Черная жемчужина императора - Наталья Солнцева

- Не могу отделаться от мысли, что вся эта история с Драконом имеет скрытый смысл, - сказал Смирнов. - Ее предназначение - обратить время вспять…

- По законам кругового движения… можно вернуться в ту же самую точку, - прошептала Ева. - Есть вероятность, что мы с тобой уснем этой ночью и, проснувшись… окажемся где-нибудь в Мамонтовке, неподалеку от дачи Дениса Матвеева [2]?

- Один шанс из тысячи, - не очень уверенно произнес сыщик. - Но исключить его нельзя.

Ева молча посмотрела на часы, которые показывали полночь…

«Это вчера или сегодня? - подумала она. - А может быть, завтра? Все едино…»

Примерно в тот же час в другой гостиной другого московского дома беседовали Альберт и Лика.

- Оказывается, Треусов знал обо мне больше, чем я предполагал, - говорил он. - Откуда ему стало известно про рукавную стрелу, которую Зеро послал Засекину? Вероятно, Стелла разболтала. Родители покойного жениха могли поделиться с ней своими подозрениями, а Павел взял информацию на вооружение. В сущности, твой братец отчасти копировал Зеро. Ловко он меня подставлял!

Они успели так сблизиться, что перешли на «ты».

- Наэтой стреле - такое же клеймо, как и на двух других, - заметила Лика. - Где ты ее взял?

- Купил… в антикварном магазине. Когда Дракона убили, его «перья» разлетелись по свету, - пошутил Ростовцев. - Одно из них досталось мне. Это был знак судьбы.

Лика не приняла его тона.

- Дракона убить нельзя, - без улыбки заявила она. - Разве ты сказок не читал? Вместо отрубленной головы обязательно вырастет новая. Дракон умирает, чтобы возвратиться иным: не таким, как прежде… порой принимая облик божества, крылья которого усыпаны звездами.

- И его обманный ангельский лик завораживает нас! - подхватил Ростовцев. - Твое имя ведь так и звучит, - Анже-лика.

Она молчала. Весь ее целомудренный вид - нежные щеки, девственные губы, не знавшие мужских поцелуев, мягкие локоны у висков, наивно распахнутые нефритовые глаза, округлая грудь под гладким кашемиром платья, - вызвал у него томительное желание, которого он не испытывал целую вечность. С тех пор, как умерла Юля. Нет, то влечение было юношеским порывом, а не страстью зрелого мужчины. Теперь он стал другим, и его чувство тоже возмужало. Оно поразило Ростовцева своей мощью…

Год за годом, с того черного дня, он жил с остывшим, погасшим сердцем. Он был холоден, как машина, не знающая любовного жара, как раз и навсегда заведенный механизм. Точный, безотказный, но - механизм. В нем не осталось поэзии, - одна правильная, скучная проза. Это и роднило его с Альбиной, и разъединяло. Жизнь не просто двойственна, она - многолика.

- А кто такой Зеро? - спросила Лика.

- Одна из голов чудовища…

Она кивнула, - ответ удовлетворил ее. В ее девичьих ушах с маленькими розовыми мочками качались, гипнотизируя Ростовцева, зеленые камни: изумруды баснословной цены.

- Эти серьги отец подарил моей матери, в знак любви, - сказала Лика, поймав его взгляд. - Она отдала их мне… перед смертью. Теперь они мои.

Альберт представил, как она идет по лесу с ружьем, прицеливается, стреляет… прекрасная охотница, богиня Диана, Артемида, у которой за спиной колчан со смертоносными стрелами Хэи-ди. Впрочем, не только, - ее любовная стрела тоже попала в цель.

- Почему ты сразу не сказала сыщику всей правды? - спросил он.

- О чем? Про наследство я ничего не знала. Я думала, кто-то ищет жемчужину… наверное, мой брат. Негоже посвящать посторонних в наши семейные дела. Честь семьи, доброе имя матери для меня не пустой звук.

- А если бы Треусов убил тебя?

Лика загадочно улыбнулась, дотронулась до украшения на груди - той самой подвески с символом инь и ян, которую он подарил ей в «Триаде».

- Ты любишь Альбину Эрман?

- Меня влекло к ней… физически, - честно признался Ростовцев. - Пока я не увидел тебя. Как будто мы снова встретились после долгой разлуки.

- Ты преподнес нам одинаковые украшения. Почему?

- Сам не знаю, - развел он руками. - Сначала хотелось досадить Альбине… а потом я загадал: кто из вас его наденет, на той и женюсь. Альбина спрятала подвеску в футляр. Я фаталист!

- Тебя не смущала ее связь с Журбиной? - удивилась Лика.

- Ни капельки. Скорее развлекала. Аля думала, что я не знаю, и я всячески поддерживал ее заблуждение. Но я никогда не возражал против лесбийских игр! Теперь они с Леной смогут быть вместе.

- У вас так принято?

- У кого это «у вас»? У нас, Анжелика Александровна! Привыкай к свободе нравов, дочь «императора»!

- А что с твоей памятью? - спросила она. - Ты действительно забываешь какие-то моменты? Со мной тоже это бывает.

Ростовцев покачал головой.

- Иногда я думаю, память ни при чем… просто я вдруг вылетаю куда-то… в другое измерение, - засмеялся он. - Мы с «канатоходцем» меняемся местами. А потом возвращаемся… каждый в свой мир. - Ростовцев помолчал, не глядя Лике в глаза, и решился задать мучивший его вопрос: - Послушай… это все серьезно? Дракон, жемчужина… и прочее? По-моему, звучит дико… даже смешно.

- А Зеро? - усмехнулась она. - А «канатоходец»?

Он смешался, не нашел ответа. Тогда Лика сказала:

- Каждый идет над бездной по своему собственному канату…

Примечания

1

Блейк Уильям (1757-1827) - английский поэт и художник.

2

См. роман Натальи Солнцевой «Торнадо нон-стоп».