Бестолочь - Илья Николаевич Романов

ещё считает успехом. Неужели она так ни разу и не заметила, как отморозок недовольно морщится от её попыток наладить контакт?

В деревню мне пришлось сгонять одному, чтобы прикупить платье Кайе. Другого платья, в которое она могла бы переодеться, у неё не оказалось, точнее другое платье у Кайи было, но эта тряпка была годна только чтобы ей пол протирать. Пока я катался за женской тряпкой, Антеро с девчонкой ждали меня в лесочке за окраиной деревушки. Во-первых, не рыцарское это дело за такими вещами к простолюдинам обращаться. Во-вторых, Кайю от Антеро было клещами не оторвать. А так, я быстро сгонял, быстро прикинул на глазок размер, быстро купил, и все довольны.

Кайю после примерки платья и прихорашивания ждал облом. Антеро настоял, чтобы она пересела ко мне в седло, а он сам занялся транспортировкой вьючных. В его словах были свои резоны. Одно дело, если рыцарь едет, удерживая в седле девицу лёгкого поведения, и совсем другое дело, если его спутница простая крестьянка.

Проще говоря, для рыцаря везти шлюху в седле не зазорно, общение рыцарей с путанами не возбраняется. Шлюха — это вещь, а какой может быть урон для чести от пользования вещью?! Но совсем другое дело везти в седле крестьянку. Для крестьянки это всё равно что расписаться в её занятии древнейшей профессией. Для рыцаря — урон рыцарской чести от близкого общения с простолюдинами.

Так-то никто из случайных очевидцев не будет ждать от бродячего рыцаря соблюдений всех сословных правил приличия, но зачем лишний раз привлекать к себе внимание. По всему выходило, что со стороны мы должны были выглядеть компанией, стремящейся посетить турнир и состоящей из рыцаря, его оруженосца и девицы, то ли моей жены, то ли моей дальней родственницы.

Расчет дегенерата полностью оправдался. Я балансировал в седле и при этом удерживал Кайю. Случайные путники на тракте на нас посматривали, но без особого фанатизма. Сомневаюсь, что я мог не заметить на протяжении всего пути лишнее внимание к нам от случайных зевак. На нас смотрели косо, но не более. Откровенных заинтересованных взглядов я не замечал. Почти девчонка на руках у мужика в седле, и что тут такого. Почему не в своём дамском седле? А зачем простой крестьянке дамское седло как у благородных, едет на том, на чём придётся. Поступок неодобряемый, но и не порицаемый. Девица, если не лёгкого поведения, то лёгких нравов, а за это ещё не карают пожизненным сексуальным рабством.

Единственно, кого не устраивала подобная рокировка между всадниками, так это саму Кайю, но кто её слушать будет, для её же блага стараемся, ей же лучше будет. Кайя первое время дулась на нас, но потом ничего, пришла в себя и щебетала уже в моём обществе что-то нелепое и по-детски милое.

День пролетел как-то незаметно. На обед мы останавливались в каком-то трактире, ужин готовила Кайя на стоянке в лесу. Я забил на все тренировки, а Антеро не стал напоминать. Мы с ним, кстати, с утра так ни одного слова и не сказали друг другу. Зачем лишние слова, когда и так понимаем, кто что думает. За полтора месяца вблизи от человека невозможно не узнать его реакции, характер и поведение. Кайя стала чёрной кошкой, что пробежала между нами, и Кайя стала своеобразным буфером, мешающим при ней выяснять отношения. Единственные слова от дегенерата, обращённые ко мне, я услышал уже на привале, когда стали отходить ко сну.

— Я к лошадям, — сказал бродяга как отрезал. — Ложитесь, я пока за конями посмотрю.

— Я с тобой! — Кайя как-то ещё пыталась протестовать и повлиять на решение бродяги. Дурочка, она всерьёз думает, что её капризы Антеро будет принимать всерьез? Сказано ей спать у костра, чтобы почки не застудила, вот и спи у костра, и никого твоё мнение не интересует.

— А на фиг ты мне там нужна, ложись, я скоро. — Дальше мне их разговор был не слышен. Что он там ей наговорил, я не знаю, но в итоге Кайя всё-таки его послушалась. Это для неё, похоже, ничего не понятно в таких рокировках на ночь глядя, а мне от поступка бродяги только тошно. В двух словах его поступок обозначает: «Пользуйся! Чем ты лучше меня? Сам так же встрянешь».

Ага, как же! Буду я до всяких малолеток ночью домогаться?! Не за того меня принимаешь! Ни фига себе Антеро замутил! Он что, рассчитывает, что я тупить не стану?! А я буду тупить?

Пока я решал, буду я тупить или нет, Кайя уснула, а я так и не разобрался в себе. Спит она, и ей всё пофиг, как я тут разрываюсь между инстинктами и моралью. Пока я ворочался и решал свои мысленные заморочки, Кайя, не просыпаясь, перекатилась ближе ко мне. Она лежала на расстоянии вытянутой руки от меня, завернувшись в попону коня.

Я ворочался, не мог уснуть и сам не заметил, как от постоянных смен с боку на бок стал ближе к Кайе. Рука сама легла на попону. Пальцы зябнут на ветру, и нет нечего такого в том, что я руку сунул погреться. Я только руку погрею, и всё. Ага, как же! Прохладная рука имела своё мнение по поводу того, чтобы согреться. Рука устала греться между одеждой и попоной на животе. Руке показалось, что между ног теплее всего.

Она проснулась, и первое время её глаза только блестели в ночи. Потом она осторожно убрала руку, точнее попыталась это сделать. Рука сама собой возвращалась на место. Повоевав с моей рукой, Кайя смирилась и позволила руке оставаться там, где она была. Откуда она знала, что рука со временем станет борзеть и позволит себе большее. Лёгкая дрожь, слабое сопротивление, а если точнее, пассивное сопротивление от непротивления, бездействия. Не хотела бы, так вырвалась бы. А дальше всё само собой как-то пошло.

Я старался как мог, старался быть нежным, старался не давить на неё своей массой и опираться на локти. Старался не двигаться резко. В какой-то момент я, переборов себя, слез с неё и избавился от кольчуги с лишними тряпками. Контакт голых тел всё же более приемлем, чем чувствовать себя наёмником, который не тратит время на условности вроде снятия доспехов. Блин, развращаю девочку, а что делать! Себя мне тоже жалко! От целибата в мозги хрень всякая лезет.

Сначала она лежала подо мной как нежный, маленький мышонок, который затаился от опасности. Потом ничего, сама подключилась.

На утро были смешанные чувства.