Инквизитор - Сергей Норка

Удар ногой в дверь, и мы внутри. В холле вся компания была в сборе. Я отметил, что они все были без оружия, но меня это не смутило, палец сам нажал на спусковой крючок.

„НЕТ, Я НЕ ЗВЕРЬ. Я НЕ ВЕРЮ В БОГА. НО ЕСЛИ БОГ ЕСТЬ, И ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВОЗДАЕТ ЛЮДЯМ ПО СПРАВЕДЛИВОСТИ И ПО ИХ ЗАСЛУГАМ, ТО Я СПОКОЕН. Я УВЕРЕН, ЧТО КОГДА НА ТОМ СВЕТЕ МНЕ ДОВЕДЕТСЯ ПРЕДСТАТЬ ПЕРЕД ЕГО СУДОМ, ТО БОГ СКАЖЕТ МНЕ: „СПАСИБО ТЕБЕ, ДЖО, ЗА ТО, ЧТО ТОГДА, В 1946 ГОДУ, ТЫ ХОРОШО СДЕЛАЛ НА ЗЕМЛЕ МОЮ РАБОТУ““.

Джозеф Мальта, (американский палач, исполнивший приговор Международного трибунала в Нюрнберге).

Три струи свинца, беспорядочные движения ликвидируемых, хлопок пробитой пулей бутылки с шампанским, которым, видимо, объекты собирались отметить заключение договора о совместной деятельности. Кажется, все. Снаружи прозвучала короткая очередь. Затем еще одна. Кто-то попытался уйти через окно. Алексей махнул нам рукой. Десятый выскочил на крыльцо. Я за ним. В доме послышались хлопки разрывающихся гранат, и на крыльцо выскочил Алексей. Мы побежали к приближавшемуся автобусу.

Ни один человек не вышел из стоявших поблизости домов. Либо никого не было, либо сработал четко поставленный за годы демократии рефлекс „не высовываться, когда стреляют“.

На базу мы не вернулись. Автобус повез нас в другую сторону, и часа через три мы уже были в доме, где я „казнил“ Лютика и его дружков.

— Ужинать будем? — спросил Алексей, внимательно глядя на нас.

— Обязательно, — сказал я.

„САМАЯ КРУПНАЯ В СТОЛИЧНОМ РЕГИОНЕ - „ПОДОЛЬСКАЯ ГРУППИРОВКА“, В КОТОРУЮ ВХОДЯТ 500 ЧЕЛОВЕК. БЕССМЕННЫЙ ЛИДЕР — СЕРГЕЙ ЛАЛАКИН ПО КЛИЧКЕ ЛУЧОК, КОТОРЫЙ УЖЕ ДАВНО СТАЛ СОЛИДНЫМ КОММЕРСАНТОМ. У „ПОДОЛЬСКИХ“ САМЫЙ БОЛЬШОЙ „ОБЩАК“ — ОНИ ОКАЗЫВАЛИ ПОМОЩЬ МНОГИМ „ЗОНАМ“.

„Комсомольская правда“, 17 января 1997 г.

После ужина Алексей дал нам отдохнуть полчаса, затем начался инструктаж.

— В течение нескольких дней вы будете находиться здесь и приводить в исполнение приговоры преступникам, осужденным секретным трибуналом. Их будут подвозить постоянно. Вывозить трупы будем по ночам. Первая смена ликвидирует объекты, вторая вывозит трупы. Затем меняетесь. Это второй этап операции, в которой мы принимаем участие. Вопросы?“

— Насколько я понимаю, это широкомасштабная операция? — спросил шестой.

— Совершенно верно. Она необходима, чтобы дать стране временную передышку. В ближайшие несколько дней будет ликвидирована часть криминального мира, представляющая наибольшую опасность для населения и экономики. Все, кого будут сюда привозить, совершили преступления, которые, согласно Временному уголовному кодексу, караются смертью. Без ликвидации этих структур какие-либо серьезные экономические преобразования невозможны».

— Нас нет нужды агитировать, — сказал девятый. — По крайней мере, меня. К этому все и шло в течение нескольких лет.

— Может быть, кому-то не хочется выступать в роли палача? — спросил Алексей.

— А мы и есть палачи. Не по своей воле, но палачи, — сказал седьмой и горько усмехнулся.

— Тогда начинаем готовиться. Использовать только револьвер. Удавка и нож сегодня не годятся. На чердаке полиэтиленовые мешки. Сегодня стреляют шестой и седьмой. Остальные пакуют трупы.

В это время за окном послышался звук подъезжающей машины. Мы вскочили. «Сидеть», — скомандовал Алексей и вышел. Через несколько минут он велел нам зайти в одну из комнат и ждать. Мы поднялись на второй этаж, в комнату, где я отлеживался после «боевого крещения» и в которой, судя по всему, побывали и все остальные.

«„ТАГАНСКАЯ“ ОПГ - ПРАКТИЧЕСКИ ЕДИНСТВЕННАЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ МОСКВЫ. НАСЧИТЫВАЕТ ДО 100 АКТИВНЫХ УЧАСТНИКОВ, ХОТЯ И СРАВНИТЕЛЬНО МОЛОДАЯ ГРУППИРОВКА — ВЫЯВЛЕНА КАК СООБЩЕСТВО ЛИШЬ В 1989 ГОДУ. НАКОПИВ ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ НА УГОНЕ АВТОМАШИН И НАРКОБИЗНЕСЕ, „ТАГАНСКИЕ“ В БОЛЬШИНСТВЕ СВОЕМ ТОЖЕ ПЕРЕШЛИ В СФЕРУ ЛЕГАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ».

Там же.

Я подошел к окну и отдернул занавеску. Во дворе стоял огромный рефрижератор. Возле него с автоматами несколько человек в милицейской форме. Из рефрижератора прыгали на землю люди со скованными назад руками, которых по двое уводил один из охранников. Мои товарищи смотрели на меня с явным неодобрением. Я задернул занавеску и отошел от окна.

Да, как правильно сказал девятый, к этому все и шло. Рано или поздно государство было вынуждено начать чистку общества. И все мы морально были готовы принять участие в этом не потому, что убили наших близких, а потому, что «демократический режим» непреднамеренно вызвал эту моральную готовность своей политикой, создающей беспредел бандитского государства. То возмущение, которое копилось в психике людей годами, переросло в конце концов в затаенную злобу, дремлящую где-то в подсознании до поры до времени. Достаточно легкого толчка, и она выходит на поверхность.

Но ведь это делается в секрете от общества, как я понимаю. Неужели президент, без санкции которого такая операция невозможна, не боится, что это станет всем известно? Черт его знает, я лично никогда никому не расскажу, что работал палачом. Ведь о том, что происходило в действительности в стране в тридцатые годы, а тогда «вычистили» миллионы, мы узнали только в период перестройки.

Интересно, чем сейчас занят тот парень в маске, что вчера, точнее уже позавчера, вещал с телевизионного экрана. Наверное, пакует трупы. Вдруг меня словно стукнуло по голове. Да у него же был голос Алексея. Ну да, и жест тот же, когда говорит. Постукивает ладонью по столу или по колену.

«„ЛЮБЕРЕЦКАЯ“ ОПГ, СЧИТАВШАЯСЯ КОГДА-ТО ОДНОЙ ИЗ ВЛИЯТЕЛЬНЫХ В МОСКОВСКОМ РЕГИОНЕ, СЕЙЧАС ПЕРЕСТАЛА СУЩЕСТВОВАТЬ КАК ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ. ПО СТРУКТУРЕ РАЗДЕЛИЛАСЬ НА НЕСКОЛЬКО ПОДГРУППИРОВОК — ЧИСТО „ЛЮБЕРЕЦКАЯ“, „ЛЫТКАРИНСКАЯ“, „ДЗЕРЖИНСКАЯ“, „МАЛАХОВСКАЯ“. „ЛЮБЕРЕЦКАЯ“ ОПГ НАСЧИТЫВАЕТ ДО 150 АКТИВНЫХ УЧАСТНИКОВ. ВСЕ ЛИДЕРЫ ВЫШЛИ ИЗ ПЕРВОЙ КОМАНДЫ „КАЧКОВ“, ОСНОВАННОЙ В 1981 ГОДУ. К НЫНЕШНЕМУ ДНЮ ПОЧТИ ВСЕ ПРОШЛИ ТЮРЕМНЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ, НАБРАЛИСЬ ВОРОВСКОГО ОПЫТА. ЛИДЕРЫ — СЕРГЕЙ АКСЕНОВ (КЛИЧКА АКСЕН), СИДЕЛ ЗА ВЫМОГАТЕЛЬСТВО, ОН БЫЛ В ТЕСНОЙ СВЯЗИ С НЕБЕЗЫЗВЕСТНЫМ ОТАРИ КВАНТРИШВИЛИ, А ТАКЖЕ СЕРГЕЙ ЗУБРИЦКИЙ (КЛИЧКА ЗУБР ЗУБОК), СИДЕЛ ЗА ПОКУШЕНИЕ НА УБИЙСТВО, СЕРГЕЙ ЛАЗАРЕВ (ЛАЗАРЬ), ВАДИМ ВОРОНИН (ВЛАДИК-ВОРОНА), НЕ ТАК ДАВНО ПРОИЗВЕДЕННЫЙ В „ВОРА В ЗАКОНЕ“ РАВИЛЬ МУХАМЕТШИН (МУХА). В КАЧЕСТВЕ „КРЕСТНЫХ ОТЦОВ“ ВЫСТУПАЛИ РАМЕНСКИЙ „ВОР В ЗАКОНЕ“ ОЛЕГ ШИШКАНОВ (ШИШКИН), КРИМИНАЛЬНЫЕ „АВТОРИТЕТЫ“ АЛЕКСАНДР БОБЫЛЕВ (КЛИЧКА РАУЛЬ, ПАПА) И АЛЕКСЕЙ НЕГОДЯЕВ ПО КЛИЧКЕ НЕГОДЯЙ».

Таи же.

Дверь открылась, и вошел Алексей. Кивком головы пригласил следовать за собой. Когда мы спускались по лестнице, был слышен звук уезжающей машины.

— Работаем быстро. Машины будут подъезжать с интервалами сорок-пятьдесят минут. Шестой и седьмой в камеры. Клиенты ждут. Остальные за мешками на чердак. Но сначала примите эти таблетки.

Андрей вынул из кармана деревянную коробочку. Одну таблетку проглотил сам, затем вручил каждому из нас.

— Это для бодрости. Работать всю ночь. Начинайте.

Двое вынули револьверы и стали спускаться в подвал.

Мы же поднялись на чердак, где обнаружили огромную кипу полиэтиленовых мешков. Взяли по пять мешков и спустились в холл. Алексей стоял у окна и смотрел на двор, поглядывая на часы. Мобильный телефон, висевший у него на поясе зазвонил. «Алло. Привет. Понял».

Он повернулся к нам: «Поторопитесь, машина уже идет».

Я посмотрел на часы. Два утра. Интересно, здесь тоже все распланировано до минуты?

Шестой и седьмой поднялись из подвала. Лица не выражали ничего, но глаза горели жестоким огнем. «Интересно, у меня тоже такой взгляд?» — подумал я, вспомнив своего зама.

— Шестой и седьмой наверх. Остальные за мной, — сказал Алексей и начал спускаться в подвал. Мы схватили мешки и устремились за ним.

Двери камер были распахнуты. В первой валялись семь трупов. Во второй шесть. В третьей десять. Я отметил, что на трех трупах была милицейская форма. Все с простреленными головами, все лица искажены животным страхом.

— Не подскользнитесь. Наручники снять. Молнии застегивайте не до конца, — сказал Алексей.

Мы стелили мешки на пол, укладывали трупы и застегивали молнии, оставляя зазор сантиметров в десять. Я понял, что могилой их будет, как и у Лютика, Финский залив. Зазор нужен для того, чтобы мешок заполнился водой.

Вскоре все трупы были упакованы. Вместе с Алексеем мы перетащили их в торцевую камеру, в которой оказалась еще одна железная дверь, и уложили штабелями. Алексей все время посматривал на часы.