Белые пешки - Екатерина Звонцова

как вы себя ведете, как держитесь, как… – но добавлять «думаете» он не стал. Об этом он представления не имел, телепатом не был.

Дэн явно не рвался это обсуждать, поджал губы, и Лева приготовился снова сдать назад. Но не успел.

– Я не знаю. – Дэн оставил косу в покое. – И это… не совсем то, что ты думаешь.

– В смысле? – Тут окурок обжег пальцы, Лева шикнул и бросил его в пепельницу на полу. – Блин, я слепой, что ли?

Дэн слабо улыбнулся, подошел ближе, продолжая держать бутылку. Просто спросил:

– С чего ты решил, что я хочу быть с ней?

– Э-э… – начал Лева. И, к счастью, сдержал омерзительный вопрос, который задал бы Сизиф: «Так ты хочешь ее всего на один раз?..» А больше в голову ничего не пришло. Как же не хочет, когда так смотрит, так рисует, так старается поддержать?

Дэн отпил еще, и стало понятно: язык ему развязало сегодня сильнее, чем обычно. Наверное, от усталости. И как говорил корпоративный психолог, от «прогрессирующего стресса», в котором Восьмерка пребывала с июня.

– Я иногда думаю, – тихо начал он, опустив глаза, – что не хочу именно… встречаться. Ни с кем. – Он поспешил уточнить: – Ни с девушками, ни с парнями, ни…

– Не тянет? – Лева прищурился. Это смущение его умиляло, а от сердца почему-то отлегло. – Вроде это асексуальностью называется, и это нормально. Хотя, может, ты просто очень придирчивый и долго ищешь своих людей. А Ася, получается, муза, прекрасная дама?..

– Муза ты! – Губы Дэна вдруг тронула легкая улыбка, и весь он словно расслабился. Неужели боялся, что, услышав признание, Лева заржет? – Мы вроде договорились.

– Ой, точно-точно! – Лева хохотнул, взял сигареты с пола и закурил новую. Четвертую? Пятую? – Никого на свое место не пущу, тем более вреднюгу Аську, и…

– Она будто светится, – Дэн произнес это тоном, от которого Лева сразу осекся. Очень грустным.

– Тогда ты точно любишь в ней свое отражение, – вырвалось само, а следом вопрос: – Кто ее любимый персонаж из «Звездных войн»? Ты же вроде всех нас на них подсадил.

– Хан Соло. – Дэн подошел еще немного. На этот раз Лева заржал, да так, что подавился дымом. – Что?

– А мой вот Люк Скайуокер, – наконец ответил он, ухватил Дэна за цепочку на джинсах и легонько подтянул ближе. – Поэтому я сам все время ищу твоей компании, а она – нет.

– Я на Люка похож?! – Дэн аж бутылкой махнул. Нетипичное для него возмущение. – Блин… терпеть его не могу, слабак и нытик.

– Неправда, – изумленно возразил Лева. Отнял вино, тоже глотнул. – Он как раз светится. Так, как умеет. В отличие от всех остальных, даже от сестры.

Дэн не ответил: похоже, глубоко задумался. Начал наворачивать круг по комнате, опустив голову. Лева не стал следить за ним, уставился на картину. Красивые бутылки, над ними – блеск чего-то вроде витража или… нет, северного сияния. Как в «Балто». В той сцене в подвале. И силуэты, что-то вроде трех держащихся за руки ангелов.

– Кто нравится Марти? – сорвалось с губ. Само.

– Оби-Ван Кеноби. – Дым показался горьким. – Еще больше – Квай-Гон Джинн, но, по ее словам, «такие всегда умирают первыми».

– Оби-Ван, – повторил Лева и медленно встал. Разговор нужно было сворачивать. – Ясно, Дань, слушай, пойдем, что ли, перекусим, у меня там есть…

В виски вдруг вонзились иголки, мир заполнился цветными точками, дрогнул и почернел. Пол ушел из-под ног.

Она позвонила, когда я изучал очередной вымудренный препарат конкурентов. Ночь была душная, тяжелая, клонило в сон. Увидев на экране номер Марти, я в первый миг не удивился: забыл, что с ней, где она. Я взял трубку.

– Алло, Лева? Связь… связь тут наладилась. Ты в Москве?

Голос то вопил, то шептал. У Марти за спиной бубнили о поставках масок, визжала то ли мигалка, то ли что-то еще. Мои пальцы слишком сжали пробирку с образцом. Я поместил ее в держатель и тяжело оперся на стол.

– Лева, слышишь меня?

– Да. – Все, что я смог выговорить. – Да, Марти, слышу. Как вы?

Она не ответила. Закашлялась, всхлипнула? Меня пробрало до костей. Я ее такой не знал. Я привык к ней другой. Ко вздорной девчонке, которая троллит всех, до кого дотягивается. Которая смеется над целым миром и его жалкими попытками выглядеть лучше, чем он есть.

– Сделай что-нибудь, – наконец шепнула Марти. – Придумай нам лекарство. Ты же гений. Я… очень устала. Я боюсь.

Зашипели помехи. Я слушал их, ждал, а сам почему-то – что-то вроде защитной реакции мозга, про такое коуч рассказывал – видел перед глазами сцену из фильма, на который меня подсадил Дэн. Футуристический прибор для удаленной связи. Голографическая фигурка, висящая над ним. Женская фигурка.

«Помоги мне, Оби-Ван Кеноби. Ты моя единственная надежда». Принцесса Лея.

– Марти, – сдавленно позвал я. – Ты здесь?

Она закричала в ответ, прорываясь через помехи:

– Алло! Лева, слышишь? Скажи маме и всем нашим, что все будет хорошо и я вернусь скоро, и…

Извините. Связь прервалась.

Мечты не рождаются из страха. Но у меня появилась цель.

«Помоги мне, Оби-Ван Кеноби. Ты моя единственная надежда».

– Лёв… Лёв!

Кажется, он опять лежал на мешке. Дэн, сидя рядом, брызгал ему в лицо водой, источающей резкий сладковатый запах. Весьма приятный. Знакомый.

– М-м-м… – Лева приподнял веки и облизнул губы. – Белое столовое. Немецкое. Ты, следуя мудрому примеру Иисуса, научился превращать воду в алкоголь или тебе было лень сходить до раковины? – Длинное предложение он произносил медленно, словно слыша себя со стороны. Давалось каждое слово с трудом.

Дэн поставил бутылку на пол и опустил холодную ладонь Леве на лоб. Склонился ближе, спросил:

– Врача? Что с тобой?

– Много работал, – лаконично ответил он.

– Но при этом мало ел и мало спал, – это напоминало тихое, но грозное рычание.

Лева улыбнулся и не дал ему убрать руку. С ней было легче. Но не признаваться же вслух: «Так в последний раз мама делала. Мне было на двадцать три года меньше, чем сейчас».

– My fault.

Они помолчали. Лева смотрел в потолок.

– Почему ты? – наконец спросил Дэн. – Там свои ученые. И… это ведь рискованно, даже если у тебя выздоровеет хоть одно животное. На людях сам не проверишь. И вообще испытания на побочные эффекты, ты говорил, иногда занимают…

– Годы, – процедил сквозь зубы Лева, все же встречаясь с ним глазами. – Да. Но у них их нет. Я…

– Я тоже боюсь, –