Сезон мошкары - Джайлс Блант

Он подтолкнул их к главной хижине, проведя мимо двух лежавших тел, и устремился в темноту зарослей.

Месяц был тонким, но просветы между деревьями он освещал хорошо.

Тихо, как только можно, Кардинал вскарабкался на высившийся за хижинами холм и очутился возле расщелины скалы, прятавшейся между деревьев. За его спиной послышались крики и хлопанье дверей. Желаги. Делорм.

Надо бы их подождать, подумал Кардинал, но опасность, что Белтран ускользнет, сядет в какую-нибудь лодку или заставит их долго преследовать его в лесу, была слишком велика. Уйти далеко он не мог.

Серп месяца был совсем тонким, но расщелину скалы он освещал хорошо. Стараясь держаться в тени, Кардинал обошел поляну. На другой стороне виднелся след, и он пошел по этому следу в кружевной тени. Почва под ногами была жирной и влажной, и он двигался почти без шума.

Вскоре след повел его направо. Прямо перед ним было озеро, и он свернул в чащу, где дорога стала уже. За маленьким холмом и поляной путь ему преградила скала. Месяц зашел за облако, и выступов, чтобы подняться вверх, было не различить.

Позднее Кардинал не мог припомнить, что насторожило его. Легкий шорох? Лунный блеск металлического лезвия? Что бы это ни было, он отскочил в сторону, когда из темноты сверху на него прыгнул Белтран. Нож, пройдя в миллиметре от шеи Кардинала, лишь оцарапал его плечо и предплечье. Кардинал потерял равновесие и качнулся вперед, в то время как Белтран грохнулся на землю за его спиной.

Кардинал не успел еще поднять пистолет, как Белтран опять кинулся на него, сверкнув ножом. Они сцепились. Белтран обхватил рукоять его револьвера, Кардинал — кисть Белтрана, целившего ему ножом в грудь. Спинами они упирались в скалу.

Белтран надавил всей своей тяжестью, и они покатились, перекувыркнувшись на камне. В лопатку Кардинала уперся острый край скалы. Брошенный нож вонзился острием в землю и замер, подрагивая. Белтран с силой вывернул руку Кардиналу, и пистолет с глухим стуком упал на землю.

Когда они поднялись, в руке у Белтрана опять сверкал нож, а Кардинал был безоружен. Белтран бормотал что-то бессвязное, то и дело переходя с английского на какой-то другой язык. «Эллегуа! Эллегуа! Защити», и далее потоком неслись слова чужого языка, какой Кардиналу еще не приходилось слышать. Теперь его внимание было приковано к ножу, которым Белтран размахивал широкими движениями, заставляя Кардинала отпрыгивать назад.

Белтран замахнулся опять, но на этот раз Кардиналу удалось сильно пнуть его ногой, и нож ударился в скалу, высекая из камня искры. Белтран упал навзничь, но поднялся на четвереньки. Тогда Кардинал сильно толкнул его в плечо.

Почему все, чему его обучали в специальном колледже для полицейских, вся теория рукопашного боя на практике оказывались бесполезными? В пылу и сумятице боя так называемые смертельные захваты выходили не только не смертельными, но даже вовсе и не захватами. Наука не учитывала ловкости, с которой отбивался загнанный в угол противник. Кулаки Белтрана, казалось, настигали его повсюду, а когда Кардинал сумел вывернуться из его рук, Белтран так сильно лягнул его в живот, что Кардинал упал как подкошенный, как кастрированный конь.

Кардинал сильно ударился коленкой, и его пронзила боль. Но ударился он не о гранит, а о металл. Он нащупал «беретту» как раз в тот момент, когда Белтран опять кинулся на него с ножом.

Белтран вопил, призывая Эллегуа сокрушить врагов. В руке его сверкал нож. Кардинал собрал остаток сил и выстрелил. Пуля попала в цель, издав странный лязгающий звук, и Белтран рухнул на колени, ловя ртом воздух.

Он коснулся висевшего у него на шее медальона.

— Видишь, — сказал он, — ты не можешь меня убить. Я защищен.

Он двинулся вперед, все еще не вставая с колен, и поднял нож. Кардинал выстрелил вновь, на этот раз истратив последний патрон.

Белтран упал ничком, и нож выпал у него из рук. Под ним растекалась лужа крови, и светлая луна отражалась в этой темной луже, мерцая, как лезвие ножа.

56

Лиз Делорм сидела в своей машине на парковке психиатрической клиники Онтарио. Сначала она пыталась ждать, выйдя из машины, но мошкара загнала ее обратно. И все-таки мошкара уже не так зверствовала. Еще неделя — и можно будет погулять в лесу.

Она глядела на массивное краснокирпичное здание с темными окнами, многие из которых были зарешечены. Есть что-то зловещее в психиатрических лечебницах, с чем не сравниться ни тюрьмам, ни иным мрачным учреждениям. Даже в ясный летний день хотелось бежать отсюда без оглядки и никогда не вспоминать об этом месте.

Особенностью Алгонкин-Бей было близкое соседство местной коронерской службы с психиатрической лечебницей. Делорм приехала сюда поговорить с доктором Рэйборном и получить от него официальные письменные заключения. Вся процедура заняла лишь несколько минут, и, выйдя и заметив на парковке «камри» Кардинала, она остановилась, поджидая его. Заключения коронера были пустой формальностью, очередной кипой бумажек в подшивку. Они содержали обычные, но необходимые слова относительно трех трупов — Реймонда Белтрана, Леона Рутковски и Алена Клегга, убитых при попытке сопротивления и передаваемых теперь судебно-медицинским экспертам.

Если прибавить к этому трупы Клыка Тилли, Вомбата Гатри и бог знает еще скольких людей в Майами и Торонто, счет получался серьезный.

Из боковой двери вышла молодая девушка, за ней следовал Кардинал.

Делорм вылезла из машины и подошла к краю парковочной площадки.

— Лиз? — Голос Кардинала был глуше, чем всегда. Таким измученным Делорм еще никогда и никого не видела.

— Как плечо?

— Ничего. Иногда вроде как пульсирует.

— Не играть тебе больше в кегли.

— Левой рукой, во всяком случае. Ты, по-моему, не знакома с моей дочерью. Келли, это Лиз Делорм.

— Знаменитая сержант Делорм, — сказала Келли, пожимая ей руку. У нее была чудесная улыбка, так напоминавшая улыбку ее матери. Но глаза у нее были отцовские — грустные, даже когда она улыбалась. — Папа много мне рассказывал о вас.

— Ага, воображаю, — протянула Делорм.

— Нет-нет, только самое хорошее. Он так восхищается вами.

— От меня он это скрывал, — сказала Делорм, чувствуя, как заливается краской. — Восхищается? Это, наверное, шутка! — Она взглянула на Кардинала, но если тот и был смущен, разглядеть это за крайней степенью усталости было трудно.

— Я подожду в машине, — сказала Келли отцу и удалилась, оставив после себя впечатление молодости, пугающей искренности и чего-то, не выразимого словами. Был какой-то шарм в ее осанке, в манере носить нью-йоркскую одежду. Келли Кардинал была на редкость красива и элегантна.

— Прости, что я влезла, — сказала Делорм, — но я понимаю, что тебе будет интересно. Пули, которые извлекли из Тилли, от того пистолета, что был найден в лагере.

— Чудно. Рад это слышать.

— И пальчики на нем — Рутковски, а вовсе не Белтрана.

— Угу, — отозвался Кардинал. — Один другого стоит.

Голос его звучал так глухо, что Делорм захотелось встряхнуть товарища. Или обнять. Сделать что-то. Настолько явственно его боль была не физической болью.

— Подтвердилось также, что это голова Гатри, — сказала Делорм и тут же пожалела, что заговорила об этом.

— Как Терри и ее брат?

— У обоих очень большие травмы. Но, думаю, от наркомании это его излечит. Положит начало. Между прочим, насчет медальона ты оказался прав. Это медальон Терри.

— Здорово.

— И тебе будет приятно узнать, что Лассаля и Калхуна отказались отпустить под залог.

— Это хорошо. Ну…

— Как Кэтрин, Джон?

— Ну, сказать трудно, знаешь ли… — Кардинал отвел глаза, устремив взгляд куда-то в листву. Он жмурился от солнца, и в углах его глаз обозначились морщины. — По-моему, она не хочет сейчас никаких посетителей.

— Прости. Тебе трудно, должно быть.

— Скажи Шунару, что я завтра выйду на работу.

— Отдохни подольше, Джон. Нет необходимости выходить так рано.

— Нет, есть. Скажи ему, что завтра я буду.

Делорм следила, как он идет через парковку. Келли поджидала его возле машины.

Внезапно девушка подалась вперед и прикрыла лицо руками. Кардинал обнял ее и прижал к себе. Они застыли в этой позе. И все еще стояли так, когда Делорм отъехала. Рука Кардинала гладила волосы дочери.

Примечания

1

Средняя школа (фр.).

2

Понизив голос (ит.).

3

Прощайте, друг мой (исп.).

4

У африканского народа йорумба — бог войны и железа.

5

Имя Джинджер Эйл по-английски созвучно имбирному элю, лимонаду.