Связанные честью - Кора Рейли

– Сальваторе Витиелло говорил с отцом и сказал ему, что Маттео хочет жениться на мне. И отец согласился!

Я не могла дышать. Меня беспокоило что Маттео не простит Джианне ее дерзость. Он не привык, чтобы ему отказывали, но как отец мог согласиться?

– Отец объяснил почему? Я не понимаю. Я уже в Нью-Йорке. Ему не нужно выдавать и тебя замуж в Семью.

Я встала, не в силах больше усидеть на одном месте. Зашагала по террасе, глубоко дыша, пытаясь успокоить бешеный пульс.

– Я не знаю почему. Возможно, отец хочет наказать меня за то, что сказала то, что думаю. Он знает, как я презираю наших мужчин и как я ненавижу Маттео. Он хочет видеть, как я страдаю.

Я хотела возразить ей, но что-то подсказывало, что Джианна права. Отец считает, что женщины должны знать свое место и что лучший способ сделать это с Джианной – связать ее с таким человеком, как Маттео. За его ухмылками скрывалось что-то темное и недоброе, и я понимала, что лучше бы Джианне не провоцировать его, иначе он сорвется.

– О, Джианна. Мне так жаль. Я поговорю с Лукой, и, возможно, он сможет повлиять на Маттео.

– Ария, не будь такой наивной. Лука знал все это время. Он – брат Маттео и будущий Дон. Такие дела не решаются без его участия.

Я знала, что она права, но не хотела принимать этого. Почему Лука мне об этом не сказал?

– Когда они приняли решение?

– Несколько недель назад, еще до моего приезда.

Мое сердце сжалось. Лука спал со мной, заставил меня доверять ему и любить его и не потрудился сказать мне, что мою сестру продали его брату.

– Поверить не могу, что он так поступил! – зашептала я резко. Ромеро поднялся и внимательно следил за мной через окна. – Я убью его. Он знает, как сильно я люблю тебя. Он знает, что я бы не допустила этого. Я сделала бы все, чтобы предотвратить договор.

Джианна затихла на другом конце.

– Не ввязывайся в неприятности из-за меня. Слишком поздно, в любом случае. Нью-Йорк и Чикаго ударили по рукам. Сделка заключена, и Маттео не выпустит меня из своих лап.

– Я хочу тебе помочь, но не знаю как.

– Я люблю тебя, Ария. Единственное, что мешает мне прямо сейчас вскрыть себе вены – это то, что я буду жить в Нью-Йорке рядом с тобой.

Страх заставил сердце болезненно сжаться.

– Джианна, ты самый сильный человек, которого я знаю. Обещай, что не наделаешь глупостей. Если ты что-нибудь с собой сотворишь, я не смогу с этим жить.

– Ты намного сильнее меня, Ария. У меня длинный язык и показная бравада, а ты несгибаемая. Ты вышла замуж за Луку, ты живешь с таким человеком, как он. Я не думаю, что смогла бы это сделать. Я не думаю, что смогу.

– Мы разберемся с этим, Джианна.

Двери лифта открылись, и Лука вошел в пентхаус. Пробежавшись взглядом от Ромеро ко мне, он нахмурился.

– Он здесь. Я позвоню тебе завтра. – Едва нажав отбой, я почувствовала, как во мне закипает ярость. Мне даже в голову не приходило, что когда-нибудь вновь возненавижу Луку, но в эту секунду я хотела сделать ему очень больно. Я ворвалась внутрь и, сжимая кулаки, подошла к Луке. Он не двинул ни единым мускулом, спокойно наблюдая за мной. Это спокойствие больше, чем что-либо еще, подогрело мой гнев. Не знаю, чего он ожидал от меня, но явно не нападения, судя по его реакции. Я изо всех сил ударила его кулаками в грудь. Лука пришел в замешательство, напрягаясь всем телом. Краем глаза я видела, как Ромеро сделал шаг в нашем направлении, очевидно не уверенный, должен ли он что-то предпринять. Он был моим телохранителем, но Лука был его боссом. Конечно, Лука без труда справился со мной. Через мгновение он схватил оба моих запястья одной рукой. Мне стало обидно, что он одолел меня так легко.

– Ария, что…

Он не успел закончить, потому что я врезала ему коленом, и только его моментальная реакция помешала мне попасть в цель. Рыдания Джианны звучали у меня в голове, и я лишилась всякого здравого смысла.

– Выйди, – сказал Лука резко. Ромеро немедленно повиновался. Сверкающие глаза Луки встретились с моими, но я уже перестала бояться. За Джианну я готова умереть. Я попробовала нанести еще один удар и на этот раз попала ему в пах. Он зарычал и швырнул меня на диван, придавив мне ноги коленями и задрав руки над головой. – Ради бога, Ария. Что за хуйня в тебя вселилась?

Я сердито уставилась на него:

– Я знаю о Джианне и Маттео, – выплюнула я. А затем сорвалась и начала плакать. Сильные судорожные рыдания сотрясали мое тело. Лука отпустил меня и откинулся на спинку дивана. Он рассматривал меня так, как будто я была существом, которое он никогда не сможет понять.

– Так вот в чем дело? – протянул он.

– Конечно, тебе не понять, потому что ты никогда никого не любил. И, наверное, не можешь понять, каково это – чувствовать, что твое собственное сердце разбивается при мысли о том, что человеку, которого ты любишь, больно. Я умерла бы за людей, которых люблю.

Его взгляд стал жестким и холодным, когда он поднялся:

– Ты права. Мне не понять. – Холодная маска вернулась. Я не видела, чтобы она была направлена против меня уже несколько недель.

Я вытерла слезы и тоже встала.

– Почему ты не сказал мне? Ты был в курсе уже несколько недель.

– Потому что я знал, что тебе это не понравится.

Я покачала головой:

– Ты знал, что я разозлюсь на тебя, и не хотел лишать себя возможности трахнуть меня. – Я даже не покраснела, хотя никогда раньше не использовала это слово.

Лука ожесточился.

– Разумеется, я хотел трахнуть тебя. Но у меня сложилось впечатление, что ты наслаждалась нашими трах-марафонами.

Мне необходимо было сделать ему больно. Он стал