что я тебе скажу: ты проиграл. В надежде спасти девчонку, ты выдал свою тайну, зная которую я уже не выпущу тебя из этих стен никогда. Ты умрешь прежде, чем другие поймут… прежде, чем ты сможешь стать мне соперником…

– Твои воины не догонят беглецов.

– И самопожертвование не будет бессмысленным? – маг рассмеялся. – Наивный ребенок!

Так не бывает! То, что изначально лишено смысла, не обретет его никогда! Куда эти двое побежали? Нет, нет, я не жду от тебя ответа. Да и к чему он, когда я и так знаю: на площадь, к каравану. В городе их сейчас не укроют ни воры, ни тени.

Мои слуги, слуги госпожи Кигаль отыщут их даже в черных пещерах земель вечных мук. Ты знал это. Надеешься, что чужаки возьмут их под свою защиту? Этого не будет! Я так понимаю, перед караванщиками сейчас два пути: или во всем следовать обету невмешательства, и тогда торговцы с готовностью выдадут нам Бура и его подружку.

Если уж они готовы оставить на произвол судьбы даже собственных детей… Или, на что ты надеешься, караванщики не смогут остаться в стороне и бросят свои жизни на чаши весов господина Намтара, надеясь, что их судьбы перевесят мою… А знаешь что? Так даже лучше. Мне не терпится покончить с караваном, от которого у меня второй день нестерпимо болит голова, а проблемы растут как грибы под дождем!

Так что, в сущности, ты оказываешь мне услугу… Вот только, – Хранитель резко повернулся к служителю. – Остается вопрос, который задал старший страж: зачем было ловить их и тащить сюда? Лишь затем, чтобы продемонстрировать мне свою преданность?

Но ведь ты знал, что прежде мне всегда хватало твоего слова.

– Хозяин, я стремился быть тебе полезен, – глаза служителя поблескивали, меняясь, переливаясь от сомнений к осознанию и растерянности, так, будто он меньше всего ожидал произошедшего. Впервые за десятилетия он не осмелился сказать наделенному даром правду, выдумывая отговорку, не думая о том, что собеседник все равно почувствует обман и это разозлит его больше, чем признание ошибки и покаяние. Но нет, он говорил то, что Ярид хотел услышать, не понимая, что маг слушает не столько ушами, сколько глазами, разумом. – Ты мечтал покончить с караванщиками, но не мог ослушаться воли богини. А так, когда мальчишка расскажет чужакам правду… Я обучил его искусству вызывать доверие к каждому произнесенному слову…И…