Не искавшие приключений (СИ) - Яблоня Дикая

Мы походили на мух в сетях запасливого паука. Возможно, госпожа де Ёнг долго била меня по голове, и теперь начался бред, но я почему-то была уверена: нас вязал лавочник.

Хозяйственные люди не халтурят с узлами. Истерический план "дергать веревку — авось и развяжется", умер, едва родившись.

С изрядным опозданием в голову пришла мысль: мои придушенные протесты наверняка слышали. Почему эти люди никак не отреагировали? Почему, в конце концов, они просто не убили незваных гостей?..

Матерь Сущего, что вообще здесь происходит?!

Паника накатывала липкими волнами, какая-то часть сознания наотрез оказывалась принять происходящее. Мысленно выкрикнув с полдюжины самых страшных ругательств, какие знала, я чуть-чуть отогнала панику. Осторожно качнулась из стороны в сторону, оглядываясь. Мило висел, закрыв глаза. При падении он потерял картуз, но крови на мальчике видно не было. Гортензия оказалась с другой стороны, она ответила мне взглядом, полным растерянности и страха. На скуле Зи красовался здоровенный синяк, но других ран я не заметила.

Паника отступила еще чуть-чуть. Способность трезво мыслить почти вернулась.

Этого "почти" хватило, чтобы в голове завертелись обрывки вычитанного из книг — о нарушении кровообращения, повреждениях конечностей и тому подобном. Панику вдруг сменила ненависть — к негодяям, связавшим нас, к идиотам, пишущим о приключениях, в которых героев как ни свяжи — выкрутятся.

Ненависть — скверный советчик, но лучше, чем ужас.

Стараясь не двигаться и дышать очень тихо, я стала наблюдать за нашими бывшими попутчиками.

Госсенсы снова сидели в углу, но немного иначе. Я окончательно утвердилась на мысли, что болью в руках обязана старикашке.

Госпожа де Ёнг тоже сидела, она замерла в кресле, но смотрела не перед собой — следила за нами. Рискнув проверить ее реакцию, я качнулась из стороны в сторону. Де Ёнг не сдвинулась с места.

Молодой часовщик все еще был у стола, но теперь он стоял к нам лицом, хотя лица я не видела — только коротко остриженную макушку. Юноша низко склонился над чем-то и был полностью поглощен работой. Вероятно, это тени играли со мной злые шутки: казалось, у часовщика шевелятся только кисти рук.

Наши бывшие попутчики походили на марионеток, управляемых чьей-то злой волей.

Пока я размышляла об этом, юноша неожиданно вскинул голову. Он посмотрел на меня широко раскрыв глаза, шевельнул губами, но не издал ни звука. Снова игра теней, или по его лицу градом катился пот? Вены на висках вздулись совершенно точно — мне не показалось, и челюсти двигались.

Краткий бунт куклы закончился. Часовщик вздрогнул, уронил голову и снова вернулся к работе.

Я вспомнила несчастного мага-ликвидатора, застреленного Ларсом. Тильду, погибшую вместе с матерью. У меня не осталось сомнений, с кем мы имеем дело.

Что твари задумали на этот раз? Были ли они только памятью в головах людей, или скрывали поблизости во плоти?

Рядом со столом валялись какие-то серые тряпки и куча светло-коричневой земли.

А вот и наши дорожные сувениры.

Вряд ли часовщик так долго и тщательно возится с ювелирными изделиями. Что там сказал старик ванЛюп? Находят застрявших с войны рыцарей? Где воины, там и военные артефакты. Если так… Болотные жители — в сговоре с загадочными врагами людей? Или понятия не имели, чем торгуют, и все мы — жертвы злосчастного совпадения?

Слишком много вопросов. Слишком мало шансов узнать ответы и дожить до завтра.

Что-то задело ногу. Я не сдержавшись, охнула в кляп: только крыс нам и не хватало! Еще два быстрых легких тычка, и стало понятно: подруга пытается привлечь внимание. С риском заработать косоглазие, я ухитрилась не оторвать взгляд от де Ёнг и чуть-чуть обернуться к Зи. Она, в свою очередь, несколько раз указала глазами в сторону.

На что мне смотреть? Там только едва освещенная стена. Грубая кладка, кое-где поросшая мхом, и… И эта стена чуть заметно шевельнулась. Проступил и исчез на замшелой кладке силуэт человека.

Констебль Янсон пришел за нами.

На глаза навернулись слезы. Усилием воли я прогнала их. Радоваться буду потом, а сию секунду требовалось отвлечь внимание людей-марионеток от констебля.

Я завопила в кляп, задергалась, закачалась, что было возможности. Гортензия тоже начала кричать и брыкаться. Наши усилия не остались незамеченными: учительница направилась к нам. Зи, увлекшись, зацепила туфлей меня за ногу.

Вот так случайно иногда выясняются интересные вещи. Например, что для действия двуединого дара не обязательно класть руки на плечи. Сойдет любое длительное прикосновение — если мы обе взволнованы.

Рядом с де Ёнг была фигура в плаще. Еще одна тварь — за спиной часовщика, третья — в углу, возле лавочников.

Для меня это оказалось слишком.

По щекам текло, и по шее, за шиворот, — тоже. Когда зрение окончательно вернулось, я попыталась понять, что это. Качнула головой — темные капли упали вниз. Кровь? Скверное дело… Ладно, переживу, что там с остальными?!

Зи и Мило все также висели рядом и были живы. Люди-марионетки собрались вокруг стола, позади которого что-то происходило. Лавочник, кряхтя, распрямился — кисти рук блестели багровым. Старик положил окровавленные руки на какой-то предмет — небольшой, как я ни дергалась, разглядеть из-за спин не удавалось. Прочие повторили его жест.

Стоп. Кровь? Ершик и Зи не ранены, да и старик явно жив-здоров — если не считать полной потери воли… А где Ларс?!

Предмет на столе начал светиться бледно-красным — слабенько, словно детский ночник, но с кажой секундой становился все ярче. Свет стал насыщенным, жег глаза. Людей, окруживших стол, это совершенно не беспокоило, мне же пришлось зажмуриться. Откуда-то из-за наших спин подул ветер, он все усиливался, как и свет. Натужно застонали балки, по характерному скрежету я поняла: сломанная мебель и прочий хлам движется по полу. Ветер оторвал мои ноги от пола, заставив болтаться, как тряпка, и плакать от боли в руках. Чуть-чуть приоткрыв один глаз, смаргивая слезы, я рискнула взглянуть, что происходит.

Людей вокруг стола не было. То немногое, что еще оставалось в подвале, втягивалось в центр разрастающейся алой воронки.

Похожее я уже видела. Очередная работа Меркатора?

Старая балка не выдержала. Ее треск и падение были так громки, что ненадолго заглушили все остальные звуки. Или это я отчасти оглохла, ударившись об пол. Рядом упала Зи. Ближе всех к воронке свалился Мило. Действительно ли весь мир замедлился? Или это были последствия сотрясения мозга? Так или иначе, я готова была поклясться: за мгновения до того, как мальчик оказался рядом с алым сиянием, что-то вылетело у него из-за пазухи.

Или все-таки — выпрыгнуло по своей воле?..

Крошечный предмет отправился прямиком в артефакт. Сияние погасло, словно задули свечу. В безветрии и полном мраке немногие уцелевшие обломки рухнули на пол.

В наступившей тишине единственными звуками было наше дыхание и всхлипы.

Впрочем, нет. Что-то приближалось. Какой-то шум, и он доносился сверху.

— Пошли, пошли, пошли!

Из шахты лифта выпрыгивали ликвидаторы с фонарями. Нас подняли на ноги, наконец избавили от веревок и кляпов.

— Матерь вас маятником, как вы вовремя! — услышала я гневный крик Зи, прежде чем боги знают в какой раз потеряла сознание.

У больничной кареты есть замечательно отличие ото всех прочих типов экипажей: даже самый высокий человек или тролль может ехать в ней лежа.

Никогда прежде не думала, что будет радостно осознать: я открыла глаза именно в ней, а на мои запястья и голову уже наложены лечебные повязки.

Немного же человеку нужно для счастья.

Хотя, нет! Нужно, и еще как!

Подскочив на носилках, я попыталась сесть и оглядеться, но упала обратно.

"М-да. Кажется, поторопилась."