Дерзость - Фарид Фазлиахметов

Вскоре появился и Тадек. Он принес отварной картошки и немного хлеба. Только теперь мы вспомнили, что не ели более суток.

Вечером в землянку вернулись Лева Никольский, Костя Арлетинов и Миша Козич. На обветренных лицах товарищей светились улыбки. Ясно без слов - рады тому, что все живы.

- Что это у тебя с шапкой? - спросил меня Никольский.

- Да мы вчера немножко поцапались с жандармами, наверное, пуля прошила, разглядывая ушанку, ответил я ему.

- А как, как это было?

Пришлось рассказать.

- Гранаты бросали с выдержкой?

- Пожалуй, об этом думать было некогда. Как, Николай?

Коля Макаревич широко улыбнулся и молча кивнул головой.

- Ну а что у вас новенького, хлопцы?

- На укрепления по польско-прусской границе прибывают войска. В районе Хожеле двигаются к фронту крупные танковые части, - ответил Костя.

Мы, разумеется, полностью доверяли своим товарищам, но в нашем деле действовало неизменное правило: верь, но проверь. Поэтому я сказал:

- Ребята, данные эти надо проверить и уточнить. Лева, Костя, проводите Николая в землянку Болека в песчаных карьерах, а сами с Болеком идите под Хожеле, постарайтесь встать там на след танковой части, выяснить ее номер, число танков и их типы. Мы с Козичем и Макаревичем идем к границе.

Лева, Костя и Болек проселками вышли на плотно укатанную машинами дорогу. По обе стороны ее тянулись широкие следы гусениц. По ним они определили: танки следуют на юг, к фронту.

В ближайшей деревне ребята зашли в один из домов. Там хозяева подтвердили: недавно здесь прошли танки и самоходные орудия. Когда разведчики выходили из хаты, то лоб в лоб столкнулись с тремя вооруженными людьми в маскхалатах. Ребята успели взвести автоматы первыми.

- Руки вверх!

Те подчинились. Костя и Лева их обезоружили, отобрали немецкие карабины и гранаты.

- Документы, - строго потребовал Лева, заподозрив в них власовцев.

- Какие еще документы, мы бывшие военнопленные, - без тени страха или волнения ответил один из них.

- Чем вы можете это доказать?

Все трое, как по команде, расстегнули телогрейки. Под ними оказались арестантские куртки.

- Ну, это еще не доказательство, - с сомнением произнес Костя.

- Мы здесь укрываемся больше месяца, нас хорошо знают в деревнях, незнакомцы по-прежнему вели себя совершенно спокойно.

- Хорошо, если так, - сказал Лева. - Вы пойдете с нами, поможете нам кое в чем, а заодно и послушаем, что про вас скажут поляки.

Эти солдаты хорошо знали дорогу до ближайших сел. Вместе с нашими разведчиками они прошли по следам танков 15-20 километров. По пути не раз, когда проезжали машины, все отходили под укрытие деревьев или кустарника. В конце концов спутники наших ребят догадались, кто они такие и, повеселев, спросили, какие конкретно сведения их интересуют.

- Что за часть, откуда, сколько танков и самоходок, - ответил Лева.

- Тогда зайдем к нашему знакомому, - предложил один из бывших красноармейцев. - Еще в начале войны он попал в плен, бежал и остался в Польше, завел семью. Думаю, сможет вам помочь.

Ребята так и сделали. Их новый знакомый подробно рассказал о том, сколько танков, самоходок и машин прошло через деревню.

- Кто может подтвердить и уточнить эти сведения? - спросил в конце беседы Костя.

Тогда моих товарищей и их спутников проводили к учителю-поляку, который жил в соседнем селе. Учитель, кстати говоря, знал военных как людей, действительно скрывающихся от немцев. Поляк предложил нам укрыться на сеновале, а сам пошел в разведку.

Днем к хутору подъехали на машинах и мотоциклах немецкие связисты. Часть из них остановилась в доме учителя. Лева с Костей насторожились: как поведут себя военнопленные? Но те не проявили никаких признаков радости или беспокойства. К вечеру возвратился и учитель. Не вызвав никаких подозрений у немцев, он зашел в сарай, поднялся на сеновал и передал ребятам довольно подробную карту местности с нанесенными на ней пометками. Пометки были в тех местах, где остановилась немецкая техника.

Лева, Костя и Болек вернулись усталые, но довольные. Они понимали, что удалось раздобыть важные сведения. Я немедленно составил радиограмму и передал ее Хозяину: "4.1.45 г. Из района Хожеля в деревню Чарпя, 10 километров юго-западнее Мышенца, прибыла танковая часть: 20 танков, 50 автомашин. В Мышенце в 500 метрах восточнее костела в здании клуба развернута мастерская по ремонту танков. В городе 300 автомашин. В деревни Чарня, Сурове прибыли саперные, батальоны. В ротах по 100 человек".

Хозяин ответил: "Стать на след танковой колонны. Установить номер части. Ежедневно сообщать точные-координаты".

Эх, сейчас бы авиацию, да нет, невозможно - метет метель, видимость нулевая. Я прочитал вслух радиограмму и обратился к Леве, Косте и Болеку:

- Друзья мои, сведения, которые вы раздобыли, могут оказаться чрезвычайно важными. Надо возвращаться в район Чарни и продолжать наблюдение. Мы должны установить номер танковой части и быть в курсе ее дальнейшего маршрута.

Ребята, хотя и очень устали с дороги, снова отправились в путь. С ними пошел и один из бывших военнопленных - Иван Бабенко. В нем мы не ошиблись. Он хорошо знал местность и людей, был значительно старше и опытнее нас в житейских делах. В дальнейшем на него, кроме всего прочего, легли и заботы о продовольственном снабжении группы.

Разведчики вышли в район Чарни. Им удалось установить, что танки стояли не только в этом местечке, но и в лесу, по хуторам. С помощью местных жителей ребята точно определили, в каком направлении и на каком расстоянии от Чарни находятся эти хутора. Осталось выяснить номер танковой части. Сделать это вызвался Болек.

- Пойду на хутор, - сказал он, - постараюсь там что-нибудь выяснить.

- Не боишься, что схватят? - спросил Костя.

- Полевые части этим не занимаются. К тому же на хуторе у меня есть приятель, которого я не видел с осени, так что мое появление там не должно вызвать подозрений.

Договорившись о встрече, ребята разошлись. Болек отправился на хутор, отыскал знакомый дом под соломенной крышей с маленькими оконцами, постучался и, когда услышал знакомый голос: "Войдите", открыл дверь, нагнулся и перешагнул через порог. К нему навстречу с радостными возгласами вышел его приятель.

- Ну проходи, проходи, Болек, какими судьбами?

Из-за занавески, разгораживающей комнату на две почти равные части, показался немец-танкист. Болек поклоном поприветствовал его, тот что-то пробормотал в ответ и скрылся на другой половине. Оттуда доносился громкий разговор, хохот.

Друзья поговорили, как водится, о домашних делах, о родственниках, затем Болек тихо, чтобы не услышали немцы, попросил приятеля раздобыть самогонки.