Маленький детектив - Юлия Игоревна Андреева

хорошо охраняют свои гаремы. Вы будете изо дня в день ходить рядом с домом, где томится пленница, а она не сможет подать вам знак. Либо ее могли переправить за границу, скажем, в Ливию или Судан. В этом случае поиски вообще невозможны.

Судя по фотографиям, девочка обещала вырасти и превратиться в весьма привлекательную особу. Там написано: светлые волосы, голубые глаза — все это в мире черноволосых и смуглых аборигенов весьма ценится.

— Неужели вы думаете, что кто-то мог опуститься до такой низости, как… — Нарракота передернуло от брезгливости.

— Вовсе необязательно, — улыбнулся Александр, — я же сказал, она только обещала сделаться красавицей, когда в руки торговца попадает маленькая девочка, он отдает ее своим женщинам, которым вменяется в обязанность воспитать малышку подобающим образом. Она должна знать язык и обладать хорошими манерами, уметь носить красивые платья, танцевать, петь, она учится следить за домом и вообще всему, что должна знать мусульманская женщина. Обычно такие девочки принимают ислам, чтобы исповедовать ту же религию, что и семья, в которой она воспитывается или ее будущий муж. Только если все было именно так, Лилит давно уже стала наложницей какого-нибудь богача и теперь у нее куча детей. Какой смысл начинать поиски, когда ее жизнь уже налажена? Даже если вы спустя двадцать лет предъявите претензии ее супругу, тот, скорее всего, скажет, что взял ее из приличной семьи и понятия не имел, что она иностранка. — Он помолчал, пережевывая кусок омлета. — Хотя вряд ли Лилит Нортон могла прожить так долго, туберкулезным обычно прописывают африканский климат, но чтобы кто-то с таким диагнозом прожил двадцать лет…

— Расследование начато по просьбе тети Лилит Нортон. — Морби доел свою порцию жаркого и перешел к омлету.

— Я прочитал все заметки, в которых говорилось об исчезновении мисс Нортон и расследованиях, но по большей части они повторяют одна другую. Я не пропустил даже интервью с женщиной, которая вязала крючком то самое розовое платье, в котором, по словам журналиста, пропала девочка. Из тех денег, что вы дали мне на покупку костюма, я попросил своего друга-фотографа, с которым иногда работаю, чтобы он сфотографировал все статьи. Когда я перед визитом в «Фараон» заглянул к нему, он только-только закончил проявку. Когда снимки просохнут, он доставит их прямо сюда. Надеюсь, что это произойдет еще до того, как мы покончим с завтраком. И нам не придется ждать. Кроме того, он принесет весь материал, связанный с недавним обретением профессором Себастьяном Нортаном его дочери Лилит. Бредовый случай, но, полагаю, туристы теперь валом повалят к пирамиде жреца бога Яха.

— Что это за бог Ях, просветите же нас. — Морби промахнул губы матерчатой салфеткой, и официант тут же поставил перед ним свежевыжатый апельсиновый сок.

— Ях — бог луны. — Александр тоже вытер салфеткой губы и, взяв с тарелки финик, с удовольствием положил его на язык. Луна и солнце — два глаза бога Гора. По другой версии, солнце именовали «глазом Ра», а луну — «глазом Гора». А луну в Египте иногда еще называют «Счетчиком времени», который «разделяет месяцы и годы». В смысле, раньше жили по лунному календарю.

— Мы в курсе, — кивнул Морби.

— Пирамида — это не просто загробный дом высокопоставленного лица, для которого ее строят, это его личные драгоценные врата в нижний мир, через которые проходит душа покойного в окружении привычных ему слуг и вещей. В усыпальнице может находиться колесница, на которой правитель въедет в царство мертвых, у него есть золото и каменья, чтобы заплатить за свой безопасный переход, и, разумеется, средства, на которые он собирается продолжать свое загробное существование в привычной ему при жизни роскоши и удовольствиях.

— То есть, теоретически, в пирамиде мог находиться подземный ход? — Морби отбросил салфетку, официант убирал его столовые приборы. Кофе они договорились пить только через час, после прогулки.

— Подземные ходы — обычное дело, — пожал плечами Александр, — кстати, одной из версий было как раз то, что Лилит провалилась в такой ход и сверху ее засыпало обломками.

Все трое поднялись и неспешно вышли из зала.

— А вот и мой друг. — Александр показал в сторону тощего, как щепка, молодого человека с черными торчащими в стороны, как две стрелки часов, усиками. Должно быть, тот уже давно подошел к зданию санатория «Фараон», но не решался побеспокоить клиентов во время приема пищи.

Увидев Александра, он улыбнулся и протянул ему потрепанную папку.

— Вот, всю ночь проявлял. Качество хорошее, насилу дождался, когда все высохнут.

Нарракот открыл папку и невольно поразился, насколько точно фотография отображала текст статьи, ни тебе смазанности, ни случайно упавшей тени, такого мастера можно без дополнительных рекомендаций принимать в полицию, и пусть научит лондонских лентяев, как работают профессионалы.

— Я подумал, вы сами захотите прочитать и сделаете правильные выводы. Я ведь не служу в полиции и мало что в этом понимаю, — продолжал Александр, явно довольный произведенным эффектом.

— Вы сделали то, что нужно. — Нарракот потянулся к портмоне. — Сколько я должен за фотографии?

— О, спасибо, — расплылся в улыбке фотограф, — мне уже заплатили. В папку я положил свою визитку, на случай, если вам в дальнейшем понадобятся мои услуги. — Он покосился на Александра, не станет ли тот протестовать, и, кивнув всем, поспешил откланяться.

— Что же, — с вашего позволения, Джим, я бы хотел изучить эти материалы. — Морби протянул руку за папкой. — Сделаем так. Я размещусь вот на той симпатичной веранде и буду просматривать документы, пока вы нанимаете экипаж, чтобы ехать к дому профессора Нортона. Я думаю, около одиннадцати он должен быть дома, но вы можете сначала отправить к нему гостиничного служащего с запиской. Закончите и приходите составить мне компанию, сколько-нибудь да успеем просмотреть до отъезда. Вы, Александр, идете со мной, и я рассчитываю, что в гости к новоявленной Лилит и профессору Себастьяну Нортону мы наведаемся втроем. Вы ведь не возражаете?

— Я в вашем полном распоряжении. — Александр казался смущенным, скорее всего, светские визиты в этот день не входили в его планы. — Единственное… — Он смущенно кашлянул. — Полагаю, будет правильнее, если вы представите меня как своего слугу, консультанта по Египту или секретаря. Если вдруг понадобится завязать дружбу со слугами, будучи с ними на равных, это проще сделать.

Морби кивнул.

— Решено, при профессоре буду называть вас просто Александр.

Как предупреждал Александр, чтение оказалось мало разнообразным. Собственно, все газеты на разный лад переписывали одну статью и затем старались развивать ту линию поисков, которая казалась им наиболее перспективной. Морби внимательно рассмотрел фотографии Лилит Нортон, опубликованные в марте этого года