Фабрика рака. Промышленные химикаты, корпоративный обман и скрытая смерть американских рабочих - Джим Моррис

введении мышам ведут себя как асбест, вызывая фиброз и мезотелиому. Будут ли они вести себя так же в организме человека? Стоит ли ждать несколько десятилетий, чтобы узнать это? NIOSH рекомендовал предел воздействия углеродных нанотрубок в 1 микрограмм на кубический метр воздуха в течение восьмичасового рабочего дня, но не существует принудительного стандарта OSHA . С 2012 по 2014 год исследователи NIOSH обследовали двенадцать предприятий по производству наноматериалов с общим числом сотрудников 108 человек и взяли 240 проб воздуха. В десяти процентах проб содержание вредных веществ превышало рекомендуемый предел. Среди работников не было отмечено никаких острых эффектов, но исследователи не искали фиброзные заболевания легких или другие признаки хронических заболеваний. (Агентство пытается восполнить этот пробел в знаниях, составляя реестр работников, подвергающихся воздействию углеродных нанотрубок, в надежде собрать когорту для эпидемиологического исследования).

Пандемия COVID-19 не позволила NIOSH провести дальнейшие полевые исследования. Тем не менее, он разработал рекомендуемый предел воздействия наноматериалов серебра, известных своими антимикробными свойствами и используемых в мыле, красках, кухонной утвари, медицинских инструментах и многих других продуктах, - 0,9 микрограмма на кубический метр. Это было сделано потому, что вещества вызывали у крыс воспаление легких и гиперплазию желчных протоков печени (повышенное производство клеток, возможный предшественник рака). Наноматериалы приносят много пользы - именно они сделали вакцины Pfizer-BioNTech и Moderna COVID-19 такими эффективными. Но их способность причинять биологические страдания человеку изучена недостаточно хорошо.

По сравнению с Соединенными Штатами, Европейский союз стремительно наступает на пятки химическим веществам. В апреле 2022 года Европейская комиссия объявила о планах запретить тысячи канцерогенных и гормоноразрушающих веществ, включая антипирены, PFAS и ПВХ. "В случае реализации", - пишет Европейское экологическое бюро, крупнейшая на континенте сеть "зеленых" групп, - "эта мера станет крупнейшим в истории запретом разрешенных химических веществ". Промышленность подняла "бурю протестов", сообщило ЕЭБ, но правительства стран-членов ЕС решительно поддержали инициативу (хотя Италия выступила против запрета ПВХ). Это заявление было сделано вскоре после того, как Международная организация труда опубликовала доклад, в котором предупредила, что более миллиарда работников по всему миру подвергаются воздействию опасных веществ, которые вызывают "полностью предотвратимые" смерти, болезни и травмы. Как и EPA, МОТ составила список "10 худших", в который вошли асбест, кремний, растворители, наноматериалы и класс синтетических красителей, известных как азокрасители, некоторые из которых распадаются на ароматические амины - позорное семейство, к которому принадлежит орто-толуидин. Азокрасители делают убедительным аргументом в пользу регулирования химических веществ со схожими характеристиками группами, а не по отдельности. Любой член такой группы будет считаться виновным, если только его производитель не докажет обратное - противоположность существующей сегодня системе.

Перспектива такого изменения парадигмы в раздираемой политикой Америке представляется маловероятной. Поэтому безопасность рабочих мест в обозримом будущем будет зависеть от ситуации. Некоторые из них являются мрачными отголосками эпохи, предшествовавшей принятию Закона о безопасности труда, другие - безупречны. Чтобы понять, насколько далеко продвинулась страна, полезно посмотреть некоторые из старых правительственных фильмов о безопасности, которые демонстрировались в профсоюзных залах и других местах. Фильм "Скрытые опасности", выпущенный Службой общественного здравоохранения США в 1963 году, был одновременно прозорливым и наивным. В нем объяснялось, как в двадцатом веке рабочие страдают от ядов, от которых страдали их предшественники: свинца, кремния, ртути. Бедствие началось с "казавшегося неисчерпаемым притока иммигрантской рабочей силы" в начале века. "Многие умирали", - говорит рассказчик. "Другие возвращались на родину искалеченными и сломленными". Технологический прогресс в некотором смысле усугублял ситуацию, поскольку технологические процессы устанавливались без должного внимания к благополучию рабочих. К счастью, промышленная медицина вступила в свои права, нанятые государством специалисты по промышленной гигиене "постоянно следили" за опасными веществами, а большинство крупных компаний, по крайней мере, имели "выдающиеся показатели в области гигиены труда". Показатели атомной энергетики были "феноменальными".

Эта ложь была опровергнута десятилетия спустя созданием федеральной программы компенсаций для работников атомной промышленности, у которых развился рак после воздействия плутония и других радиоактивных материалов. К 1963 году стало ясно, что в большинстве отраслей "синих воротничков" прибыль превыше здоровья работников, а штаты совершенно неспособны регулировать рабочие места. Служба общественного здравоохранения все же кое-что уловила: она предупредила о "неуклонном и тревожном" росте хронических профессиональных заболеваний и "резком повышении уровня смертности". Фильм советует проявлять бдительность. Врачам необходимо спрашивать пациентов, чем они зарабатывают на жизнь, чтобы выявлять эти заболевания на ранних стадиях и предотвращать более масштабные вспышки. ("Древнее общество, - отмечают в службе здравоохранения, - имело более простое решение. Оно использовало рабов и преступников для опасных профессий").

Через пятнадцать лет после выхода "Скрытых опасностей" OSHA Юлы Бингхэм выпустило фильм "Больше, чем зарплата" (More Than a Paycheck), повествующий о Джоне Уэйне в конце его жизни. Несколько удивительно, что Уэйн, пожизненный консерватор, поставил свое имя на фильм, снятый администрацией Картера, хотя актер отличался независимым характером и даже присутствовал на инаугурационном балу Картера. Голос Уэйна звучит слабо, когда он объясняет, что в 1970-х годах каждый четвертый американец заболеет раком - "этими непокорными клетками" - и 3,5 миллиона человек погибнут от этой болезни. В следующем году он умер от рака желудка.

Уэйн говорит, что долгое время считалось, что заболеть - это "бросить монету", но теперь стало ясно, что в большинстве случаев "рак вызывается тем, чему мы подвергаемся". Некоторые из этих злокачественных опухолей "сеются на рабочем месте" и представляют собой риск, который "не так очевиден, как гигантская пила, расплавленный металл, высокая стойка такелажника". Воздействие химикатов или радиации "накапливается, как долгосрочный банковский счет", - говорит Уэйн над изображением человека, задыхающегося во время дыхательного теста. "Разница лишь в том, что этот счет окупается медленной, затяжной смертью, которая сводит на нет все наши грандиозные планы, сводит на нет те долгожданные золотые годы". В фильм включено интервью с врачом и борцом против асбеста Ирвингом Селикоффом, который утверждает, что "природа сыграла с нами грязную шутку", приписав раку столь длительный латентный период. Подсчет "одного случая за раз не имеет смысла", - говорит Селикофф; чтобы выявить закономерность, необходимо несколько случаев, как это произошло, когда он изучал записи о смерти группы профсоюзных кровельщиков. "Только когда мы, в некотором смысле, считаем надгробия, нам вдруг приходит в голову, что что-то в коксовых печах или что-то в красильных чанах приводит людей к ранней могиле". Режиссер показывает дымящуюся трубу медеплавильного завода в Монтане высотой с монумент Вашингтона, и зрители узнают, что, хотя завод обеспечивает пять тысяч рабочих мест, он также вызывает рак легких - возможно, из-за мышьяка в медной руде. Позже они узнают