Легенды Умирающей Земли - Джек Холбрук Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вармус погладил подбородок:
– Это противоречило бы установленным правилам. Вы – хозяин «Авентуры». Значит, пользуясь должностными полномочиями, вы должны вызвать доктора Лаланке с целью проведения слушания и наложить на него штраф в надлежащем, по вашему мнению, размере.
Кугель с сомнением обернулся в сторону доктора Лаланке, продолжавшего беседу с Клиссумом.
– Предлагаю вместе обратиться к доктору, чтобы совокупный вес наших полномочий заставил его признать справедливость моих требований.
Вармус отступил еще на шаг.
– Не впутывайте меня в эту историю! Я – всего лишь Вармус, вожатый каравана, я еду по земле и ничего не знаю о том, что происходит на летающих кораблях!
Кугель продолжал выдвигать аргументы, но на лице Вармуса застыло выражение хитрого упрямства – он не прислушивался ни к каким доводам. В конце концов Кугель подошел к столу, накрытому у костра, выпил вина и хмуро сосредоточил взгляд на языках пламени.
Вечером время тянулось бесконечно. Всех охватила подавленность, располагавшая к замкнутости: никто не читал стихи, не пел и не шутил; пассажиры угрюмо сидели вокруг костра, лишь изредка и тихо позволяя себе произнести несколько слов. Все умы занимал один и тот же невысказанный вопрос: «Кому суждено исчезнуть этой ночью?»
Когда костер уже догорал, путники стали неохотно расходиться по спальным местам; при этом многие оглядывались, обмениваясь с другими нервными замечаниями.
Наступила долгая ночь. Ахернар взошел в восточном квадранте и стал опускаться к западному горизонту. Фарлоки постанывали и фыркали во сне. Где-то далеко, в пустошах, зажегся мерцающий голубой огонек; через несколько секунд он погас и больше не появлялся. Восточная окраина неба стала светлеть – бледно-лиловая заря постепенно краснела, приобретая насыщенный оттенок темной крови. После нескольких тщетных попыток солнечный диск выглянул из-за горизонта и стал подниматься по небосклону.
Снова развели костер – караван оживился. Экипажные пассажиры позавтракали; фарлоков запрягли, все приготовились к отъезду.
Пассажиры «Авентуры» тоже проснулись и собрались в салоне. Все переводили взгляды с одного лица на другое, явно проверяя, не исчез ли кто-нибудь еще. Стюард Поррейг подал завтрак каждому из присутствующих, после чего подошел к двери капитанской каюты с подносом в руках:
– Мадам Ниссифера, я принес вам завтрак! Нас беспокоит то, что вы давно ничего не ели.
– Я в полном порядке, – отозвался шепчущий голос. – Мне ничего не нужно. Вы можете уйти.
Подкрепившись, Кугель отвел в сторону доктора Лаланке:
– Я посоветовался с Вармусом. Он заверяет меня в том, что в качестве владельца «Авентуры» я могу требовать от вас возмещения потерь, понесенных в результате вашей неспособности контролировать своих подопечных. Вот мой счет – в нем указаны все причитающиеся суммы. Вы обязаны оплатить его безотлагательно.
Доктор Лаланке бегло просмотрел счет. Его черные брови взметнулись выше обычного:
– Взгляните на этот пункт – это просто потрясающе! «Сапожная мазь, один горшок. Стоимость: тысяча терциев». Вы шутите?
– Ни в малейшей степени! Эта сапожная мазь содержала драгоценный магический ингредиент.
Доктор Лаланке вернул бумагу Кугелю:
– Вам придется предъявить этот счет лицам, непосредственно ответственным за вашу потерю, а именно Сущи, Скасе и Рлыси.
– Но вы же понимаете, что это бесполезно!
Доктор пожал плечами.
– Ничего не могу сказать по этому поводу. Тем не менее я решительно отказываюсь принимать участие в дальнейшем выяснении ваших взаимоотношений с мимами. – Поклонившись, доктор Лаланке отошел в сторону и присоединился к эстету Клиссуму, взгляды и вкусы которого во многом совпадали с его собственными.
Кугель направился на носовую палубу, где уже стоял на вахте Шилк. Тот опять занялся бесконечными разглагольствованиями; Кугель, как прежде, отвечал ему исключительно немногословно, и через некоторое время Шилку пришлось замолчать. Тем временем дорога завела караван в глубокую долину – крутые холмы теперь возвышались с обеих сторон.
Шилк провожал глазами бесплодные склоны.
– Не вижу ничего, что могло бы послужить поводом для беспокойства. А вы что-нибудь замечаете?
– Нет, в данный момент не замечаю.
Шилк в последний раз обвел окрестности рассеянным взором.
– Прошу меня извинить, я скоро вернусь – мне нужно передать сообщение Поррейгу. – Он удалился, и вскоре Кугель услышал, как из камбуза стали раздаваться взрывы дружеского смеха.
Через некоторое время Шилк вернулся, пошатываясь после обильной выпивки, и воскликнул напыщенно добродушным тоном:
– Как идут дела, капитан Кугель? Еще какие-нибудь галлюцинации?
– Не совсем понимаю, на что вы намекаете, – обронил Кугель.
– Неважно, неважно! Такое может случиться с каждым. – Шилк присмотрелся к склонам холмов. – Вам так-таки нечего мне сообщить?
– Нечего.
– Ну и прекрасно! Так держать! Посмотришь туда-сюда, ничего не увидишь и волей-неволей заглянешь в камбуз, чтобы промочить горло.
Кугель ничего не ответил, и Шилк, чтобы хоть чем-нибудь заняться, стал прищелкивать суставами пальцев.
Когда наступило время полдничать, Шилк опять, пожалуй, выпил больше вина, чем следовало, и во второй половине дня его снова стало клонить ко сну.
– Я, наверное, пойду прилягу, чтобы успокоить нервы, – доверительно обратился он к Кугелю. – Так что бдительно наблюдайте за ящерицами и позовите меня, если увидите что-нибудь примечательное. – Он залез в палатку Кугеля, откуда почти сразу же послышался удовлетворенный храп.
Кугель стоял, облокотившись на планширь, и продолжал размышлять о том, как можно было бы поправить свое финансовое положение. Ни один из планов не представлялся осуществимым – тем более что доктору Лаланке было известно несколько простейших магических формул… Странно, однако! Какие-то тени мелькали на гребне холма! Почему бы вдруг тени стали дергаться и прыгать? Возникало впечатление, что продолговатые черные силуэты быстро высовывались из-за скал на вершине холма, чтобы взглянуть на караван, после чего сразу скрывались.
Кугель подошел к палатке, нагнулся и потянул Шилка за ногу:
– Проснитесь!
Моргая и почесывая затылок, Шилк выбрался из палатки.
– В чем дело? Поррейг уже подает вечернее вино?
Кугель указал на хребет вереницы холмов:
– Разве вы не видите?
Шилк присмотрелся покрасневшими глазами к зазубренному гребню холмов, темневшему на фоне послеполуденного неба, но к тому времени подозрительные силуэты больше не появлялись. Удивленно повернувшись к Кугелю, он спросил:
– А что вы там видите? Гоблинов, переодевшихся розовыми крысами? Или гигантских сороконожек, танцующих вприсядку?
– Ни то и ни другое, – сухо ответил Кугель. – Мне показалось, что я заметил банду перекати-чертей. Теперь они прячутся на противоположном склоне холма.
Шилк опасливо покосился на Кугеля и отступил на шаг:
– Очень любопытно! И сколько там было чертей?
– Я не успел подсчитать, но думаю, что лучше всего было бы предупредить Вармуса.
Шилк опять пригляделся к гребню холма.
– Ничего не вижу! У вас снова нервы шалят?
– Ничего подобного!
