Трудно отпустить - Кристи Бромберг

мы понесли в прошлом, наших воспоминаний и причин, по которым мы испытываем чувство вины.

– Не будем больше о грустном, – неожиданно заявляю я в попытке разрядить обстановку. – Тебе точно не нужно думать о плохом перед важным матчем, который будет завтра. Как твой настрой? Мы об этом не говорили.

– Я бы назвал ее в честь моего брата. – Слова Хантера ставят меня в тупик, и только спустя секунду я понимаю, что он имеет в виду арену. – Хоккейный комплекс Джона Мэддокса. Мы сделали бы это место лучшим для тренировок по следж-хоккею, – продолжает он, упоминая аналог хоккея с шайбой для людей с ограниченными возможностями. – Сделали бы лагерь для парализованных детей, чтобы они хоть на время выбирались из своих кресел. Их семьям не пришлось бы платить. Я попросил бы друзей и товарищей по команде навещать их. Мы бы все упростили. Подготовили бы снаряжение, возможности… все то, чего нет у большинства детей, мечтающих играть в хоккей.

Мое сердце наполняется радостью, и я не могу скрыть слез из-за того, как твердо он намерен отремонтировать это здание. Когда Хантер смотрит на меня, я замечаю, что и он готов заплакать. От этого мое сердце сжимается так, что практически выпрыгивает из груди, чтобы упасть к его ногам.

Я не возражаю, потому что понимаю, что оно и так принадлежит ему.

– Думаю, будет потрясающе. – Когда Хантер переплетает наши пальцы, я улыбаюсь сквозь слезы. Довольно невинное прикосновение, но я чувствую близость между нами, и это прекрасно. Спокойно и деликатно.

– Правда?

Я киваю, осознавая, что таким образом брат Хантера будет жить вечно. Так он сможет удержать его, когда сама земля будет не в силах.

– Что может быть лучше, чем позволить ему заниматься любимым видом спорта и в то же время проводить время со своим лучшим другом?

Хантер тут же улыбается. В том, как дергается его кадык, виднеются эмоции, которые он изо всех сил пытается сдержать.

– Думаю, ты мог бы создать посвященную ему благотворительную организацию, своего рода стипендию или что-то еще. Чтобы твоя мама тоже поучаствовала. Это станет для нее отдушиной, когда… – Когда Джон умрет. Я поджимаю губы, недовольная тем, куда завели меня мысли. Не могу представить, каково это – посвятить кому-то жизнь, а потом остаться предоставленным самому себе, наедине с будущим, в котором этого человека уже не будет. Как только мой голос затихает, я отвожу взгляд. Чувствую себя ужасно, ведь Хантер точно догадался, что я собиралась сказать.

– Это хорошая идея, – говорит он мягко и искренне.

– Это место будет не только наследием Джона, – замечаю я, сжимая его руку, – но и твоим тоже.

Глава 59. Хантер

– Эй, Мэддокс, – голос Деккер вырывает меня из размышлений, и я останавливаюсь на полпути к раздевалке.

Обернувшись, я вижу ее, прислонившуюся к стене. Сегодня на ней джинсы.

– А где атрибуты «Лесорубов»?

– А где твой Кубок Стэнли? – спрашивает она игриво. Это напоминает о том, как на игре Дартмута она заявила, что наденет подобное, только когда я выиграю кубок.

– Я над этим работаю, – смеюсь я и подхожу к ней. – Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, когда меня охватывает нечто между растерянностью и удивлением.

– Ты что, правда думал, что я пропущу твой первый матч в плей-офф?

– Ты же сказала, что у тебя клиент, которого…

– Знаю я, что сказала, – ворчит Деккер, склонив голову набок. От солнечного света ее волосы сияют золотом, как нимб. У меня что-то сжимается в груди. Боже, эта женщина вытворяет со мной такое, чего я никак не ожидал. – Но я здесь.

– Так значит, ты увиливаешь от обязанностей агента? Бедняга клиент.

– Нет, увиливать от обязанностей – это по части Сандерсона, – поддразнивает она.

Но вот он – первый раз, когда она упомянула моего агента или вообще что-либо, связанное с его работой, хотя не говорила об этом, кажется, уже несколько месяцев с того вечера. Вечера, когда мы стояли у чертовой арены и она наконец рассказала мне, зачем приехала. Рассказала о том, как боялась разрушить то, что было между нами.

– Так Сандерсон теряет хватку? – спрашиваю я с улыбкой.

– По крайней мере, я так слышала, – кивает она.

– А ты? Не теряешь хватку?

Я понимаю, о чем думает Деккер, по тому, как лукаво она на меня смотрит, как медленно облизывает нижнюю губу. Она думает о том, как при нашей последней встрече обхватила губами мой член и приятно сжала пальцами яйца.

– Если хочешь знать, Мэддокс, у меня все совсем наоборот. – В ее голосе слышится неприкрытое соблазнение, которое только подкрепляется улыбкой.

В ответ я лишь стону.

– Выиграй сегодня, и тогда посмотрим, будет ли моя хватка так же крепка.

– Мы выиграем. Никаких сомнений. А потом я оценю твою хватку. – Я оглядываюсь через плечо и поднимаю руку, чтобы поприветствовать вошедшего на арену Катца. – Эй, Декк?

– Да?

Я делаю шаг вперед и наклоняюсь к ней.

– Я не поднимал вопрос об агенте, потому что ты сказала, что нам придется выбрать что-то одно. Либо ты моя, либо ты – мой агент. Но не знаю, осталось ли все так же.

– Ох, – приоткрывает она рот, и я пользуюсь моментом, чтобы украсть поцелуй. После чего отхожу на шаг и улыбаюсь.

– Спасибо, что пришла, – подмигиваю я. – Мне пора.

– Удачи, – бросает она, когда я уже начинаю отходить. – Эй, капитан?

– Да? – оборачиваюсь я, чтобы еще раз взглянуть на нее.

– Притормози и насладись моментом. Все пролетит в мгновение ока, а я хочу, чтобы ты это запомнил.

Кивнув, я снова поворачиваюсь к двери.

– Жесткость, мастерство, утонченность, Мэддокс.

Я смеюсь, запрокинув голову.

Мои нервы на пределе. А ведь я никогда не нервничаю.

Обычно мы слышим только удары клюшек об лед, но сейчас я слышу все.

Толпа.

Гомон.

Я поднимаю взгляд и вижу людей, сидящих на трибунах. Детей, которые мечтают однажды оказаться на моем месте. Отцов, которые объясняют дочерям нюансы игры. Парней из колледжа, которым лишь нужен повод, чтобы напиться и обсудить мастерство игрока. Целые семьи, которые пришли поразвлечься.

Я впитываю все: звуки, виды, волнение.

Это для тебя, Джон. В кои-то веки я вижу твою улыбку.

Я сделаю так, чтобы ты гордился мной.

Так что, возможно… возможно, это не только для тебя, но и для меня тоже.

Глава 60. Деккер

Все взгляды прикованы ко мне.

– Ну? – приподнимает брови Брекстон.

– Что ну? – спрашиваю я, притворяясь, что нахожу очень интересными заметки на ноутбуке, которые никак